Бояринъ из куна-чакры - Владимир Борисович Журавлев

действительностью не бьется. Что-то там другое случилось, девочку искалечили намеренно. Но это ладно, это потом. Это ж как приперла девочку бедность, что готова довериться имбецилу⁈ Убить бы всех клановых, да общество развалится…

— Я с тобой до квартиры! — решаю я. — Гляну на твоих, там решу по обстоятельствам. Мне, чтоб лечить, нужен полный контакт…

Риманте взглядом убивать пока что не умеет. Но когда научится… невольно ежусь. Будет кому-то жена… даже не обезьяна с гранатой, а жена-граната!

— Я же сказал — секс не предлагать! — напоминаю ей сердито. — Полный контакт — это чтобы не мешали, понятно?

Ей непонятно, но тут мы выходим снова на улицу. И рядом с пронзительным визгом тормозов останавливается спортивный «Гепард». Движок в 2,4 драконьих сил, меняемый клиренс, противокрылья, чистый выхлоп — не машинка, а мечта.

— Меньшиков, — побелевшими губами шепчет Риманте. — Младший.

Меньшиков-младший брезгливо ставит ногу на асфальт. И легко выпрыгивает. Ах, красавчик. Не Ален Дюпон, но близко, близко! Сейчас Риманте растечется в лужицу от восхищения, если он на нее взглянет.

Но Меньшиков смотрит на меня. Извращенец. Но, скорее всего, просто узнал. Рожа у меня такая… характерная, спутать трудно. Сейчас он за все двести потерянных тысяч отыграется.

— Сейчас меня будут немножко бить! — тихо бормочу девочке. — Так надо. Не вмешивайся, не кричи.

И шагаю навстречу клановому.

Мы стоим напротив друг друга. Он с презрительной усмешкой на благородном лице, я… ну, ухмылка имбецила описывает мой вид лучше всего. И совсем не к месту вспоминаются вечные споры типа «кто круче, снайпер или рукопашник». Как раз та самая ситуация. В арсенале младшего князя дальнобойные техники, а у меня только когти. Ну и прочее несущественное по мелочи. Но князь и кулачками может, вон как костяшки левой руки начали покрываться белым сиянием.

Мне, Рою Збарскому как убийце, Меньшиков не соперник. Подобраться незаметно на ближнюю дистанцию и вмазать — плевое дело. Устроить ему несчастный случай — намного сложнее, но в целом тоже невелика проблема.

Моя проблема в том, что убивать его сейчас нельзя. Оживленная улица, куча видоков, на каждом магазине камера висит. За мной весь клан погонится с одним вопросом: «Как я смог убить мага⁈». А если князя сейчас не отправить к праотцам, он отправит меня. В прямом столкновении уже я ему не соперник. Вон он весь налился невидимым для других сиянием, значит, будет бить с магическим усилением, а у меня тело несовершеннолетнего алкоголика и наркомана, которое я не успел привести в порядок. Впрочем, кое на что я уже способен. Например, убежать. Но убежать на глазах девочки, с которой гулял, которую под лестницей обнимал и целовал, которую собрался принимать в свой клан? На глазах фертильной самки⁈ Все мои животные инстинкты против, и человеческие им охотно поддакивают! Да я князя на куски порву!

Судя по глазам Меньшикова, он думает то же самое про одного имбецила.

Ш-шурх! Объятый невидимым пламенем кулак разрывает воздух рядом с моим левым ухом. Это, сладенький мой, умение прятаться, в момент опасности вывинченное на максимум! Ты вроде видишь меня, этого не изменить при близком контакте, но видишь слегка размыто… и чуть-чуть в стороне. Это и спасает. От такого удара и голова может оторваться!

Ш-шурх! Сраный левша! Еле успел уклониться, аж мышцы на боку затрещали!

Ш-шурх! Ух! Уклоняюсь и даже вдогонку полосую руку невидимыми когтями. Словно наяву слышу скрежет когтей по металлу. Защита? Ну и ладно, не сильно хотелось, по ладошке я все же царапнул, а больше и не надо…

И тут он меня достает. «Длинный кулак», та самая дальнобойная техника. Прилетает в челюсть, да так, что я раз пять проворачиваюсь на месте, слегка взлетаю, падаю на асфальт и качусь до ближайшей стены, а это метра три, не менее. Там и остаюсь.

Беру тело под контроль, самое время. Боль отключить, а то недолго от шока загнуться. Диагностика. Челюсть… челюсть в хлам, в мелкую крошку. Значит, не «длинный кулак», а «огненный». Техника, между прочим, запрещенная даже на дуэлях. Но когда князь Меньшиков против непонятно кого — тогда все правила побоку, это понятно. Диагностика. Шея… как ни странно, целая. В последний момент успел все же отклониться, немного загасил удар и перевел его в крутящий, оттого и катился до стены. Если б поймал фасадом, там бы мне и конец. А так только мышцы шеи горят, как ошпаренные. Множественные разрывы, надо полагать, обычная регенерация справится. Диагностика. А все остальное функционально в норме. Растяжения, потяжения, синяки — мелочь, не стоящая внимания.

Вот только Меньшиков приближается. Мало ему, что челюсть раскрошил, хочет добить. И добить хочет ногой. Ну, так тому и быть.

В последний момент отодвигаюсь. Князь не ожидает от полумертвого тела активности, потому бьет со всей дури туда, где я только что находился. Ногой в стену. Понятно, что дистанция до стены побольше, чем до меня, но он достает, и ему вполне этого хватает. Удар он усилил, но не защитил стопу. Хотел, скотина, прочувствовать, как нога ломает мои ребра. Вот теперь стоит, перекосился от боли.

— Не бей его! — звенит возмущенный голосок Риманте.

В другой ситуации князь на нее плюнул бы и растер. А то и вовсе уничтожил. Но сейчас ее вмешательство позволяет князю сохранить лицо. Так-то он еле стоит на одной ноге, и боль адская, жутко мешающая сконцентрироваться на дальнобойной технике.

— Только из восхищения твоей красотой, пуппи! — цедит сквозь зубы князь и почти ровно отходит к машине.

А на меня накатывает злоба. Та самая, фамильная злоба моего скрытного семейства. Благодаря которой о нас никто до сих пор не знает. Потому что кто знал — того мы съели.

— Это называется немножко⁈ — склоняется надо мной Риманте. — Он тебя чуть не убил!

Глаза девочки на мокром месте. Это лишь усиливает мою злобу. Убью тварь. И пусть все видят! Кто придет мстить — убью тоже!

В последний момент благоразумие все же берет верх. Но не до конца.

— Ему конец! — хриплю я сквозь разбитую челюсть.

Получается какое-то бульканье, но Риманте понимает. И оглядывается. Князь в этот момент трогается с места.

А я сижу где-то над ним и наблюдаю с холодной жестокостью. Я коснулся его в бою, и теперь частью рядом с ним. Никуда не скроется, не сбежит. Дожидаюсь, когда его «Гепард» с ревом приблизится к мосту через