Чай со звездным сиянием. Книга 2 - Марта Льян

думай об этом. Я тебя завтра потрясу, тогда и отдашь.

Лепрекон кивнул.

– Только не вздумай растрепать кому-нибудь, что я тут сопли на кулак наматывал. Скажи: я размеренно предавался меланхолии, как истинный аристократ.

«Истинный аристократ, сын шахтера», – мысленно подметил Кадер, но озвучивать не стал. Вместо этого он полюбопытствовал:

– Идти по прямой сможешь?

– Издеваешься? – Дирк, кажется, глубоко оскорбился. – Я могу ходить по прямой до тех пор, пока не засыпаю от количества выпитого. Меня четырьмя жалкими кружками пива не возьмешь!

– Ну что ж, – одобрил джинн, – тогда… Ай!

Очередной порыв ветра не дал нормально договорить, швырнув шарф в лицо. Побушевав, вихрь стих, позволив Кадеру закончить:

– Пойдем домой.

Дирк замер как вкопанный: на секунду ему показалось, что сейчас вновь польются слезы, но он собрал последние силы, чтобы их подавить. Обойдется. Этот непутевый и так сегодня видел достаточно. Но фраза, эта фраза! Он бы столько отдал за нее в те времена, когда одиночество, еще не успев стать образом жизни, чувствовалось особенно остро. Когда были праздники в незнакомых компаниях, где всем на всех наплевать, когда было не с кем поделиться наболевшим, а при первых признаках недомогания никто не приводил к тебе за руку доктора. Да и сейчас эта фраза не потеряла в цене. Она как золото: в трудные времена становится только дороже.

«Пойдем домой».

Не «пойдем отсюда», не «пойдем к нам», даже не «пойдем спать».

«Пойдем домой».

И Дирк, нерешительно потоптавшись на месте, засеменил вслед за джинном по улице, пятнистой от многочисленных луж.

Глава двадцать вторая,

в которой Кадеру не дают спать

Видишь эти сплошные невзгоды?

У спокойствия – тоже цена.

Посягнув на чужую свободу,

Будь готов расплатиться сполна.

Несмотря на то, что Кадер регулярно писал, как продвигается дело, Эсси вся извелась: хоть бы обошлось без происшествий! Уилл тоже беспокоился, но виду не подавал. Прошел час, пошел второй, Берн успел приехать, выпить кофе, позвать их завтра на обед и распрощаться, а джинна и лепрекона все не было. Наконец, в дверь постучали.

– На вас что, снова напали?! – ахнула Эсси, всмотревшись в отрешенное лицо Дирка, всеми силами пытавшегося выглядеть адекватно и оттого выдающего себя еще больше.

– Ага, ирландский стаут напал, – пропыхтел Кадер, сцапав направившегося в дом в грязных ботинках лепрекона за шиворот. – Как видишь, есть потери.

– У-у-у, – с досадой протянула ундина, мысленно прокручивая в голове дальнейшие варианты развития событий.

– Вот что ты начинаешь, нормально же все, – встревожился Дирк, на котором из-за тепла начали в полной мере сказываться последствия посещения паба. – Я тихий и мирный. Как облачко. Хочешь, я тебе тут пропылесошу, чтоб ты повеселела?

– Нет, – отрезала Эсси. – Отправляйся спать. Ну ты-то хоть в порядке? – этот вопрос предназначался уже Кадеру.

– Если б пил еще и я, мы бы оттуда не вышли, – пояснил джинн.

– Слава Джону Ло, создателю первой финансовой пирамиды… Слава ирландскому пиву… Слава тому, кто придумал подушку, хоть мы и не знаем его имени… Слава вам, ребята, за то, что вы есть. Вы мне почти нравитесь… – бормотал себе под нос Дирк, развязывая шнурки.

Эсси и Уилл, вслушивающиеся в этот поток фраз, переглянулись. Сколько же он там выпил, что выдает такое?

Кадер украдкой махнул рукой: «Потом расскажу».

Минут пятнадцать спустя Дирк уже мирно сопел на диване, натянув одеяло по уши. Последним, что он услышал сквозь сон, было далекое заговорщицкое шушуканье.

* * *

Следующее утро выдалось для лепрекона не самым приятным – он был апатичен и вял, а первые пару часов после пробуждения пил холодную воду так жадно, как добравшийся в засуху до водопоя зверь. Эсси пыталась ненавязчиво осуждать его, но это не срабатывало: то ли ее взгляд был недостаточно укоризненным, то ли Дирк просто игнорировал всех и вся, искренне надеясь, что вчерашний день ему приснился.

Лица остальных, впрочем, утверждали обратное, и, наконец, он не выдержал:

– Признавайтесь, вы оба: вам все до последнего слова этот любитель потрепаться сдал?

– Нет, – поспешил успокоить его Уилл. – Только часть. Сказал, что остальное – это твое личное.

– Ага, я понял. Значит, растрезвонил, что я – любящий пиво слабак? – лепрекон буравил Кадера взглядом.

– То, что ты выпить любишь, мы всегда знали, – хмыкнула Эсси. – Нет, я уважаю твое право на это, но не до такой же степени! Знай меру, прошу тебя. Чтобы не приходилось отводить тебя домой и чтобы утром ты не таращился в стену по полчаса в попытках понять, болит у тебя голова или нет.

Дирк прищурился: нотация ради самой нотации или… она беспокоится за него?

– Да-да, в курсе, проходил. Последствия меня никогда шибко не радовали, в отличие от процесса. Порой это просто вынужденная необходимость, чтобы отвлечься от мрачных мыслей, – он почесал нос и обвел всех присутствующих ехидным взглядом. – Еще что-нибудь? Вы раз уж начали с шибко полезных советов, давайте уж сразу все.

– Ну не знаю насчет необходимости, – хмыкнул Уилл, проигнорировав сарказм в его голосе. – От мрачных мыслей есть еще куча разных средств. Начиная от прогулки и заканчивая разговором с друзьями. Или с психологом, если совсем все плохо. Бухлишко в больших количествах – так себе затея, по себе знаю. Проверил, когда был на младшем курсе бакалавриата. Это было очень тупо с моей стороны. Зато я больше никогда не напьюсь до такого состояния, чтобы пытаться заплатить водителю такси цветными карандашами. – Он фыркнул. – Не спрашивайте, как такое вообще произошло.

Дирк не смог подавить смешок.

– А вот я тебе «шибко полезных советов» давать не собираюсь, – в голосе Кадера звучало уважение. – Многие на твоем месте пили бы вообще беспробудно, пока не потеряли облик – человеческий и истинный, доведись им такое пережить. Я… – тут он запнулся на пару секунд. – Я уверен, что ты рассказал мне лишь малую долю, но ценю твое доверие в любом случае.

Взгляд Дирка все еще оставался настороженным.

– Да, мы действительно знаем часть того, что ты вчера рассказал Кадеру, – наконец, ответил на его изначальный вопрос Уилл. – Например, про возникшую у тебя проблему с друзьями и то, как ты ее решил. Я долго думал с утра и хочу спросить у тебя одну вещь. Можно?

– Ой, ты прям как мелкий школьник, который рвется ответить домашку, – поддел его лепрекон. – Валяй. Только не вздумай просить у меня денег или еще каких-нибудь глупостей.

– Не, не сегодня, – отшутился Уилл. – Там даже не вопрос, а, скорее,