Зверогон - Лариса Петровичева

смертью лицо Зверогона содрогнулось от ненависти и боли.

– Мы все это придумали, чтоб тебя взять, – сказала Арина. – Потому что ты обязательно вылез бы. Ну ты и не удержался, да?

Зверогон усмехнулся. Продавщица за прилавком застонала, пытаясь подняться, и снова обмякла на полу.

– Не удержался, – кивнул он. – Но и вам это не особенно помогло. Потому что…

Ощущение чужих пальцев в голове растаяло. Арина вдруг поняла, что уже не сидит на полу, а стоит перед дверью. Засов был отодвинут, и Влад смотрел на Арину, уже не пытаясь вгрызаться в свое запястье.

Вернее… не было никакого засова. Обычная закрытая дверь – засов растаял, как только Арина подумала о нем.

Все замерло. Влад смотрел на Арину, и она прижала ладонь к стеклу, отчаянно и горько понимая, что вернулась домой и смотрит сейчас на Филина из своего мира.

От нахлынувшего ужаса Арина качнулась, едва удержавшись на ногах.

Одно лишнее движение, и все растает. Незримая завеса между ними растворится, разделяя их навсегда.

Пока еще они могут смотреть друг на друга.

Пока еще. Недолго.

Несколько мгновений.

– Влад, – всхлипнула Арина. Зверогон выбросил ее домой, обратно – она была ему не нужна, а убивать сестру он все-таки не хотел. Зато причинить ей боль, глубокую и неутолимую – это было в его духе.

Вот все и кончилось.

– Арин, – едва слышно произнес Филин: она прочла свое имя по губам. – Арин, ты…

Красноречива только пустота, которая заполняет себя словами. А они сейчас смотрели друг на друга из разных миров, с каждой минутой становясь все дальше и дальше. Между ними, между всеми словами, которые они могли сказать друг другу, сейчас была пропасть.

– Влад, – только и смогла повторить Арина, пытаясь запомнить его навсегда. Запечатать в памяти, в невозможности вернуться, в отчаянии и любви.

Филин дотронулся до стекла со стороны своего мира, и Арина ощутила легкий укол тока по пальцам. Что-то сверкнуло, Филин растаял, и она увидела солнечный день, туристов, знакомые торговые ряды.

– Девушка, вы что?

Арина обернулась. Витрина была в полном порядке, разноцветные коробочки пастилы не разметало по всему магазинчику, и продавщица смотрела так, словно раздумывала, не вызвать ли полицию.

– Вы дверь-то зачем закрыли? – недовольно спросила продавщица, глядя с нескрываемым возмущением. Ее двойник в другом мире сейчас валялся за прилавком, не в силах подняться на ноги.

Арина содрогнулась всем телом, замотала головой и, рванув дверь, вывалилась в августовский день, в мир без Зверогона, без заложных, без Влада Филина.

Вернулась домой.

***

На мгновение Влад подумал, что все это ему приснилось. Что не было девушки, которая мчалась к реке с заговоренной солью, что не было той, которая повисла на его руке с пистолетом, перемалывая чужую силу и власть.

Потом он отчаянно остро ощутил, что проваливается в прошлое, туда, где Птицелов поглотил Лизу.

Только вороньих перьев не было.

Чувство потери было обжигающим и глубоким. Тело наполнилось огнем, и в какой-то миг Филин подумал, что сейчас у него остановится сердце.

Окопченко забрал Лизу. Зверогон, который умел ходить из одного мира в другой, выбросил Арину в иную реальность. Вернул сестру домой.

И вот тогда Филин понял, о чем ему говорил Окопченко. Ненависть не должна исходить из рассудка. То, что идет от головы, холодно и не имеет подлинной силы.

А вот то, что выбрасывает сердце, способно сокрушать.

То, что овладело Филиным сейчас, в эту минуту, до того было ему незнакомо. Он даже Окопченко не ненавидел вот так, забывая самого себя.

Мир почернел. Кругом была чернота, а впереди покачивался светлый круг – и в нем Влад увидел Зверогона.

Тот стоял чуть в стороне, возле импровизированной кузни, где туристы сами себе чеканили монетки на память. Ухмылялся, довольный своей безнаказанностью. Наслаждался тем, что сделал.

Он мог бы сбежать – он и должен был сбежать! Но ему хотелось досмотреть спектакль до конца. Насладиться горем и потерей того, кто пытался его обмануть.

Зверогон был страшен. Иссохшая мумия, которой уже никакая маска не помогла бы спрятаться от чужих испуганных взглядов. Еще немного, и он окончательно утратит плоть. Станет призраком, воющим на окраинах.

Но Влад не хотел ждать.

Все случилось за несколько мгновений. Он обратился и сразу же услышал крик Рудковского:

– Не смей! Возьмем его живым!

Ну конечно. У Рудковского свои планы – как минимум узнать, как у Зверогона получается ходить между мирами. Вот только Филин сейчас меньше всего думал о том, что там кто-то хочет.

Да и живым бы его все равно не взяли бы.

Зверогон успел отдать последний приказ: группа захвата тоже начала оборачиваться – волки, медведи, лисы, собаки, два сокола бросились на Влада. Остановить, удержать, разорвать в клочья!

“Да хрен вам”, – подумал Филин. Он сейчас был не собой, а кем-то другим.

Духом отмщения, который наконец-то знал, что делать и как победить.

Сверкнули когти, врубаясь в ссохшуюся плоть. Зверогон заверещал – высоко-высоко, на невообразимой для живых ноте – и визг оборвался, когда когти сорвали его лицо и отшвырнули в сторону.

В голове не было ни единой мысли. Кругом клубилась тьма, и в круглом просвете перед ней Филин видел лишь извивающееся существо, не имевшее отношения к людям.

И ударил еще раз, сбрасывая грязную кепку с бультерьером и раскраивая голову Зверогона по теменному шву.

Последний удар когтей пришелся по шее, почти отделив голову от тела. Зверогон споткнулся и качнулся, заваливаясь вперед – колени гулко стукнули в тротуарную плитку, голова свесилась набок.

Тьма начала рассеиваться. Филин взмахнул крыльями, поднимаясь выше. Увидел, как снова становятся людьми те, кого Зверогон бросил выполнять свой последний приказ. Как Рудковский несется к останкам заложного – удивительно проворно при его грузности. Кричит что-то настолько матерное и грязное, что уши чешутся.

Над Зверогоном начал подниматься дымок. Скрюченное тело живой мумии медленно рассыпалось грязно-серым песком. Когда от убийцы экзотов остался лишь прах, Филин опустился чуть поодаль, на газоне.

Обратившись, он вытянулся на траве и долго смотрел в низкое ярко-синее небо – такое бывает только осенью.

На кончиках пальцев еще горело последнее прикосновение к пальцам Арины за стеклом. Он все еще видел ее, смотрящую из другого мира.

Вот все и кончилось. Зверогон уничтожен при задержании. Все экзоты могут жить спокойно.

Филин устало вздохнул и закрыл глаза.

***

Магазин назывался “Семь ступенек”. На громаде торгового центра возле главной площади красовались серебряные буквы “М-Видео”. День был солнечным и жарким, но ветер казался Арине обжигающе ледяным.

Она