И всюду слышен шепот Тьмы - Джой Моен

– Признайся, ты сказала это, чтобы я ее снял.

Шутливость Эрве прогнала страх и панику, а от короткого глубокого смешка парня у Моник в груди свернулся уж, упав камнем на дно желудка, извиваясь и крутясь внизу живота, он будто изрыгал сотню бабочек, сам их и пожирая. Девушка вытерла влажные капли со щек, тихо посмеиваясь.

– Видимо, мне лучше вернуться домой, в таком-то виде.

– Ты выглядишь прекрасно. Ни за что бы себе не простил, если бы не смог вырваться. Не уходи…

Последние слова прозвучали умоляюще, Зоэ-Моник закусила губу, сдерживая улыбку, что грозилась растянуть ее губы, и согласно кивнула. Подумаешь, вернется немного позже, ничего страшного, даже если родители будут ругаться, это того стоит. Эрве Дюшарм сделал шаг в сторону дома, мягко потянув за собой Моник.

– Ну что, готова вернуться?

– Иди, я хочу еще немного подышать. Приду чуть позже, обещаю.

– Уверена?

Во взгляде парня плескалось беспокойство, но Зоэ-Моник тепло улыбнулась, развеивая все сомнения, понемногу отпуская пальцы парня, вопреки желанию обратного.

– Да, иди. Со мной все будет в порядке.

– Найди меня, как вернешься, хорошо? Я буду ждать тебя в зале. Думаю, что Анжа уже отправили домой.

Проводив Эрве Дюшарма взглядом, девушка закрыла глаза и шумно выдохнула, наслаждаясь новыми для нее ощущениями. Она положила пальцы на грудь, ощущая, как отчаянно бьется сердце, и не смогла сдержать улыбки, вспоминая, что точно так же мгновение назад колотилось сердце парня. Ни звезд, ни луны видно не было, однако Моник ощущала себя посреди этого пустого пространства кем-то большим, кем-то, кто сможет сейчас противостоять любому злу, она бы смело прошла сквозь густой лес, освещая себе путь счастьем, выходящим за кромки души.

– Ты что, никогда раньше не была на подобных мероприятиях? Серьезно купишься на этот развод старее, чем мир?

Зоэ-Моник вздрогнула, услышав незнакомый голос, и принялась озираться в поисках говорившего, пока чуть поодаль не заметила в темноте, на сокрытой от света фонаря скамейке силуэт. Он наигрывал на гитаре короткий веселый мотивчик, знаменующий разочарование.

– О чем ты говоришь?

– О, выходит это твой первый опыт. Такие, как Эрве Дюшарм, подговаривают друзей подыграть им, создать конфликтную ситуацию, а сами изображают отважного рыцаря, спасающего несчастную принцессу.

Моник вспомнила глаза Анжа, его гнев и замотала головой, отрицая все сказанное незнакомцем.

– Этого не может быть. Реакция была настоящей. Хочешь сказать, Анж учится на актерском?

Прозвучала очередная пара аккордов разочарования, что начинало раздражать.

Она сделала шаг вперед, всматриваясь в темноту, но различила лишь мужские пальцы, обвивающие гриф; серебряные перстни сверкнули, подмигивая.

– Хочу сказать, что тебя всего-навсего пытались склеить. И, судя по всему, план сработал.

Подобравшись от закипающего в крови гнева, сложив руки на груди, Моник сказала:

– А тебе что за дело? Может быть, я совсем не против, чтобы меня склеили?

– Как скажешь, подружка бандита.

Парень вновь коснулся гитары, и в этот раз тишину вечера разрезали ироничные куплеты, призванные намекнуть девушке, что их связь с Дюшармом – миг, ведь такие, как он, вследствие своих выборов живут не слишком-то долго, хоть и получают все, чего желают.

Привет, меня зовут Шарль-Анри дю Пре.

Я из Нейи, единственный сын в семье.

Располагайся в нашем гетто, в нашем особняке.

Когда мне стукнуло пять, папа купил мне «Феррари»,

Только водить мне его не позволяли.

И так я стал бунтарем.

Моя мечта стать бандитом,

Ругаться, плеваться и кричать,

Но я родился папкиным фаворитом,

Никто не позволит мне выбирать.

Я стану главным на фирме отца,

Очередным потребляемым продуктом общества,

Тебе не найти другого глупца

В туго завязанной капиталистической рубашке ничтожества[36].

Стараясь перекричать сардонические строки, исполненные, впрочем, умело и живо, приятным, чуть хрипловатым голосом, Зоэ-Моник приказала:

– Эй ты, прекрати это! Выходи на свет и покажи свое лицо, трус!

Мелодия после ее слов резко сменила мотив, преобразившись в нечто язвительно-печальное, прямо говорящее собеседнице, без намеков вокруг да около, что разговор можно считать завершенным.

Она ушла так скоропостижно,

Я не сразу увидел, что ее больше нет,

Я сказал себе: «Она ушла», едва слышно,

В темной ночи потонул мой ответ![37]

С раздраженным рычанием Зоэ-Моник развернулась на каблуках, поспешив в дом, однако что-то в глубине души кольнуло от слов незнакомца. Он явно жил здесь дольше, чем она, и, возможно, был прав, но даже мысль об этом причиняла боль, а потому девушка закинула ее в дальний угол сознания, решив посетить ванную и привести себя в порядок, перед тем как найдет Эрве.

* * *

Флавьена и Анжа нигде не было видно, видимо, один отправился проводить другого до дома. В зале царила тишина, произошедшее легким касанием наложило свой отпечаток, хотя большинство под влиянием алкоголя уже успело позабыть истинную причину перемены. Существа лениво бродили по комнатам, потягивая спиртное, перекидывались короткими фразами; кто-то стоял рядом с музыкальным аппаратом, заторможенно покачиваясь под небыструю мелодию.

Посреди дивана, небрежно расставив ноги, сидел сын хозяев дома и что-то усердно крутил в руках, когда вошла Зоэ-Моник. Арлетт и Леони молниеносно отреагировали, прижав подругу к себе, справляясь о ее самочувствии, чем заставили Оливье, парня с шапкой коричневых волос, ровно подстриженных вокруг головы, зелено-золотистыми глазами, длинными конечностями и шеей, обернуться.

– О, так это из-за тебя весь сыр-бор! Не знаю, что у вас случилось, но надеюсь, все не потому, что ты настолько ужасно поешь.

Парень рассмеялся собственной шутке, протягивая Моник руку для знакомства.

– Оливье Дюбе. Кажется, раньше я тебя не видел. Как ты узнала про вечеринку?

– Я ее пригласил, – откликнулся Дюшарм, бросая из-под бровей на друга взгляд, расшифровать который не представлялось возможным.

– Может, это из-за того зелья, что ты толкаешь людям, не проверив? Ондэ или как там? – подбоченившись, высказала предположение Леони Шарбонно, на что Оливье лишь пожал плечами, подходя к музыкальной коробке. Он нажал кнопку сбоку, покрутил ручку, и песня сменилась другой.

– Этого я не знаю, но знаю точно одно – до нашего расхода, друзья, осталась какая-то пара часов, так что давайте оторвемся напоследок! Сейчас принесу еще пива.

Только и ждавшие нового витка адреналина существа не преминули тотчас кинуться в центр зала, подпевая и двигаясь в такт, привлекая всех своих друзей и незнакомцев, кажущихся им симпатичными. Вернулся Оливье с парой ящиков напитков, которые мгновенно разошлись по