Андрюха, у нас… - Мелалика Невинная

у тебя большая нагрузка, вокруг черт-те что творится, вот тебя и догнал стресс. Может, пышек?

– Не хочу пышек! – Наблюдающий демонстративно скрещивает руки на груди.

– А ты одну пышку не хочешь или две? – вкрадчиво уточняю я.

– Десять! С сахарной пудрой!

– Точно ПТСР, – констатирую я и пытаюсь отвлекать его от грустных мыслей и дальше. – Слав, а ты в курсе, что здесь можно увидеть не только пегасов и мавок? Говорят, на Елагином острове бродит дух графа Калиостро!

Я хочу пересказать Славке городскую легенду, но наблюдающий возмущенно перебивает:

– Иди и ты поброди! Может, встретитесь! Он же великий маг и волшебник, не мне чета! Кому нужен наблюдающий, когда есть Калиостро?! Иди ты… Идите вы все к чертям собачьим!

– Слав, ты чего?! – изумляюсь я. – Кто тебя так накрутил? Покажи мне этого собачьего черта, и я лично ему рога обломаю.

– Не трогай чертей, они ни при чем, – наблюдающий сбавляет тон и страдальчески выдает: – Какой от меня прок? Какой во мне смысл? Уволюсь к чертовой матери!

– Слав, я, например, тоже не великий маг. – Я не представляю, что еще сказать и чем утешить Славку.

– Ты – часть культурного кода. Тебя помнят, тебя знают. А я… лимита понаехавшая. Все ждут крутых магов, всем нужны интересные существа, а меня узнают только эти самые маги либо те, кого начальство в известность поставило.

– А ты жди меня, – решительно говорю я, вставая со скамейки, – я скоро.

Срываюсь с места и иду в сторону Елагина дворца. Откровенно говоря, я не до конца понимаю, что предпринять. Может, действительно купить наблюдающему пышек, а может, найти некое иное решение, чтобы спасти Славку от уныния.

– Помощник наблюдающего, если я не ошибаюсь? – раздается у меня за спиной, когда я дохожу до пристани, под которой якобы все тот же Калиостро устроил подземный зал для масонских собраний.

Оборачиваюсь и вижу легендарного графа, каким его рисовали на портретах. Разве что ростом он пониже, чем я себе представлял.

– Расскажите мне, каково это – работать с одним из величайших магов современности? – поравнявшись со мной, вопрошает Калиостро.

Этим граф повергает меня в изумление: вот только Славка доказывал мне, что он никто и звать его никак, а тут вдруг такая формулировка.

– Ну… – тяну я. – Если честно…

– Только честно!

– Нормально, – отвечаю я и осознаю: вот он, мой шанс узнать про Славку побольше. – Работать с ним мне нравится, но я совершенно не представляю, насколько наблюдающий крут по вашим волшебным меркам. Я все же сам ни разу не маг, поэтому не разбираюсь в степенях магического величия.

– Молодой человек, вы ведь, наверное, думаете: маг – это тот, кто носит дурацкую шляпу, бормочет заклинания, кидает направо и налево огненные шары, а в хрустальный шар смотрит?

– Вроде того, – соглашаюсь я.

– Нет! Маг – это тот, кто умеет взаимодействовать с силой в себе и в мире. Великий маг – это тот, кто делает мир настоящим…

Где-то это я уже слышал, правда в другом контексте.

– …Санкт-Петербургу повезло, что место наблюдающего занял чародей равновесия.

– Он мастер слова, – уточняю я.

– Молодой человек, неужели вы полагаете, что у великого мага может быть только одна специализация и только один рабочий инструмент? Наш наблюдающий и мастер слова, и чародей равновесия… Кстати сказать, чародеем равновесия был известный вам Яков Брюс. Впрочем, почему был – он и сейчас им остается. Так что, молодой человек, повторю: Санкт-Петербургу неимоверно повезло с этим наблюдающим. Я слышал, его приглашали в Хранители Грааля, но он отказался… Оно и верно: чародею равновесия должность наблюдающего подходит куда лучше.

Вот это новости. А Славка там, на обзорной площадке, хорошо не рыдает от своей никчемности.

– Вы ему это говорили, ну, какой он великий и как Питеру с ним повезло? – сурово спрашиваю я графа.

– Зачем говорить очевидное? – Калиостро растерянно разводит руками.

– Да потому, что маги тоже люди, – поясняю я, а перед моим внутренним взором сидит нахохленный Славка с донельзя грустным лицом. – Наблюдающему хочется слышать, что о нем знают, его ценят, что он чего-то да стоит. Пригласили бы в свое собрание, похвалили бы при большом количестве народа, вручили бы какую-нибудь медаль за магические заслуги.

