Нелегальный экзорцист - Григорий Константинович Шаргородский

и часть товара, который я обещал Виринее. Конечно же, закупить всё заказанное не получилось просто потому, что деньги мне будут нужны для другого. В общем, финансовый разговор с ведуньей предстоит тяжёлый. Одно хорошо – обещанное Василисе модное платье Элен купила в тот же день, как получила подарок от язычницы.

Ёшки-матрёшки! Мне же ещё нужно как-то перевезти всё это на ушкуй! А может, всё-таки отложить выход на завтра? Малодушное решение постепенно начало набирать силу, но ровно до того момента, как я шагнул на ведущую в библиотечный зал лестницу. Увидев, что творится внизу, чуть не прослезился. Как хорошо иметь друзей, которых вполне можно назвать семьёй. Возле стойки царила деловая суматоха, в которой участвовали все близкие мне люди. Явившиеся к нам ни свет ни зря Настя и Элен паковали что-то непонятное в коробки, которые Фрося уносила на улицу. Разобиженный Дима поднялся по лестнице мне навстречу, забрал мешок со снедью и проворчал:

– Я с утра заехал к Олегу Остаповичу и купил всё, что он посчитал нужным. Сенсею взял простую двустволку двенадцатого калибра, а Андрюхе тридцать второго.

Если бы я не успел прочитать книгу о гладкоствольном оружии, то удивился бы, зачем мальцу ружьё с калибром, обозначенным большей цифрой. Сейчас же спокойно кивнул. Тридцать второй будет Зайцу как раз по плечу. Интересно, откуда все эти знания у Димы? Наверняка наслушался словоохотливого Олега Остаповича, чтоб ему икнулось, шутнику эдакому.

Тут же возникла тревожная мысль:

– А как ты перевёз всё это из лавки?

– Помощник Олега Остаповича доставил в специальном опломбированном ящике, – всё ещё обиженным тоном заявил мой друг, что заставило меня по-доброму улыбнуться и положить ему руку на плечо:

– Не дуйся. На катере мы с тобой ещё накатаемся всласть. А что до походов… Честно, Дима, ну какой из тебя ушкуйник?

– Что, рылом не вышел? – раздражённо спросил парень.

За моей спиной тревожно вздохнула тётя Агнес, но я не собирался сдаваться:

– В том-то и дело, что чересчур вышел. Это у нас выбора нет, и, чтобы зарабатывать на хлеб насущный, приходится рисковать жизнью. А таскать в походы тебя – это всё равно что редкой старинной книгой кухонный стол подпирать.

На язык просилась поговорка о забивании гвоздей микроскопом, но так для букиниста будет доходчивее.

– Прекращай капризничать и посмотри на всё это как взрослый человек. Ты и так очень помог мне со сборами, так что можешь считать себя казначеем ватаги.

Дима возмущённо фыркнул, но было видно, что он уже оттаял. Наконец-то мы спустились в зал, где нас встречала, так сказать, группа поддержки. Из самых близких мне людей не было только отца Никодима, но у него как раз утренняя служба. Акира и Андрей стояли чуть ли не плечом к плечу – такие разные и такие похожие своими серьёзными лицами. Новоиспечённого новика его матушка собрала хоть и бедно, но со знанием дела. Одежда явно перешита с чужого плеча да залатана, но чиста и добротна, как и обувь. Когда я увидел решительно-боевой настрой парня, мне попросту не хватило духу прогнать его. Очень надеюсь, что не пожалею о собственной слабости.

Акира для разнообразия сменил свои сандалии на высокие мягкие чухонские сапожки, но от почти женского наряда не отказался. Надеюсь, ему в нём будет удобно. В этом наряде явно не хватало одной детали, но добавлять её ещё рано.

– Дима, ящик от Олега Остаповича в подвале?

Увидев утвердительный кивок друга, я быстро спустился вниз, где мы уже оборудовали специальный железный шкаф для оружия и боевого припаса. Статус моих помощников ещё не был закреплён нужными бумажками, так что всё оружие в доки придётся тащить мне. Вынув лишние вещи из своего мешка ушкуйника, я сунул туда все три ружья и нихонский меч. Добавил почти все боеприпасы. В итоге едва поднял получившийся груз, так что за личными вещами пришлось посылать Диму с дополнительным мешком.

Проводы выдались напряжёнными. Тётя Агнес обняла меня и Андрюху, не решившись сделать это с каменнолицым инородцем. Зато перекрестила всех скопом. Настя тоже расщедрилась на поцелуй в щёку, а вот Элен сдержалась, лишь стукнув меня кулаком по груди и прошептав:

– Не вздумай там сдохнуть. Слышишь меня?

На душе потеплело, хотя и понимал, что это уже не моя женщина. Наконец-то мы выбрались из дома, и я на секунду замер, разглядывая стоявший перед входом в библиотеку грузовой мобиль. Дима действительно расстарался на славу. Только вот откуда в кузове столько добра? Впрочем, всё это вполне можно выдать за личные вещи. Перевозка груза весом до восьми пудов в лицензии не нуждается. Назад я потащу ещё меньше. Опять кольнула малодушная мысль, что по уму следовало дождаться надлежащего оформления и уплаты пошлины, да и подготовиться получше. Но понимание того, что так Илие придётся мучиться в своём узилище на сутки, а то и двое дольше, чем мог бы, тут же разогнало все сомнения. Я решительно направился к кабине, в которой сидел водитель, с недоумением наблюдавший за всем происходящим. Мои ватажники шустро забрались в кузов.

В доках, куда мы быстро добрались по пустым утренним улицам, нас уже ждал Гордей. Судя по уставшему виду, он провёл здесь всю ночь, а недовольное лицо показывало, что успел меньше, чем хотел. Тянуть дальше было совершенно глупо, так что мы быстро загрузили вещи в катер, сдержанно попрощались, и я поочерёдно вручную завёл оба двигателя. Оно бы проверить всё ещё раз самому, но мне в этом плане до Гордея как до луны, так что нечего попусту тратить время. И лишь когда разогнал катер до средней скорости, сразу же уводя его к правому берегу Пины, чтобы не мешать другим судам, удалось вздохнуть свободнее. Правда, тут же навалилось опасение сделать что-то не так. Казавшаяся ещё недавно широкой река вдруг превратилась в узкий канал, на котором и не протолкнёшься. Я даже порадовался, что денег хватило лишь на катер, размерами немногим превышавший большую лодку. Даже не представляю, как бы справился с тем же «Селезнем». А ещё возблагодарил Господа за то, что три больших торговых корабля сейчас стояли у пирсов и никто не пёрся к нам из Припяти.

Раз десять задерживая дыхание, я всё же провёл свой катер мимо порта, и наконец-то мы оказались на просторах Припяти, хотя и она теперь выглядела не такой уж широкой. Только сейчас заметил, что куда-то подевались остатки похмелья и возник жуткий голод. Но пока не до него.

После нервотрёпки на портовом фарватере мне удалось окончательно справиться с волнением и осознать, что управлять катером