Богини судьбы - Юлиана Майбах

на него наорать. Но я сдерживаюсь, потому что он прав: я совершила ошибку и не имела права вмешиваться.

– Надеюсь, так ты и будешь себя вести. Потому что у тебя талант вечно появляться не в то время не в том месте.

– Спасибо. У тебя остались еще какие-нибудь любезности, которыми срочно нужно обменяться? – наконец выпаливаю я. Вот тебе и спокойствие, которое я во что бы то ни стало хотела сохранить. – Я извинилась и четко сказала, что не буду ввязываться в ваши «охотничьи» дела. Что еще тебе от меня надо?!

Эйден скрипит зубами, а выражение его лица – настоящая игра из бушующего гнева и сражения с самим собой в попытке этот гнев сдержать.

Но теперь и я закипаю.

– Я неоднократно повторила, что сожалею. Но ты, как всегда, не можешь оставить все как есть, тебе нужно добить. Нам стоит снова попробовать просто избегать друг друга и жить своей жизнью. Думаю, так будет лучше всего.

Похоже, мои слова действуют на него. Я чувствую, как у него в голове крутятся шестеренки, несколько раз он вроде бы собирается что-то сказать, но молчит. Зато мимика, наоборот, говорит сама за себя. Сейчас кажется, что Эйден, с одной стороны, сделан изо льда, а с другой – похож на вулкан, который вот-вот взорвется. В конце концов он просто кивает.

– Я тоже так считаю.

– Вот и славно! – С этими словами я разворачиваюсь и ухожу от него. Однако потом опять слышу его шаги.

– Еще я хотел сказать, чтобы ты не переживала из-за моего отца. Я знаю, что это не выходит у тебя из головы. Мы решили ничего ему не говорить, так что не волнуйся. Можешь спокойно жить дальше. – В его последних словах звучит насмешка, и я снова инстинктивно оглядываюсь на него, но Эйден уже скрывается в другом коридоре. У меня в голове мелькает вопрос, почему они не планируют сообщать об этом случае, но затем я заставляю себя отбросить последнюю мысль. Это ни к чему не приведет. Как и постоянное беспокойство из-за Эйдена или Ноа. Нужно постараться придерживаться собственных намерений и наконец вернуть себе контроль над своей жизнью.

Сегодня Эмбер по большей части оставляет меня в покое, поскольку Ланселот, похоже, еще не до конца поправился… по крайней мере, его нигде не видно. Я пользуюсь моментом и стараюсь поработать над своей коммуникацией с Йору. И пусть Эмбер даже сейчас не может удержаться от комментариев, но ведет себя гораздо сдержанней, чем раньше. Я снова и снова отдаю духу безмолвные команды, которые он более-менее правильно выполняет. Еще мы тренируем передачу одеона. Нелегко рассчитать верный объем.

В конце урока я замечаю, что Эйден планирует задержаться, поэтому решаю уйти домой. После такого количества тренировок за последние недели можно позволить себе передышку.

Я долго стою под душем, потом одеваюсь и одной из последних покидаю раздевалку. Две девушки как раз выходят за дверь, немного удивленно смотрят направо, перешептываются, но затем спешат дальше. Я не обращаю на них особого внимания, пока не слышу голос справа.

– Вот и ты, наконец-то, и вечности не прошло. А я уж думал, ты прогуляла занятие.

Рядом со мной, прислонившись к стене, стоит юноша, чьи короткие и почти серебряные волосы сами по себе бросаются в глаза, а благодаря многочисленным татуировкам и пирсингу он наверняка выделяется из любой толпы. Судя по всему, я уставилась на него в полном замешательстве, чем вызвала у этого парня веселую ухмылку. Но я правда не понимаю: что здесь забыл Тай? Ему явно немного за двадцать. Так что, если он не оставался постоянно на второй год, то уже давно должен был окончить школу.

– Ты ждал меня? Позволь спросить, по какой причине? – Вздохнув, я сама отвечаю на свой вопрос. – Если речь пойдет о том, что я пошла за вами и наблюдала за вашей схваткой: да, это нехорошо, я уже поняла. Эйден еще раз прочитал мне нотацию, так что можешь обойтись без дальнейших нравоучений. Не волнуйся, я буду держаться от вас подальше.

На этом я собираюсь отвернуться и уйти. Однако охотник хватает меня за руку. И еще пока он меня разворачивает, я слышу его веселый смех.

– Вот теперь я понял, как тебе удается так бесить Эйдена. – Тай немного склоняет голову набок, и его карие глаза с интересом блуждают вверх-вниз по моему телу, словно не упуская ни единой детали. – Я подумал, что нужно взглянуть поближе на малышку, которая ночью запросто способна прокрасться за группой охотников и влезть в сражение.

Покачав головой, я высвобождаюсь из его хватки.

– Тай, верно?

Он кивает, ухмыляется и изображает легкий поклон:

– Всегда к твоим услугам.

– Как остроумно, – откликаюсь я. – Итак, во‐первых, когда я за вами пошла, был поздний вечер, а не ночь, а во‐вторых, я точно не влезала в ваше сражение. Даже в мыслях не было. И в‐третьих: как я уже говорила, я все поняла и с удовольствием буду только рада держаться от ваших дел подальше.

Я уже хочу отвернуться, как вдруг вновь раздается его голос:

– Жаль, если так. А я думал, что мог бы чуть больше рассказать тебе о нас и нашей работе. Тебе же наверняка интересно, да? Насколько мне известно, ты узнала о духах ключей, этой школе, нашей работе и нокту всего пару недель назад. Полагаю, у тебя еще остались какие-то вопросы. Я прав?

Нахмурившись, я пытаюсь прочесть что-нибудь по его лицу.

– И ты хочешь дать мне ответы? Почему?

Опять эта улыбочка.

– Если честно, потому что ты как глоток свежего воздуха. Большинство здешних учеников в курсе, что я один из охотников, и мы мало общаемся со школьниками. Всегда чувствуется слишком большое благоговение и все такое. Чего не скажешь о тебе. Одно то, как ты ведешь себя с Эйденом. Это было роскошно.

– А ты, похоже, его недолюбливаешь, раз пытаешься при моей помощи довести его до белого каления.

Он почти испуганно смотрит на меня.

– О, совсем наоборот. Эйден – один из моих лучших друзей.

Что ж, для меня это тоже неожиданность.

– Именно поэтому мне нравится, когда кто-то иногда выбивает его из колеи. Обычно он отлично себя контролирует, знает, что сказать или сделать, чтобы люди приближались к нему ровно настолько, насколько он сам того желает. Кроме того, это гарантирует, что он практически никогда не выходит из себя.

Я понимаю, куда он клонит, потому что испытала это на себе.

– То есть ты хочешь сказать, что он