Андрюха, у нас… - Мелалика Невинная

его владельцем в 1777 году. Елагин, как бы сейчас сказали, увлекался эзотерикой и был поклонником и последователем всемирно известного масона и мага графа Джузеппе Калиостро. Во время своего пребывания в Петербурге последний жил в доме Елагина и посещал дворец на Елагином острове.

С именем Калиостро связывают несколько мест на Елагином острове, а также есть легенда, что в зеркалах Елагина дворца периодически появляется фигура графа с масонскими символами в руках. Впрочем, говорят, можно встретить его призрак, и просто прогуливаясь в парке.

Андрюха, у нас… Драккар и викинги

– Чего задумался? – голос Андрюхи отвлекает меня от грустных мыслей.

– Привет. – Я вяло машу напарнику рукой и отвечаю: – Да так, решаю одну задачку.

Я стою на мосту Степана Разина и с тоской смотрю, как рядом с ним на волнах Обводного канала покачивается драккар, по палубе которого прогуливаются хмурые викинги.

– Рассказывай, в чем вопрос. – Андрюха встает рядом и меряет драккар взглядом.

– Так быть или не быть, вот в чем вопрос. В смысле, бить или не бить. Редактор, например, настаивает, что раз слово сказано, то бить надо.

– Ничего не понял. Особенно про редактора.

– Иногда я пишу тексты…

– Интересно, что ты еще делаешь?! Сколько у тебя вообще профессий?! – изумленно восклицает напарник. – Прости, перебил. Ты продолжай, продолжай…

– Я, как ты помнишь, мастер всякого слова, в том числе и письменного, – поясняю я, намеренно проигнорировав его вопросы. – Иногда пишу тексты про города и про места силы. Так вот, вижу я на днях свой текст с правками к нему и в сердцах говорю, что за такие правки редактору надо морду набить. А он все слышал, редактор. За дверью стоял. Теперь настаивает на том, что, раз слово сказано, морду бить надо.

– Даже не знаю, что удивительнее: что у тебя есть время писать тексты или что человек сам просит, чтобы ему морду набили.

– Я и так в дипломатию, и эдак, а он все не унимается. Я всегда за то, чтобы отвечать за базар, но, во-первых, это была фигура речи, во-вторых, я против того, чтобы бить людей, если это не спорт, не самооборона и не…

– Понял, понял, – спешно перебивает напарник.

– На самом деле есть важный нюанс: этот редактор – он не совсем редактор. Официально он корректор, просто занимается порой и редактурой. Про корректоров у меня речи не шло.

– Вот и выдыхай. Значит, не бить. Но это у тебя, а у нас что?

– А у нас – драккар и викинги.

– Так это драккар и викинги… – многозначительно произносит Андрюха. – Я думал, инсталляция и косплей.

– Нет, это викинги, – я подчеркиваю слово «викинги» интонацией. – Хотят пойти и захватить Зимний.

– Никуда они не пойдут… – начинает напарник.

– Не пойдем, если вы сразитесь с Олафом Кожаные Штаны и победите его!!! – орут с драккара.

Означенный Олаф выступает вперед и демонстративно молотит себя кулаками по груди.

– Раз с редактором не вышло, отыграешься на Олафе, – хмыкает Андрюха.

– Я за дипломатию, – с нажимом повторяю я и жалуюсь: – Им что ни скажешь, ответ один: сразитесь, или захватим. Про редактора на этой волне и вспомнилось. Такие же упертые. Стою теперь и думаю, бить или не бить.

– Слав, тоже не бить, разумеется, – серьезно отвечает напарник. – Куда тебе супротив того Олафа? Даже если кожаные штаны наденешь, ты все равно в нем два раза в высоту и раза четыре в ширину укладываешься.

– Пять, – кисло фыркаю я, – на мой взгляд.

– Вот и не лезь. Если очень надо, давай я попробую, но, честно тебе скажу, я здраво оцениваю свои шансы. Где я и где Олаф.

– Олаф на драккаре. Ладно, загляну и я на тот драккар. Может, сторгуемся обыграть Олафа в загадки. В крайнем случае перепить.

Я собираюсь спуститься с моста и взойти на палубу, но Андрюха меня останавливает:

– Никуда они не пойдут, – вновь говорит он. – Слав, дослушай меня: никуда они не пойдут, у них драккар под мостами не пройдет. Если только волоком вдоль Обводного тащить, но они уже на «Красном треугольнике» выдохнутся да там и осядут.

– А-а-а, – осознаю я, глядя на высоко поднятый нос драккара и мачту с полосатым флагом.

– У-у-у, – мрачно стонут викинги и смотрят на мост Степана Разина.

