Обещанная медведю. Вернуть ведьму - Анна Григорьевна Владимирова

– Я была с тобой настоящей, – вдруг заглянула она в мои глаза. – Ты просто не спрашивал тогда, чего я хочу.

Она сгребла из моей открытой ладони зажигалку и направилась из комнаты. А я слушал удаляющийся звук ее шагов, и казалось – моему дому вернули сердце, и теперь оно снова стучит…

* * *

Я вышла на крыльцо, прижалась спиной к стенке и сползла до пола. По щекам покатились слезы, в горле сдавило, и я сжалась, всхлипывая.

«Убьешь меня все равно… когда узнаешь», – подумала, упрямо чиркая зажигалкой. В том, что он все узнает, даже не сомневалась. Просто хотелось еще пожить…

И, может, побыть с ним. Прежним.

Давид не особо изменился. Я чуть деру не дала, когда увидела его впервые. Вернее, попробовала. Он появился в поле зрения, а меня всю пробрало до костей, и это не ради красного словца. Я никогда не чувствовала подобного. А тут – просто мимо прошел, а у меня по позвоночнику забегали колючие разряды. Что они хотели мне сказать? Я подумала, что надо бежать, но мать раскисла мне тогда в трубку. Никогда не видела и не слышала ее такой раздавленной. Она впервые, казалось, по-настоящему во мне нуждалась, умоляла… Ведь у нее больше нет дара. Ведь она из-за меня его потеряла, обменяв на мою жизнь. А у меня еще был, и только на меня она могла рассчитывать.

Я вернулась в участок и уселась на стул как раз тогда, когда Давид выглянул в коридор из своего кабинета. От его голоса у меня едва ноги не подкосились, взгляд вообще смешал все внутри, и я рухнула ему в руки, запутавшись в юбке. Но уже тогда было понятно, что дар заработал, пусть и непривычно – Давид повелся на меня, как и десяток мужчин до него…

… Только прежде не велась я.

Шмыгнув носом, я затянулась сигаретой и прикрыла глаза. Наверное, мне действительно хотелось к нему обратно. Но не так. Не после всего. Вот если бы отмотать назад, забыть про эти документы…

Кого я обманываю? Повторись сейчас все это, я бы не смогла бросить мать. Даже после всего, что она сделала и кем явила себя.

Мне нужно переставать спасть кого-либо. Это не мое. Надо как она – холодно использовать всех и вся.

Когда в кармане запиликал мобильный, я тяжело сглотнула и ответила на входящий.

– Привет, Сью…

– Привет, Кнопа. Ты уже в самолете?

– Нет, Сью…

И я расплакалась.

– Стася, что случилось?! – сразу взорвался ее голос беспокойством.

Сюзанна была единственным по-настоящему близким мне не-человечком. Боевой подругой, которая обогреет и примет в любом состоянии, с чем бы я ни пожаловала на ее порог.

– Стася, куда мне мчаться?!

– Никуда. Я у Давида.

– Как?..

– Сама не понимаю. Таксист привез. Что-то с даром моим совсем беда. Прямо ему в руки…

– Стася, он тебе больно сделал? – воинственно засопела в трубку Сью.

Хороший вопрос.

– Я была первой.

– Куда мне ехать?! – рявкнула она. – Он домой тебя увез?

– Сью, никуда не надо ехать. Просто я не улетела…

– Все равно найду его адрес!

Она и правда могла – связей у нее хватало.

– Давай завтра поговорим, – отрезала я окрепшим голосом. – Не надо все усложнять. Я разберусь.

– Стась, когда дело касается этого оборотня, ты разбираешься плохо! Ты не знаешь, что от него ждать!

– Он меня замуж взял, – привела я контраргумент, смахивая пепел с невостребованной сигареты.

– Что? – опешила подруга.

– Ага. Вот так – с порога…

– Эк его приложило… Но ты же понимаешь, что это не особо взвешенное решение?

– У него было время взвесить – я год от него скрывалась.

– Ты его оправдываешь! Не надо!

– Никого я не оправдываю. Я его использовала. Надо нести ответственность, Сью. Разве нет?

– Кому-то, может, и надо, – согласилась внезапно она. – А кому-то надо этого ответственного спасать. Называй адрес!

– Прости, дорогая. Не надо. Я тебя наберу завтра.

Я отбила звонок как раз, когда к калитке примчался доставщик с коробками.

– Вы еду заказывали? – отчаянно возопил он.

Двери в дом открылись, и из них вышел Давид. Бросил на меня взгляд, едва я успела растереть слезы по щекам, и сбежал по ступенькам. Пока он забирал пакеты, я выпрямилась, но зайти в дом не успела – залипла на фигуре мужчины в ночной дымке. Он, кажется, усмехался быстрому рассказу доставщика, как тот уперся в кладбище и уже собирался задать стрекоча, когда увидел светлячка в тумане. Им оказалась моя тлеющая сигарета…

А я смотрела на усмешку Давида, понимая, что мне он так уже нескоро улыбнется. Вернее, никогда. Стало горько. Я вдруг поняла, что Давид был мужчиной моей мечты. Та неделя, что мы провели вместе год назад – идеальными отношениями, о которых я мечтала. Мне несложно было дурить ему голову, изображая из себя невинность. Я стала ею в его руках. Потому что играть не выходило. Ему это не было нужно.

– Пошли? – кивнул он мне на раскрытую дверь.

– Окурок куда деть? – вздернула я бровь. – Так-то я обычно сжигаю. Но ты все запретил…

Он раздраженно взял его из моих пальцев и сжег, стряхнув пепел на пол:

– Заходи, – повторил с нажимом.

– Я все хотела тебя спросить, – проследовала я за ним в кухню, – ты же теперь знаешь обо мне многое… Никогда не думал, что твой выбор – всего лишь следствие моего дара?

Я оперлась плечом на стенку, глядя, как он разбирается с пакетами.

– Это уже неважно, – непоколебимо констатировал, вытаскивая вино из бумажного.

– Как это? – усмехнулась я сипло. – Ты бы не влюбился… Все твои чувства – иллюзия. Я обманула тебя и твое звериное чутье и заставила себя хотеть…

– Тебя несложно хотеть, Слава, – возразил он спокойно. – Может, мать тебе вбивала в голову другое, но ты очень привлекательная сексуальная женщина. В день, когда ты заявилась в участок, тебя хотели все мои холостые опера… А, может, и не только холостые…

Я снова задышала чаще, пробуя усмехнуться, но не выходило.

– …И сейчас я тоже тебя хочу, но дара у тебя уже нет, – продолжал он, выкладывая роллы на тарелку.

– Разве не выбор тому виной? – упрямо потребовала я.

– Я наполовину ведьмак, помнишь? Не все в моем поведении диктует зверь. – И он принюхался к итоговому блюду. – Свежие. Кумкват мыть?

– Мой, – нахмурилась я раздраженно.

Хотелось вывести его из себя, но он не позволял.

– Садись.

– По-моему, ты просто трус, потому что не хочешь посмотреть правде в глаза, – отчеканила я. – Я тебя не люблю. И ты меня