Последний ритуал - Наталья Дмитриевна Калинина

до того, как она замкнулась. Дочь позвонила и сказала, что погибла ее подруга. Зоя была в шоке, не рыдала, не истерила, говорила заторможенно. Ей вкололи успокоительное… Зоя сказала что-то вроде… «Мы были в поле. Я и она, мертвая. Моя мертвая подруга».

– То есть, имени она не назвала?

– Нет. Кажется, нет. В тот момент мы думали только о том, чтобы привезти домой нашу девочку, и не заостряли внимание на деталях. Я бросил все дела, и мы с Женей немедленно вылетели.

Макс подумал, что вылетели за Зоей, скорей всего, на частном самолете.

– Это мы уже на месте узнали, что погибла Полина.

– То есть, возможно, и тела рядом с Зоей не было?

– Возможно, – подтвердил Михаил Романович и побарабанил пальцами по рулю. – Понимаете, мы так переживали за дочь, что не углублялись в подробности. Почему-то у нас с Женей сложилась такая картинка: Зою нашли в поле рядом с мертвой девушкой. Прошу прощения, если мы ввели вас в заблуждение.

Макс кивнул и вернулся к вопросам:

– А о Мирославе в тот момент вы ничего не слышали?

– Нет. К нашему приезду Зоя уже впала в прострацию. Домой дочь вернулась уже в том состоянии, в каком вы ее увидели. Из-за обрушившейся на нас беды мы, конечно, ни о Полине, ни о третьей девушке не подумали. О пропаже Мирославы узнали из новостей, – тяжело вздохнул Уланов.

– Ясно. У вас есть телефон родителей Полины?

– Спрошу у Жени. Смартфон Зои со всеми ее контактами утерян, к сожалению.

– Понимаю. Михаил Романович, и последнее. Владельца туристической базы, на которой отдыхали девушки, зовут Осеев Николай Владимирович. У меня к нему есть несколько вопросов, но не так много возможностей для встречи…

– Помогу, – кратко ответил Уланов. – Пришлите вопросы, мои люди с ним встретятся.

– Спасибо.

– Пойдемте теперь к Зое, Максим. Пока вам оформляют пропуск, я предупрежу врача.

В холле клиники Макс увидел изможденного парня в ярко-зеленом спортивном костюме и объемном белом пуховике. Лицо молодого человека показалось знакомым. И только когда парень вышел на улицу в сопровождении немолодого мужчины, Макс вспомнил, кто это. Недавно один популярный у молодежи певец вышел на сцену в невменяемом состоянии и оскандалился. Возможно, этот юный кумир сейчас проходит в клинике лечение от пагубных зависимостей.

– Подождите в зале для посетителей, – попросила администратор, возвращая Максу паспорт. – Там есть чайник и кофемашина. За вами придут.

Идя по пустому коридору, Макс невольно погрузился в свое прошлое. Все здесь напоминало ту городскую больницу, в которой он лежал десять с половиной лет назад после теракта: длинные узкие коридоры, темные закоулки, запахи, желтоватый свет, крашенные в бледно-зеленый оттенок стены. Наверняка здесь есть и призраки. Макс сосредоточился, мысленно удерживая вокруг себя многослойную сферу – защиту от неупокоенных душ. Атаки призраков сейчас были бы совершенно некстати.

Коридор привел его в зал ожидания, оказавшийся, к счастью, светлой просторной комнатой с уютными диванчиками, картинами на стенах и столиком с кофемашиной и чайником. Макс покосился на поднос с чистыми одноразовыми чашками и присел в ожидании на край одного из диванов.

То, что он находится не один, заметил не сразу.

– Вы… – вырвалось у него, когда он увидел напротив себя молодую женщину во фланелевой пижаме. В этой печальной красавице Макс узнал незнакомку, которая уже дважды явилась ему. Как-то она умудрялась пробиться к нему, несмотря на защиты.

Края силуэта женщины чуть расплывались, а в какой-то момент фигура и вовсе пошла рябью, как плохо настроенное изображение. Но Макс отчего-то не пришел в боевую готовность: не подобрался, не сосредоточился, чтобы не пустить призрака в свое сознание дальше, чем следовало. Наоборот, неожиданно расслабился. Может, потому, что не ощущал от этого образа привычного холода.

Женщина смотрела на него, а он – на нее, не нарушая зрительного контакта и ничего не спрашивая. Если эта незнакомка что-то от него хочет, пусть первой даст об этом знать.

Призрак медленно двинулся к выходу, но в дверях замер и умоляюще посмотрел на Макса через плечо.

– Хочешь, чтобы я пошел за тобой?

Незнакомка слегка кивнула.

К счастью, далеко ходить не пришлось. Женщина свернула в ближайший коридор, остановилась возле приоткрытой двери палаты и… исчезла.

– Ну и что ты собиралась мне этим сказать? – проворчал Макс, оглянулся по сторонам и вошел.

На высокой кровати лежала, погруженная в сон, пациентка, одетая в ту же фланелевую пижаму, в которой явилась. Ни бледность кожи, ни худоба, ни темные круги под закрытыми глазами не портили ее красоты. Удивленный, Макс окинул взглядом цветы на прикроватной тумбочке, капельницу с раствором, затем прочитал имя на прикрепленной к койки табличке: Эллина Дворцова. Отчего-то он отметил это двойное «л»: раньше ему встречалось другое написание имени – «Элина».

– Живая. Так ты живая, – пробормотал он и в задумчивости запустил в волосы пятерню. Эта женщина не находилась даже в коме – судя по отключенным приборам. Просто, казалось, мирно спала.

Услышав отдаленный шум, Макс торопливо вышел из палаты и вернулся в зал ожидания. Вскоре явился Михаил Романович в сопровождении высокого худощавого мужчины в медицинской форме.

Макса провел в палату, находившуюся этажом выше – точную копию той, в которой лежала некая Эллина Дворцова.

Зоя все меньше напоминала ту красивую девушку, которую Макс видел на фотографиях. Она стала еще изможденней, темно-карие глаза будто вобрали в себя черную бездну. Когда он приблизился, Зоя вдруг посмотрела на него. И Макс едва не отшатнулся, настолько ее взгляд показался ему осмысленным и злым.

– Михаил Романович, вы понимаете, что я не разделяю ваших методов, и Евгения Викторовна наверняка будет против… – начал врач, но Уланов остановил его решительным жестом.

– Женя не возражает, Семен Тарасович. Вы перепробовали все способы, остался только этот. Я подписал документ, который вы мне подсунули, и беру всю ответственность на себя.

– И все же такие, гм, эксперименты я бы предпочел проводить в присутствии вашей супруги.

– Так это мы сейчас и сделаем! – легко согласился Михаил Романович, набрал номер и ласково сказал в трубку:

– Женечка, мы готовы. Где ты? Ага, подождем.

Макс прислонился спиной к стене. Происходящее ему не очень нравилось: он не понимал, чего от него хотят Улановы, как собираются подтверждать с его помощью, что Зоя не сумасшедшая. К тому же мыслями он то и дело возвращался к Эллине Дворцовой, чей не призрак, а фантом ему являлся.

Такого с ним еще не было. Да, однажды ему подослали под видом призрака опасную сущность, но сегодняшний случай точно был из другой оперы.

– А вот