– Вот теперь подключаем дипломатию, – радостно сообщает мне Андрюха и обращается к нарушителям спокойствия: – Мужики, вы чего захватить хотели и, главное, зачем?

– Зимний, того-этого, – разводит руками викинг, которого я считаю главным. – Нас один писатель призвал – молодой талантливый автор, этого-того. Он написал: в Санкт-Петербурге на Обводном канале находят следы древних цивилизаций, в том числе викингов…

– …и добавил, что в праздники Колеса года в этих местах открывается портал, через который представители таких цивилизаций могут проникать в здешний мир и вершить тут свои дела, – добавляет Олаф Кожаные Штаны, поражая меня не только своей монументальной фигурой, но и правильной литературной речью.

– Раз уж мы, того-этого, проникли, так чего бы Зимний не взять? – заканчивает главный. – Мы уже знаем, что у вас тут берут! Того-этого!

– Редактора на вас нет, хоть битого, хоть небитого, – ворчу я. – Для начала, сейчас не праздник Колеса года.

– Мы, того-этого, с Бельтайна в Гутуевской гавани стояли, – опускает глаза главный.

– Ясно, праздновали, – усмехается Андрюха и размышляет вслух: – Как они тогда под Екатерингофским мостом прошли?.. Хотя он вроде повыше.

– Кроме того, что вы как эталонные попаданцы? – продолжаю я. – Попали и давай свои законы устанавливать!

– Можем найти редактора, чтобы он эту историю отредактировал, – предлагает напарник.

– Оставь редактора в покое! – возмущаюсь я. – Дело решается одним порталом. Сейчас открою, и отправим всех назад.

– Так просто?! – хором удивляются напарник и викинги.

– А вы спецэффектов хотели?! – Я упираю руки в бока. – Могу, конечно, и со спецэффектами, но это не поощряется.

– Мы хотели куда-нибудь в Петербурге дойти, – отзывается главный. – Зря попали, что ли? И писатель, того-этого, старался.

– Зимний брать я вам не позволю! – суровым тоном заявляю я, но потом смягчаюсь: – Есть у меня одна идея. Мастер слова я или на драккаре?!

Достаю из заднего кармана брюк блокнот и ручку и начинаю писать, повторяя написанное вслух:

– Чтобы не привлекать лишнего внимания и проходить под мостами, драккар превращается в прогулочный катер…

Драккар немедленно трансформируется в длинный катер с надписью «Дракон» на борту.

– …а суровые викинги принимают облик матросов.

Викинги обретают более цивилизованный вид. Вместо рогатых шлемов у них теперь бескозырки с названием катера. Олаф с удивлением осматривает себя и даже оттягивает на груди тельняшку. Штаны на нем, правда, по-прежнему кожаные.

– Молодой талантливый автор, – продолжаю я, – собираясь на водную прогулку по рекам и каналам Санкт-Петербурга, еще не знает, что выбранный им катер увезет его в далекое прошлое, где вновь станет драккаром. Викинги же вернутся к своему истинному облику и возьмут автора в поход. Много испытаний придется пережить автору, прежде чем он вернется в Петербург – в тот же день и час, когда отправлялся в плавание.

– О-го-го, того-этого! – восхищается главный викинг. – Ну, мы пошли?!

– Попутного ветра! – желаю я, хотя паруса уже нет – только пламенный мотор, с которым викинги внезапно справляются на раз-два. – Пришвартуетесь у Зимнего дворца, раз так к нему хотели. Писатель может быть с девушкой или с другом, а то и с той, и с другим, но так даже интереснее. Портал откроется, когда выйдете в Финский залив.

– Представляю, как потом писателю достанется от девушки, а редактору – от писателя, – смеется Андрюха, когда катер исчезает из вида, и спрашивает меня: – Почитать-то дашь, что пишешь?

– Ну-у-у… – неуверенно тяну я.

– Я же узнаю, как тебя полностью зовут! Полностью или по-настоящему! – хищно прищуривается он. – Ты этого опасаешься, да?!

– У меня и псевдонимы есть, – уклончиво отвечаю я.

– Сколько из них женских, сколько мужских? – ехидно спрашивает Андрюха.

– Ну-у-у…

– Если тебе важно оставаться Славкой инкогнито, можешь не говорить и не показывать. – Напарник успокаивающе треплет меня по плечу и предлагает: – Идем за кофе?

Разумеется, мы идем за кофе.

От автора

Обводный канал – самый крупный канал в Санкт-Петербурге. Начинается от реки Невы в районе Александро-Невской лавры и проходит до реки Екатерингофки.

Обводный канал овеян множеством мифов и легенд. Это место связывают и с древними проклятиями, и с древними же цивилизациями. По одной из городских легенд, имеющей