Тысяча ключей Мерлина - Tom Paine

глаза с улыбкой. Я вмиг понял, что держу в руке клинок, в ту же секунду завел правую руку себе за спину и прислонился к стене прямо на лестнице. Электрические нити совсем не били меня, но я ощущал, как они сквозь одежду прикасались ко мне, но не причиняли вреда, лишь создавали ощущения легкого прикосновения.

Вспомнив слова Иваныча, я смотрел на Алину, но практически не слышал, что она говорит, лишь наблюдал за движением ее красивых пухлых губ и мысленно пытался воспроизвести то самое воспоминание в своей голове. Глядя на нее, я больше не мог ни на чем сосредоточиться. Внезапно я почувствовал, что клинок исчез из руки, отчего я был весьма удивлен. Видимо, от взгляда на нее, я тоже успокаиваюсь мысленно, хотя в других местах было не так спокойно, но, вероятно, этот клинок реагирует только на мозг.

Слегка улыбнулся я сам себе, заметил, что она перестала говорить и вопросительно смотрела на меня.

— Прости, что ты сказала, — произнес я, почувствовав себя дураком, что не слушал, что она говорит.

Девушка на мгновение нахмурилась, я тут же понял, что она немного расстроилась, что я ее не слушал, но спустя миг, она вновь с улыбкой повторила:

— Говорю, не хочешь прогуляться?

— Конечно! — даже не успев подумать, ответил я. Но, когда вспомнил об ее охране, добавил, — а твоя охрана пойдет с нами?

— Не, я отпустила их на сегодня, — с улыбкой произнесла Алина.

— А я думал, они от тебя ни на шаг, — улыбнувшись, ответил я и тут же подумал про себя: «Вдруг она не знает о тайной жизни своего отца и всех этих хранителях? Она же может быть просто девушкой, которая хочет сходить со мной прогуляться? А с другой стороны с чего вдруг?».

Прервав мои раздумья, Алина спросила:

— Может, поедим где-нибудь? Я проголодалась, а ты?

— Если честно, я тоже… Может, в кафе рядом с универом? — спросил я, вспомнив о единственном месте, где цены больше похожи на человеческие. Затем я быстро сунул руку в карман, проверить при мне ли деньги, которые я взял в квартире деда. Почувствовав купюры, я расслабился и немного обрадовался.

— Давай туда, я голодная, что съем что угодно! — сказала Алина, посмотрев на меня с улыбкой.

— Ну ладно, хочу предупредить, там не очень, как бы это сказать… бюджетное… точно «бюджетное» — вот это слово! — с улыбкой ответил я, начав спускаться по лестнице.

Девушка последовала рядом со мной вниз к выходу. Пройдя охрану, я настороженно поглядывал по сторонам, пока разговаривал с Алиной в надежде не наткнуться на ее охранников.

Выйдя из здания университета, я глазами быстро нашел место, где находилось кафе, после чего огляделся вокруг в поисках охранников, а точнее Самойлова.

— Ты чего так головой вертишь? Стесняешься со мной идти что ли? — усмехнувшись, спросила Алина.

— Да нет, просто огляделся, пытаясь вспомнить в какой стороне то кафе, про которое говорил, — сказал я, перестав вертеть головой, посмотрев в лицо девушки, затем добавил, — не часто там бываю.

— Ясно, а то я уже себе надумала. Ну что, идем? — сказала девушка, схватив меня за руку.

Я сильно удивился, что она на людях себя так повела, но виду не показал. Держа ее за руку, мы направились в сторону кафе, которое было буквально через дорогу от здания университета.

Через пять минут мы зашли в кафе. Мест было немного. Места возле окон уже были заняты, оставался лишь один столик, словно он только нас и ждал в самом дальнем углу кафе. Я вместе с Алиной направился туда. Усевшись за потрёпанный коричневый диванчик из потрёпанной искусственной кожи, который пережил уже не одного владельца, я снял куртку и положил рядом с собой.

К нам подошел официант и небрежно положил ламинированное меню заведения, которое было все заляпанное пальцами и в пятнах непонятной субстанции. Я думал, что Алину все это взбесит, и она тут же уйдет из кафе, бросив меня одного. Однако она все спокойно восприняла и даже первой взяла меню, принявшись его изучать, при этом взглянув на время в своем телефоне.

Изучив меню, Алина, как мне показалось, выбрала наиболее «безопасную» еду, это легкий овощной салат и чай. Хотя, возможно, это я слишком предвзято к ней отношусь, то, что у ее отца много денег, и она привыкла обедать в дорогих местах, вовсе не значит, что она не может перекусить в местах попроще, может она даже и шаурму съесть может, кто знает?

Подойдя, официант принял заказ у Алины, после чего перевел взгляд на меня.

— Мне тоже самое, — ответил я, но не потому что хотел понравиться ей, а скорее потому что то, что она выбрала, было весьма достаточным для перекуса, чтобы не показаться, что я слишком экономлю, но и не слишком дорого, чего уж скрывать.

Официант кивнул головой и поспешил убраться от нашего столика.

— Как там твоя мама? — спросила Алина, мило смотря на меня, облокотив голову на руки, упершиеся в край стола, и перед эти поправила свои волосы.

Я завороженно посмотрел, как она ловко перебирала волосы рукой, после чего, с трудом оторвав глаза, переведя взгляд немного в сторону, ответил:

— Да ничего, деньги нашел, ее готовят к операции, все нормально.

Немного разволновавшись от проявленного ей внимания, я посмотрел на ее левую руку, которая была скрыта под кожаной курткой, в которую она сегодня была одета:

— А как твоя рука?

Дернув левой рукой и резко выпрямившись, убрав голову с правой руки, она немного перепуганно, негромко ответила:

— Да ничего, повязку сняли, все оказалось лучше, чем мне сказали изначально врачи. Это оказался ушиб, тот, кто меня осматривал в больнице, неправильно посмотрел на снимок. Идиот! Вот как такие становятся врачами?

Я подумал про себя, что, вероятно, также, как и половина нашего курса станут экономистами, хотя для большей части сложение двузначных чисел без калькулятора в телефоне — уже большая проблема. Однако, не подав вида, я ответил:

— Бывает, может, переволновался.

— Возможно, ты прав… он был молодой врач, еще не набрался опыта и немного ошибся. Просто для меня это была большая проблема, вот я так и отреагировала эмоционально. Мы ведь тоже можем ошибаться, верно? — с интересом спросила она.

— Все люди могут ошибаться.

— Ты правда хороший парень, или играешь хорошо его роль, — еще раз посмотрев на часы, произнесла она, изменив свой голос на куда более серьезный.

Люди в кафе начали спешно покидать его, а официанты опускать жалюзи, полностью заглушая вид на улицу.

— Что происходит? — напугавшись,