Зверогон - Лариса Петровичева

Розовый кей-кар, который следовал за седаном, нервно дернулся в сторону, словно испуганная тропическая птичка, перестроился в другой ряд. Филин пристроился за седаном, но водитель и не подумал затормозить – наоборот, резко набрал скорость и вылетел на проспект Ленина, едва не сбив людей, которые вышли только что ступили на зебру пешеходного перехода.

– Водить умеете? – бросил Филин. Его лицо потемнело и осунулось, обрело тяжелые хищные черты. Сейчас он сделался не человеком, а охотником, который не видел ничего, кроме добычи.

Арина испуганно покачала головой.

– Да, немного… то есть, нет! Я только в автошколе пробовала, на площадке!

Филин очень выразительно посмотрел на нее, словно хотел сказать сразу две вещи – “Что ж вы там такие бестолковые-то в своем мире” и “Ладно, мне все равно не из кого выбирать”.

– За руль, – бросил он и, не давая Арине опомниться, обратился и вылетел из окна.

Арина заорала. Машина уже начала крениться в сторону, и она крутанула руль, чтобы не врезаться в троллейбус, который в этот момент медленно отваливал от остановки.

Не понимая, что делает, не осознавая себя до конца, перебралась на водительское сиденье, едва не своротив ручку коробки передач. Вцепилась в руль так, что пальцы побелели. Педали казались незнакомыми, дорога впереди – слишком узкой.

Господи Боже. Она же разобьется сейчас.

Перепутала педали; машина клюнула было носом, но потом выровнялась. Филин летел за седаном, ровно хлопая сильными крыльями – он сейчас был не живым существом, а смертоносным механизмом, созданным лишь для того, чтобы убивать.

Птица влетела в окно со стороны водителя, и седан вильнул на дороге – снова дернулся, и снова. Влетел на газон возле драматического театра; парень и девушка, которые в обнимку шли по проспекту, с дружным визгом шарахнулись в сторону.

Арина нажала на тормоза так резко, что ее швырнуло на руль. Грудь наполнилась болью, но машина все-таки остановилась – несколько мгновений она сидела, выравнивая дыхание и шипя от боли, потом выбралась из автомобиля и бросилась к седану.

Открылась дверь. Филин, растрепанный, тяжело дышащий, выбрался со стороны водителя – живой, здоровый. Арина подбежала к нему, схватила за плечи, повторяя про себя: Влад жив, она справилась, все кончилось, все позади, позади…

Филин слепо дотронулся до ее лица – пальцы были горячими и сухими, а взгляд ошарашенным.

– Кто там? – прошептала Арина, глядя ему в глаза. – Кто…

Что Влад с ним сделал за это время? Разорвал, и весь салон седана сейчас залит кровью?

– Никого, – откликнулся Филин. – Там никого не было, представляешь?

***

Усталость, которая накатила на него, была настолько тяжелой и властной, что Филин решил не сопротивляться. Сделав несколько звонков, он опустился на газон неподалеку от машины, лег в траву, закрыл глаза. Арина подумала и села рядом; от нее веяло страхом, энергией и теплом.

Наверно, она и представить не могла, что будет участвовать в полицейской погоне. Что в новом мире с каждым днем все больше приключений.

Чего точно не мог представить Влад, так это того, что влетит в пустой салон.

Он успел принять человеческий облик – упал за руль, дернул его вправо, уходя от столкновения с минивэном, и вылетел на газон. Юная парочка с воплями шарахнулась в сторону, потом, отдышавшись, парень очень выразительно показал Филину средний палец и торопливо повел свою спутницу прочь.

В салоне пахло еловым освежителем воздуха. Филин выбрался из седана и увидел свою машину, которая раскорячилась на проспекте, перекрыв полосу – Арина бежала к нему, кривясь от боли, и он подумал, что это была дрянная идея, оставить ее одну.

Хотя что еще он мог сделать? Убийцу Эухены надо было брать.

Вот и взяли.

– Влад, – осторожно позвала Арина, и тепло от ее тела сместилось чуть в сторону, словно она хотела дотронуться до Филина и не решалась. – Влад, вы как?

– Нормально, – откликнулся Филин. – Вы целы?

– Затормозила, ударилась о руль… а так ничего. Куда он мог деться из машины? Она ведь не сама по себе ехала.

Филин устало усмехнулся.

– Не знаю.

Когда он все-таки открыл глаза и сел на траве, то народу у машины прибавилось. Белла работала, снимая отпечатки с ручки, другой эксперт щелкал фотоаппаратом. Рухнул с неба растрепанный комочек перьев и ярости, поднялся у машины уже Сычевым, и Белла привычно покачала головой.

– Где водила? – спросил Сычев, покосившись в сторону Арины веселым взглядом человека, который даже среди проблем не теряет хорошего настроения. – Его реально не было за рулем?

Филин кивнул. Когда он влетел в салон угнанной машины, то голова наполнилась противной ноющей болью, и сейчас она выросла настолько, что глаза начало печь. Он дотронулся до носа – на кончиках пальцев осталась кровь, и Арина ойкнула.

– Не было, – Влад прошел к машине; ну почему он, дурак, ничего не понял сразу? Надо было не вылезать из-за руля…

– Влад, у вас кровь, – услышал он едва различимый испуганный голос Арины. Белла протянула ему перчатки; Влад натянул их, уже понимая, что опоздал.

Похлопал по пассажирскому сиденью. Уже остыло.

– Он увидел, что я обратился, – произнес Влад. Признаваться в своей лопоухости было очень больно. Он ведь знал, что убийца Эухены способен на воздействие, сходное с тем, которое было у Окопченко. Знал! – и не вспомнил о нем, увидев, что за рулем пусто.

Болван. Вот и верь, что совы самые умные птицы.

Белла покачала головой. Прижала к его носу чистую салфетку, чтоб не накапал в салоне.

– Перебрался на пассажирское сиденье, – продолжал Филин. – Я влетел, и он воздействовал на меня так же, как на Скворцову. Ей он показал змею, а мне пустоту. А потом просто сидел рядом и ждал, когда я выберусь. Я же вечно не буду тут сидеть, правда?

Ему сделалось стыдно. Бесконечно стыдно. И ведь он понимал, что тут что-то не так, но не смог сложить дважды два.

А убийца Скворцовой теперь убедился в том, что полиция не видит дальше своего носа. Это укрепит его уверенность в собственных силах и так подпитает манию величия, что он продолжит убивать, веря, что его не поймают.

Он не смог воспользоваться Тенью Эухены, значит, будет искать другую. И полиция ему не помешает.

А Влад его упустил. И еще язвил, говоря, что Лисовский и Корнейчук прощелкают это дело, если получат – да что вы, тут и без них есть, кому щелкать клювом.

Голову дергало, словно череп превратился в яйцо, и птенец стучал и стучал клювом, пытаясь выбраться. Влад выбрался