Источник - Дмитрий Александрович Билик

я вообще-то рубежник. В голове всплыли обрывки разных образов, одним из которых был Живень.

— Вы старый бог! — догадался я. — Ну, или богиня.

— Можно и так сказать, — благосклонно ответила Яга. — Я древняя, как ты выразился, бабушка.

— А я что, мертв, что ли?

— Еще нет. Но ты в пограничном состоянии, на рубеже. Рубежник на рубеже, — она опять рассмеялась. — В такой момент и можно здесь оказаться, увидеть меня, поговорить.

— Первый раз так было, когда я получил хист.

— Все правильно, — согласилась Яга. — Я каждого из вас омываю водой из Источников. Один человек умирает, другой рождается. Я и сейчас там, — она указала на тропинку. — В последнее время много новых рубежников. Старый мир рушится, чтобы возник новый.

— И вы не можете вмешаться? — я даже пропустил мимо ушей, что она в одно и то же время и там, и здесь.

— Раньше пыталась, да силенок не хватает. Да и миры развиваются не так, как нужно кому-то из вас, а как нужно самим мирам. И что, неужто это все, что ты хотел узнать?

— Да я вообще много хотел узнать… — смешался я.

— Тогда торопись, там коротышки тебя ждут. Они ведь не случайно тебя в Источник окунули.

— Не случайно?

— Из каждого мира в Источник можно попасть через подземелье, что находится близ Оси, по реке, у которой нет течения. Таков порядок. Каждую реку питает Ось, оттого и воды у нее необычные. В одну окунешься — сбудется потаенное для себя желание, в другую — найдешь ответ на самый важный для себя вопрос, в третью — излечишь любую хворь и болезнь. Последняя река из Прави и приходит. Туда-то тебя коротышки и засунули.

Голова взрывалась от обилия информации. Для чего, зачем? То есть они меня сначала почти убили, а потом решили вдруг спасти? Нет, понятно почему. У меня единственного выход к грифонихе, так им нужной. Однако для чего такие сложности? Зачем меня мучить? Чтобы я стал сговорчивее? Так это вряд ли.

А еще мне вспомнились слова Гриши, которому мама рассказывала, что есть какое-то волшебное озеро в подземельях близ Валаама, исполняющее любое желание. Получается, если попадешь в Источник через Правь — вылечишься, если через наш мир — исполнишь то, чего больше всего на свете хочешь. Интересно, а можно загадать, чтобы нежизнь убралась отсюда? Нет, она же сказала, что только то, что будет касаться тебя. Тогда бы чуры, не будь дураками, давно все порешали. Но руки у меня все равно зачесались. Чего я хочу больше всего на свете?

— О, разгорелись глазенки, хоть притушивай, — хитро сощурилась Яга. — Уж не думаешь ли ты, что это все просто так дается?

— Я привык, что если тебе жизнь одной рукой что-то дает, то во второй она держит тяжеленный половник, чтобы вдарить по башке, — признался я.

— Это ты верно сказал, — рассмеялась Яга. — Что просто дается, то и цены не имеет. Потому за все нужно платить. И ты заплатишь, когда вернешься. На то у коротышек и расчет был. За проход к Источнику через реку своя цена имеется. Да и пройти можно лишь единожды.

Все радужные краски тут же потеряли цвет.

— Получается, я свою попытку исчерпал?

— А вот тут есть нюансик, — расплылась в улыбке Яга. — Оказался-то ты здесь не по своей воле. Тебя в реку буквально скинули. Потому свою цену и чур, который это сделал, заплатит, и ты. Он сюда больше не пройдет, а ты…

— А я-то чего? — нетерпеливо перебил я.

— Источник тебя исцелил? Исцелил. Когда вернешься, значит, и цену свою заплатить должен будешь. Таковы правила.

— Теперь понятно, — начало наконец доходить до меня.

— Ну, раз понятно, то и делать тебе здесь больше нечего, — поднялась на ноги Яга. — Ступай с миром, рубежник, свидимся еще.

— Когда умру?

— Тогда уж обязательно, — рассмеялась Яга и с проворством, на которое была точно не способна благообразная старушка, скрылась на той самой тропинке. И уже откуда-то издалека добавила. — А так, глядишь, может, и пораньше.

Или не скрылась и не на тропинке вовсе, а именно неведомой дорожке, как писалось в сказках. Получается, я даже знаю, как называются эти реки или одна и та же река, связывающая все три мира — та знаменитая Смородинка. У которой нет течения и которая разделяет живых и мертвых.

Стоило подумать об этом, как в груди неприятно заныло. Надо все-таки выбираться обратно, к живым. К мертвым, с моим невероятным везением — еще успеется. А вот в Правь действительно надо. Пусть даже там меня ждут неприятные чуры, которые зачем-то сначала почти убили рубежника, а потом решили вылечить. Засранцы такие.

Я вновь вошел в воду, заметив, что та не холодная и не теплая. Вообще никакая. И поплыл в полнейшей темноте. Правда, непонятно куда и зачем. Я не понимал, существует ли тут время, но после минуты барахтаний (внутренние часы показали именно такую отметку), я с некоторой паникой осознал, что нахожусь все так же возле берега.

И вот тут мне откровенно поплохело. Сразу вспомнилась куча сказок и мифов, когда человек не мог выйти из мира мертвых и оставался в нем навсегда. Что делать? Выбираться на берег и отправляться по дорожке за Ягой, в надежде, что та меня спасет?

А что, если я и там попаду в какую-то зачарованную петлю, выходя все время в одно и то же место, и не найду старушку. Или даже найду, но она вдруг передумает мне помогать? Ведь сказала, чтобы я уходил. Так, Мотя, успокойся, вспоминай, как очутился здесь? Чуры приволокли и, по всей видимости, бросили в реку, которая течет (и в то же время не течет) к Источнику. А я еще почувствовал, что меня окунули с головой. Точно!

Я, почти не сомневаясь, набрал воздуха и нырнул под воду. Даже какое-то время наощупь плыл там, пока не почувствовал, как в легких начал разгораться огонь. И только решил вынырнуть, как ощутил на своем теле множество крохотных ручек. Чуры буквально вытащили меня на поверхность. Благо, и напрягаться им не пришлось, я оказался у самого берега.

Место выглядело презабавным. Подземная река (самая спокойная, какую мне приходилось видеть) здесь изгибалась дугой, задевая своим краем пологий