– Какой же вы еще неопытный, молодой человек… – вздыхает собеседник. – Зачем награды тому, у кого есть весь мир и кто в любое время может взять то, чего ни пожелает? Что ему награды? Цацки, игрушки…

– Тому же Брюсу, пока он жил в человеческом теле, и имения жаловали, и награды раздавали, – с нажимом отвечаю я. – Вы, перешедшие в вечность, забываете, каково это – быть живым. Каким бы ты ни был магом, все равно живешь в плотной реальности, где многое дается не так быстро, как вам кажется. Знаки внимания нужны, особенно если вам действительно важен наблюдающий. – Перевожу дыхание и усмехаюсь: – Ипотеку за него выплатить слабо?

– Ипотека – это собственный выбор наблюдающего, – вновь разводит руками мой собеседник.

– Медальку все же можете вручить или премию дать через нужных лиц, – подсказываю я. – Личный кабинет бы ему тоже не помешал. Вы в вечность перешли, а наблюдающий еще нет. Забот у него по уши на всех слоях города, а о нем кто позаботится? Решит, что его не ценят, и, не дай бог, уволится. Так что вы подумайте, а я пойду ему чего-нибудь вкусного куплю.

– Вы удивительный молодой человек…

– Не такой уж молодой… – ворчу я.

– …и правильно, что именно вы стали помощником наблюдающего. Вам не все равно, и мы прислушаемся к вашим словам.

Граф пожимает мне руку и уходит на пристань, а я, как и обещал, отправляюсь на поиски вкусностей для наблюдающего.

– Ну что, встретил дух Калиостро? – хмыкает Славка, когда я возвращаюсь и вручаю ему бумажный стаканчик с какао и пакет пышек (брал дюжину – с запасом).

– Встретил. Попросил для тебя медаль и отдельный кабинет.

– А ипотеку мою погасить не попросил? – в повеселевшем голосе Славки звучит заинтересованность.

– Попросил, но он сказал, что это твой осознанный выбор, тебе за него и расплачиваться.

– Фантазер ты, Андрюха, но концепция мне нравится, – наконец-то улыбается наблюдающий и цитирует классику: – «Так скажу: зачем мне орден? Я согласен на медаль». Что касается кабинета… Надеюсь, ты упомянул, что я хочу сидеть в Большом доме на Литейном?

– Запамятовал! – смешливо отзываюсь я и спрашиваю: – Как твой ПТСР?

– Спасибо, ему уже легче, – с набитым ртом отвечает Славка.

– Глядишь, дня через три вообще пройдет, – коварно замечаю я.

Наблюдающий смотрит на меня с укоризной, но хотя бы больше не грустит. Надо же, думаю я, борясь с искушением взъерошить ему волосы, вот этот перепачканный в сахарной пудре подросток с перепадами настроения – мастер слова, чародей равновесия и бывший демиург. Впрочем, может, эти его терзания и есть плата за величие, которого Славка не осознаёт или не хочет признавать. Однажды, думаю я, он действительно сядет в высоком кабинете в Большом доме. Буду ли я ему тогда нужен?

– Если что, пойдешь со мной на Литейный? – вдруг спрашивает наблюдающий.

– Я с тобой куда угодно пойду – хоть на Литейный, хоть к черту собачьему и всей его родне на кулички, – отвечаю я. – Должен же кто-то там за тобой присматривать, пока ты следишь за равновесием.

– Договорились, – кивает Славка и протягивает мне пакет. – Пышку хочешь?

– Не откажусь. – Я выуживаю из пакета пышку, обильно посыпанную пудрой. – В конце концов, я же за них платил.

– Я тебе компенсирую, когда меня в Большой дом пригласят, – хитро прищуривается наблюдающий.

– Мне для тебя, Славочка, ничего не жалко, так что забей, но за медаль проставишься.

– Обязательно. – Наблюдающий бодает меня головой в плечо, совсем как кошка Мара.

Потрепать бы его все же по макушке, но руки у меня уже в сахарной пудре. Остается только надеяться, что, если Славка и впрямь великий маг, он знает, как я к нему отношусь и что готов его поддержать во всем, где бы мы ни оказались и что бы ни случилось.

От автора

Елагин остров – остров в дельте Невы в историческом районе Санкт-Петербурга Острова. В настоящий момент на острове располагается Центральный парк культуры и отдыха имени С. М. Кирова (ЦПКиО).

Иван Порфирьевич Елагин, чье имя и закрепилось за островом, стал