Адвокат вампира - Елена Комарова

взглядом то и дело возвращаясь к мистеру Харкеру… Они познакомились при трагических обстоятельствах, где – без преувеличения – Ирен оказалась обязана ему жизнью. Неудивительно, что и сейчас она испытывала к нему бесконечную благодарность, и новая встреча теперь наполнила ее искренней радостью. Пожалуй, отметила она про себя, что и мистер Харкер был явно рад ее видеть…

– Видите ли, профессор, – сказала Ирен между двумя глотками чая, – меня беспокоит наш общий знакомый, граф Аурель. Он пропал. Не показывается в обществе, прислал мне какую-то смешную записку, что ему наскучило в Лондоне… Вы что-нибудь знаете обо всем этом? – Она посмотрела Ван Хельсингу в глаза.

Джонатан бросил взгляд на компаньона. Тот провел пальцем по ободку чашки.

– Я полагаю, моя дорогая мисс Адлер, поскольку вы осведомлены о графе намного больше, чем прочие, нет смысла скрывать, – сказал Ван Хельсинг. Джонатан укоризненно качнул головой.

– Он что-то натворил? – спросила Ирен. – Он… что-то сделал?

– Его похитили, – коротко сказал Джонатан. Ирен удивленно посмотрела на него.

– А записка?

– Полагаю, его вынудили написать вам, а может, и кому-то еще, чтобы ни у кого не возникло тревог или желания его искать.

– И вы знаете, кто его похитил? И зачем?

– Да, мисс Адлер. И – да.

Ирен отставила чашку на стол, решительно подняла подбородок.

– Профессор, – сказала она, – нет надобности напоминать, скольким я вам обязана. Я вижу по вашим глазам, что вы в затруднительном положении. Если только это в моих силах, прошу вас – располагайте мной. Вы знаете, – добавила она чуть тише, – что на меня можно рассчитывать. Я не испугаюсь.

– Мне кажется, – подал голос Эрик, который на протяжении всего разговора умудрялся сохранять неподвижную позу и молчание, – мы можем решить наше маленькое затруднение с прислугой, не привлекая мистера Харкера, которому, очевидно, затея не по душе.

– Этого не будет, – сказал Джонатан. – Вы правы, затея мне не по душе, но это не имеет никакого значения. Предлагать мисс Адлер то, о чем вы собирались просить, Эрик, по меньшей мере безответственно!

– Я ни о чем не собирался просить, – дернул плечом бывший Призрак Оперы.

– Здравствуйте, мистер Эрик, – сказала мисс Адлер, величественно кивая ему. – Простите, я не заметила вас сразу. – Она повернулась к Ван Хельсингу. – Тогда, по крайней мере, я могла бы дать совет. В некоторых вопросах женщины осведомлены намного лучше.

Старательно подбирая слова, ее посвятили в суть дела и даже посетовали на отсутствие среди них кандидатов с должными умениями. Ирен, несмотря на серьезность ситуации, все сложнее становилось сдерживать улыбку.

– Я пойду туда, – сказала она.

– Нет! – одновременно прозвучало с трех сторон (при одном воздержавшемся, Эрике).

– Да, – не менее решительно сказала молодая женщина. – Как я понимаю, горничные, которые общались с графом, не пострадали, верно?

– Пока, – многозначительно произнес профессор.

– Граф не причинит мне вреда. Мне кажется, что он даже испытывает ко мне определенную симпатию.

– Дело не только в графе, – напомнил Джонатан. – По словам месье Эрика, вся эта странная интрига с неясными целями – дело рук самого мистера Грея, и в помощниках у него опасные личности. Это слишком, мисс Адлер, вы не можете так рисковать. Кроме того, вы знакомы с Греем, он сразу же вас узнает…

Ирен с улыбкой встала на ноги. Подойдя к столику, она взяла с него поднос и вышла из комнаты. Через минуту в двери вошла незнакомая женщина с подносом в руках и почему-то одетая и причесанная как мисс Адлер.

– Я была актрисой, господа, – сказала она, и даже ее голос прозвучал по-другому. – А что есть театр, как не искусство обмана?

Глава 5. Возвращение графа Д.

Холод был омерзителен. Колючая смесь, в которую превратился воздух, заливала легкие, подобно болотной воде, и человеческий организм колебался между необходимостью дышать и нежеланием впускать в себя ледяную сырость. Пальто не согревало, кончики пальцев в перчатках леденели и теряли чувствительность. Последний, ледяной круг Дантова ада.

