Адвокат вольного города.9 - Тимофей Кулабухов

…

— Марко Родригес Гастон де ла Сильва, — рукопожатие диспетчера, который заодно оказался и владельцем аэродрома, было сухим и крепким. — Вам надо перекатить самолёт. Вот тот ангар свободен.

— Мы без ночёвки, Марко! — принял рукопожатие Фёдор.

— Хотя бы поужинайте. Сегодня я приготовил отменный пучеро! Я просить, будьте гостями, компанеро!

— Хорошо. А есть авиатопливо на продажу? Мы бы прикупили, деньги есть.

— Си. Но сначала пучеро. И рассказ, откуда прибыли? Самара?

…

Мы откатили самолёт. Аэродром тут мелкий, кроме нас было всего два странных маломоторных самолёта, которые в отсветах освещения казались скорее комарами, без экипажей, те обретались в гостевом доме в посёлке. Марко был в здании диспетчерской совсем один и развлекал себя красным испанским вином и готовкой. Гостей он не ждал, а на пару моих наводящих вопросов про основную клиентскую базу легко раскололся.

— Ну да, летающие торговцы. Возят небольшие лёгкие грузы из Китая и Степи. А что? Вы не из налоговой?

— Нет, мы из Кустового.

— Си. Я слышать. Тоже много комерцио контрабандист.

Слово «тоже» выдавало Марко с головой.

Места тут дикие, до Омска, который сам по себе весьма далёк от столицы и строгого соблюдения законов, всего полторы сотни километров.

В Черлак, а точнее, прямо в этот аэропорт прилетали те, кто не хочет светиться в Омске, всё же крупный имперский город, а заправлялись и улетали либо на запад, либо разгружали свой контрабандный груз и передавали быстрым и не задающим лишние вопросы перевозчикам на лёгких лодках, способным уйти от егерей.

Да и егерей, судя по всему, интересовали всё больше браконьеры, а не перевозчики сомнительных грузов.

Так Черлак зарабатывал на техническом обеспечении контрабанды, а я, нарушив свой собственный запрет на алкоголь, выпил стакан вина, познакомился с Марко, приятным парнем без одного из передних зубов и услышал много нового про контрабанду при помощи авиации, самого передового технического метода.

Ирония в том, что полиция пару раз пробовала устраивать облавы на контрабандистов, но Марко в таком случае менял рабочую частоту, и называл свой порт просто Черлак, без слов «Сильва», что было условным знаком и контрабандисты просто пару дней не прилетали, пока полиция не покидала аэропорт, не солоно хлебавши.

Ближе к утру, подремав пару часов, Фёдор дал отмашку на взлёт. Мы уже давно поели и закупились, теперь Марко напоил нас крепким кофе. Мы попрощались и в свете робкой зари совершили отважный взлёт.

…

— Дядя Миша, — обаятельно улыбнулся широкой улыбкой немолодой крепкий, с широкими плечами и впечатляющими военно-морскими скулами, выправкой, которую ни с чем не спутать и внимательными глазами, мужчина неопределённого возраста.

— А фамилия?

— Зачем Вам фамилия, Аркадий? — не переставая располагающе улыбаться, добродушно спросил он. — У Вас фамилия от Филина. Пусть у меня будет от Сороки.

— Вы тоже барон?

— Конечно. Но главное же, что… Мы полетим на самолёте?

— Вообще-то я хотел Вас перебросить артефактом, а сам…

В местном аэропорту царили порядок и дисциплина, которые объяснялись тем, что директором тут был какой-то старый матёрый немец. С нас взяли плату за технический осмотр и заправку самолёта, а самих выпроводили, вручив ворох квитанций и заставив расписаться в журналах.

По документам, которые Канцлер мне скрупулезно изготовил, борт «Фауст» был дипломатическом самолётом, приписанным к порт-Юба (так я назвал кусок поля возле стойбища кагана), принадлежал министерству иностранных дел каганата, что делало его легальным воздушным судном.

Поэтому оформляли нас в Бийске в законном порядке, так что я даже заскучал.

Поскольку нас выпроводили, то и поехали вместе на извозчике, который драл три шкуры с учётом аэродрома (почему все считают, что у пилотов куры денег не клюют?).

Так мы прибыли в гостиницу с весьма странным для Сибири названием «Мадрид».

В фойе я пару минут думал, как же мне на ресепшне спросить некоего Михаила, кем при этом представиться и где, чёрт побери шляется работник гостиницы, которые должен за стойкой регистрации неустанно быть. Пока я размышлял, наш человек появился сам, приобнял, представился и, казалось, был старым знакомым, буквально с самой ранней юности.

— Аркадий, ты знаешь, что… Не переживай. Мы с Фёдором спокойно позавтракаем тут в трактире, я выселюсь из гостишки, чемодан и прочее барахло своё заберу, поедем… Где там у вас самолёт?

— Аэродром на другом берегу реки Бия, — ответил Фёдор. — После лесочка.

— Ну, вот и славно. А ты поспешай, Аркадий, мой новый шеф сказал, у тебя какое-то там мероприятие на сегодня.

— Ну да, — огорчённо закряхтел я.

Когда рванул за куратором забыл, что нужно участвовать в открытии БЦ. Танлу-Же и Кукушкина устроили из-за этого дела концерт с живой музыкой, я, хотя и не сильно афишируемая фигура, но тоже должен быть. Подсознательно мне на эта тягомотину не хотелось, вот, наверное, я и старался улизнуть.

— С нами всё будет хорошо, я обещаю, — дядя Миша приобнял за плечо Фёдора и тот согласно кивнул.

Буквально на моих глазах они спелись и теперь хотят полетать, хотя предполагалось, что я заберу куратора и переброшу при помощи артефакта до стойбища, а Фёдор отдохнёт денёк и полетит обратно в Кустовой налегке.

С другой стороны, свой план я ни с кем не согласовывал, держал всё в голове, так чего я теперь должен обижаться?

— Ладно, — недолго сопротивляясь, сдался я.

— Всё, пока. Привет Кустовому, мы в Южный Алы Тау. Я местному хану везу подарки с моря, пусть подписывает назначение меня на министра.

— Подход правильный, только он на охоте и каган.

— Разберёмся, Аркадий. Отыщем. Всё будет хорошо.

От дяди Миши веяло уверенностью и спокойствием. Вот, казалось бы, одна служба. Агент Константин — колючий, как ёж, да ещё при этом и мутный, Шпренгер откровенно меня не любит (вообще-то справедливости ради, он всех не любит), хотя и помогает. А дядя Миша — это человек, которому доверишь переговоры с прокурором о собственной судьбе. Служба одна, люди разные.

Мы тепло попрощались, я сунул Фёдору пару сотен на текущие расходы.

— Купите тогда кагану сахара, табака и чая. Он за это любой указ подпишет. И да, писать собственноручно он не особо любит, так что указ придётся сделать самим. Там в юрте нашей ставки, где обитают уже два постоянных представителя и самогонный аппарат, есть в сундучке писчие принадлежности, есть и образцы указов кагана. Что ещё?