Грех и поражение - К. Ф. Брин

– Никогда такого не видела. – Я кивнула на барьер из камней. – Ты здорово прокачала свое мастерство, а ведь уже была одной из лучших.

– Ага. Скука, знаешь ли, способна на многое. – Бриа забросила за спину рюкзак. Тан и Донован как раз закончили складывать чужие тела. – Ну как, справишься?

Крашеный медленно подошел к своей платформе и благодарно кивнул парням. Чтобы идти дальше, нам надо было обогнуть его.

– Да. Отвезу это и сразу прилягу.

– Что ж, если это все духи, что были в вашем распоряжении, несколько дней на отдых у тебя точно будет. – Бриа ткнула пальцем в мою сторону. – Она забросила их туда, куда вам не дотянуться.

– Да, это были все наши рабочие духи. Послушай… – Оглядевшись по сторонам, некромант наклонился к Бриа.

– Нет-нет-нет. Погоди минутку. – Бриа вскинула руку, останавливая Крашеного, и посмотрела на Зорна, гладящего Разруху. – Камеры, – прошептала она. – Как полагаешь, они передают звук?

Крашеный едва удержался, чтобы не задрать голову.

– Камеры? – повторил Зорн. – Нет, микрофонов там нет. Это лишь камеры наблюдения. Разве что где-то есть отдельные звукозаписывающие устройства, но я сомневаюсь. Ничего похожего я не заметил.

– Тогда валяй, – кивнула Бриа Крашеному, – только морду сделай попроще.

– Впервые слышу о камерах. – Крашеный нахмурился. – Не могу даже представить, что полубоги…

– Сомневаюсь, что полубогов записывают, – перебила его Бриа. – Спорю, это сделано, чтобы следить за слугами.

Некромант, кивнув, присел на край своей платформы, обхватив голову.

– Боги, как же больно. Сильные у вас духи. Так или иначе, послушай. – Он снова понизил голос. – Я тебе этого не говорил, но мы с тобой давно знакомы. Ты частенько меня прикрывала, так что, считай, я возвращаю долг. Меня тут позвали помочь с особенно сильным духом. Два опытных некроманта пятого уровня, один с кровной клятвой, – чтобы справиться с одним-единственным духом.

Он умолк, не поднимая глаз.

Бриа положила руку ему на плечо и наклонилась, изучая рану, явно работая на камеру. Она совсем не умела лечить.

– Что за дух?

– Мне не сказали, когда нанимали. Знаю только, что это очень опасный пятый уровень. Вызвать его, по-видимому, будет непросто, а контролировать – еще труднее. Возможно, это кто-то вроде вашего Аппортера.

Боман шагнул вперед, отодвинув с дороги Бриа, запустил руку в один из своих многочисленных карманов и достал дезинфицирующие салфетки. Ему-то частенько доводилось латать людей, и, очевидно, он решил помочь этому парню, потому что тот делился с нами информацией.

– Два пятых уровня, один из которых весьма дорог, означает, что Аарон настроен серьезно, – пробормотала Бриа.

Меня пробрал озноб.

– Это команда Аарона?

– С тех пор как на сцену вышла Алексис, Аарон просто в отчаянии. Пожалуй, не стоило тебе соглашаться на эту работенку, чувак, – сказала Бриа Крашеному, игнорируя меня. – Если он сказал, что это опасно, это, вероятно, еще и весьма глупо, и неважно, сколько некромантов у вас имеется.

– Ты сама сказала, мы оба – опытный пятый уровень и, думаю, способны справиться с чем угодно. Но… – от манипуляций Бомана Крашеный поморщился, – я случайно услышал, что Аарону пришлось украсть какой-то предмет, чтобы получить возможность вызвать этого духа. Добыть его было невероятно сложно, и Аарон очень доволен тем, что ему это удалось. Еще я уловил имя Зандера, но при моем появлении все замолчали и поспешили прочь. Аарон хочет произвести фурор. Он собирается бросить этого духа в бой и думает, что с ним проиграть не может.

Холодок, пробежавший по спине, разлился по всему телу. Содрогнувшись, я увидела, что мои мысли отражаются на лицах всех наших.

Аарон собирался перехватить у меня контроль над Хардингом, а я не взяла те карманные часы. Не поэтому ли Хардинг прячется? Неужели он знает?

Вполне возможно, Аарону это удастся, и, едва завладев Хардингом, он нацелится на меня. Хардинг знает о нашей магии куда больше, чем я. Гораздо больше. И очень много знает обо мне.

Если Аарон получит контроль над ним, я могу стать очередным «несчастным случаем». Люди Аарона смоются, и моя смерть сойдет им с рук. И Киран ничего не сможет с этим сделать.

12. Алексис

– Он не сможет контролировать Хардинга, – сказал Тан, когда мы, вконец выдохшись, тащились по коридору, переполненные ощущением, что с нас хватит.

Было пять часов, тени снаружи уже начали удлиняться, а мы все шли и шли. Нас пока никто не победил, так что преждевременное отступление выставило бы нас слабаками. А может, трусами? Не знаю – местный кодекс не имел для меня особого смысла, но все остальные согласились, что нам нужно задержаться здесь еще ненадолго. Мы даже почти не пострадали. Дилан просто отказывался в это верить.

Впрочем, сейчас он плакал не переставая, поэтому не мог мыслить здраво. Они с Таном попали под удар какой-то эмпатической силы, навязывающей людям эмоции. Дилану досталась грусть – ну или что-то, что воплотилось для него в грусть. Он разрыдался, замкнулся, скорчившись и обхватив себя руками, и стал совершенно непригодным для боя.

А Тан получил не грусть, нет. Парень, бывший весь день бесполезным, вдруг стал жутко опасен. Потому что охваченные гневом Берсерки опасны.

Может, та, кто нанесла удар, видела его в сети и знала, кто он. Если так, то ее поступок был чрезвычайно рискованным. Тан вполне мог бы разметать их группу. Растоптать их. Использовать в качестве шаров для боулинга. Разорвать в клочья.

Но Тан не сломался. Он побагровел, кулаки его сжались, по всему телу вздулись толстые жгуты мышц. Он боролся с потребностью измениться – и победил ее, что для Берсерка немыслимый подвиг. Несравнимое самообладание. Неслыханное.

Пока остальные наши сражались с остальной группой, я использовала против женщины-лидера все известные мне приемчики, не представлявшие угрозы для жизни. Она тоже была сильна. И определенно билась когда-то с другими обладателями магии Аида.

Но не с Сумеречным Странником.

Эту эмпатку я напугала так, что она отключилась. Я не Хардинг, но все же достаточно хороша. В большинстве случаев.

Однако одна дамочка все-таки заставила меня попотеть. Ее команда определенно склонялась к Аресу, а сама она стояла в тылу с луком и стрелами. Она не промахивалась. Ни разу не промахнулась. Нам пришлось спрятаться за окаменевшим Джерри, чтобы избежать превращения в подушечки для булавок. В Донована попали трижды, и он не мог толком шевелить руками-ногами.

Я принялась трудиться над вместилищем ее души. Сломала два зубца. Добралась до самой души. Загорелое лицо женщины