Он сам выбрал это место – уже двадцать лет как заброшенный ремонтный док, прибежище крыс, разрушенных надежд и теней. Другие портовые районы, средоточия людских пороков, где не раз бывал Грей в погоне за утраченной остротой ощущений, казались светлыми и праздничными в сравнении с ним. Но именно это жуткое место лучше всего подходило для заключения той сделки, ради которой блестящий светский джентльмен явился на окраину города в наемном экипаже.

Ожидание затягивалось, Грей почувствовал усталость и на миг прислонился спиной к стене, чтобы сразу же с брезгливой гримасой отодвинуться: стена казалась покрытой чем-то влажным. Он попробовал счистить перчаткой оставшийся на пальто след, но крохотные остатки омерзительной субстанции никак не желали исчезать, проникая вместо этого в ткань и пропитывая ее. Оставив бесполезные попытки, Грей решил, что избавится от пальто, как только вернется домой. Может быть, отдаст кому-то из слуг, может, просто уничтожит – вряд ли его когда-либо снова захочется надеть.

Он чиркнул спичкой, чтобы осветить циферблат часов – жест, вероятно, насмешивший его спутников. Ожидание, заставляющее натягиваться струнами нервы Дориана Грея, ничего не значило для них.

Двое. Высокие, сильные, мрачные. Они держались в стороне и не покидали тени, не задавали вопросов и не раскрывали собственных мыслей. Они были готовы нанести противнику смертельный удар в любой миг. При найме они назвали имена, которые вряд ли звучали при крещении, и это тоже не имело значения. Эти люди были охотниками на существ более опасных, чем любой дикий зверь, и даже Николае смотрел на них с толикой уважения.

Оборотень тоже хотел отправиться на эту встречу вместе с ними, заверяя хозяина, что сможет защитить его лучше. Возможно, это было правдой, но что случится, когда Николае окажется лицом к лицу с заклятым врагом? Нет. У верного слуги еще будет шанс утолить жажду крови. Позже. Когда Грей получит то, к чему стремится.

Охотники-телохранители застыли неподалеку. С момента прибытия на место встречи каждый из них произнес едва ли с десяток слов, но оба играли свою привычную роль, оберегая нанимателя. Хватит ли их умений в сравнении с силой чудовища? Грей задался вопросом и вдруг поймал себя на странной мысли: он хотел бы это проверить. Убедиться воочию в том, что пока только представлял по рассказам слуги.

Ожидание начинало утомлять.

Еще раз взглянув на часы, Грей захлопнул крышку и спрятал руки в карманы. Вероятно, язвительно подумал он, хорошие манеры не входят в список добродетелей континентальной аристократии. Оставалось лишь надеяться, что трансильванский граф в своей дикарской сущности не опустился до того, чтобы отменить встречу без уведомления об этом другой стороны.

– Он близко, – тихо, почти шепотом произнес один из охотников, взводя арбалет. В руке его коллеги тут же возник тяжелый тесак, заточенный до такой остроты, что, вероятно, мог бы разрубить на идеально ровные части и дубовую ветку. Приготовив оружие, оба телохранителя заняли позиции. Дориан Грей одарил их слегка удивленным взглядом – сам он пока ничего не слышал. Но услышал спустя несколько секунд.

Пожалуй, Грей и сам бы не сказал, чего именно ожидал. Может, появления из тени хищного зверя, или шелеста кожистых крыльев, или порыва бури? Но он услышал шаги, не гулкие и тяжелые, возвещающие о воле Рока, а быстрые и энергичные, очевидно мужские и совершенно… обычные.

– Должно быть, это какой-то рабочий, – пробормотал он, отворачиваясь.

Кто-то прошел мимо дока, остановился, покрутил головой по сторонам, будто определяя, где находится, сбившись с пути в незнакомой местности. Затем в серый просвет шагнула высокая темная фигура: мужчина с непокрытой, несмотря на холод и сырость, головой, в свободном черном плаще, вышедшем из моды задолго до рождения Дориана Грея.

Телохранители слаженно выступили на шаг вперед, наводя прицел, но незнакомец, почти мгновенно преодолевший разделяющее их расстояние, остановился.

– Какое отвратительное место! – с чувством произнес он по-английски с заметным иностранным акцентом. Одарив по очереди обоих охотников оценивающим взглядом, он чуть дернул верхней губой: – Значит, охрана. Не слишком-то вы гостеприимны, мистер Грей!

– Это разумная осторожность, – невозмутимо ответил