Наследник, которому по... - Александр Олегович Курзанцев

Но вернёмся к фемизонкам.

Смотрю, а бабы все только на него и уставились, и копья так медленно остриями к земле пошли. В общем, решили они меня не убивать, а использовать. Понятно как. Передрались естественно, за право первого контакта.

В общем, пошел по рукам, вернее по женским половым органам. Их ещё заводило, что я не пытался сбежать, не хныкал, и вообще был примерным мальчиком. Ну а я… Я наслаждался. Ведь на полуметровый хрен найти достойную женщину нелегко, а тут их сотни. Свалил я от них, когда их местная королева попыталась меня оставить лично для себя. Ещё чего. Я сам решаю, где, когда и с кем.

В общем, в тот же день я продемонстрировал свои познания в магии, раскидав десяток королевских гвардеек, и гордо удалился путешествовать дальше.

Я выплыл из воспоминаний, когда Николя, видимо тоже услышавший шёпот Светловой, кхекнул, а затем протянул:

– Ну…

Неожиданно он чуть покраснел и засмущался, что в исполнении обычно абсолютно невозмутимого здоровяка с вечно каменным лицом, смотрелось крайне живо и ново. А затем, потупив взгляд, добавил:

– Просто мама у меня красивая. Папа сам ей об этом сказал, уже после. Тогда мама его фамилию и спросила, а потом, родив меня уже здесь, в России, зарегистрировала под ней и дала французское имя, в память о нём.

– Ну что я могу сказать, – произнесла Анюра, продолжая большими глазами глядеть на моего бодигарда, – офигеть, блин, история любви.

– Ну ладно, – произнёс, я, посмотрев на часы, – хватит воспоминаний, пойдемте в класс, занятие скоро.

По расписанию у нас стояло ОБЖ, и сразу после звонка в дверь вплыла наша учительница на замену – Лика Дартаньяновна, направляясь к учительскому столу.

Отметив её появление краем глаза, я продолжил смотреть в окно, где покачивались за забором верхушки сосен. Меня это зрелище всегда завораживало, впрочем, я, по-моему, об этом уже говорил.

Медитировать так можно было ещё минут пять, пока миссис Грац сделает все свои приготовления, а затем запишет на доске и объявит тему занятия.

Но тут привычная тишина была разорвана сдавленным присвистом, и я нехотя повернул голову, ища причину такого поведения. Затем нашел и, пожав плечами, вернулся к созерцанию почти нетронутой природы.

Ну да, Грац сегодня по другому оделась, подчеркнула задницу юбкой-карандаш, одела белый топ на бретельках с декольте на пол груди и сверху накинула коротенькую – до пояса чёрную кожаную курточку. Но с чего было свистеть?

Но меня опять прервали.

– Дрейк, Рассказов, – услышал я голос преподавательницы, – помоги мне подготовить доску.

Тишина наступила почти гробовая, а я изумлённо воззрился на неё.

Она сейчас серьёзно? Неужели ей не объяснили, что аристократы не занимаются протиркой досок и полосканием меловой тряпки под холодной водой?

Но нет, она была абсолютно серьёзна и продолжала требовательно смотреть в мою сторону. Ещё чего!

Я легонько толкнул ножку стула сидевшего передо мной одноклассника и, когда тот повернулся, выразительно, приподняв одну бровь, на него посмотрел.

– Ой, Лика Дартаньяновна, – тут же подскочил тот, – давайте я помогу!

Та немного растерялась, попыталась что-то сказать, но парень уже вихрем пронёсся между рядов и схватив тряпку, побежал мочить её в туалет.

После этого мы пару минут побуравили с Грац друг-друга взглядами, но высказывать мне она ничего не стала, дождалась когда доска будет протёрта и объявила, записывая на доске:

– Сегодня будет две темы: нравственный образ жизни и профилактика беспорядочных половых контактов. Но сначала я бы хотела узнать, что вам об этом известно сейчас. Дрейк Рассказов?

И вновь я. Интересно, почему она вдруг так на мне зациклилась?

Но так как у меня была абсолютная память, и учебники я успел проштудировать далеко вперёд учебной программы, то спокойно встал и тезисно всё, что по этим темам было ей пересказал.

Но вместо того, чтобы удовлетвориться, Лика Дартаньяновна только поморщилась и произнесла:

– Рассказов, я не спрашивала, знаете ли вы, что по этой теме написано в учебнике, я хочу услышать ваши собственные мысли на этот счёт.

Интересно девки пляшут.

– Лика Дартаньяновна, – ответил я максимально дружелюбно, – боюсь, мои мысли не слишком совпадают с учебником.

– Вот и отлично, – обрадовалась та, – не стесняйся, иметь собственное мнение, даже если оно в чём-то и неправильное, всегда очень хорошо.

– Ну хорошо, – сдался я, – если вам это нужно, я скажу.

– Да, да, – заулыбавшись, похлопала мне учительница, – просим, просим.

– Моё мнение такое, что всё фигня, хочешь заниматься сексом – занимайся, не хочешь – не занимайся, и нечего тут какие-то условности притягивать с нравственностью.

– Интересное мнение, – прищурившись, произнесла Грац, – ладно, садись. А сейчас, класс, мы разберём подробно, что же такое нравственность в контексте нашего общества.

И она начала занятие, уже развёрнуто объясняя то, что я перед этим перечислил тезисно.

Скука, в общем.

Когда урок закончился, мы тут же принялись собираться, чтобы пойти на физру, но внезапно, стоило мне, собрав учебники, направиться к выходу, как голос Лики Дартаньяновны произнёс:

– Рассказов, задержитесь.

– Иди, – кивнул я вопросительно взглянувшей на меня Анюре, – скажи Николя, чтобы тебя проводил и возвращался сюда.

После чего, повернулся к преподавательнице и вопросительно на неё посмотрел.

– Мне бы хотелось обсудить с тобой твои мысли, мне кажется, ты немного ошибаешься, хотя, – тут она со смехом подняла руки, – согласна, что ты в чём-то и прав.

Стоило из класса выйти последним ученикам, как она подошла к двери и я услышал, как щёлкнул внутренний замок.

– Чтобы нам никто не помешал, – пояснила она, затем вернулась к столу и непринуждённо скинула с плеч курточку, оставаясь в одном топике на тоненьких бретельках.

– Дрейк, ну что ты там встал, давай, подходи, я не кусаюсь, – она похлопала по парте рядом с собой.

Пожав плечами, я подошел, присел на краешек парты.

– Вот и славно, – она присела рядом, чуть развернувшись, так, что мне прекрасно стало видно в декольте ложбинку между её грудей.

– И что именно вы бы хотели обсудить? – спросил я, глядя ей в глаза.

– Твоё отношение к сексу, – с лёгким придыханием ответила, придвинувшись ближе, Грац, после чего кончиком языка слегка облизнула верхнюю губу.

– Ну тут, особо, обсуждать нечего, – ответил я, переводя взгляд на доску перед нами, – я к сексу никак не отношусь.

– Почему? – удивилась Лика Дартаньяновна. Придвинулась снова, слегка коснувшись грудью моей руки.

– Потому что неинтересно, – ответил я.

Почувствовал её ладонь на своей коленке, посмотрел туда, затем вновь на учительницу.

– Я могу руку убрать, – произнесла та, но тут же с намёком добавила, – или не убирать…

– Как хотите, –