Личный аптекарь императора. Том 5 - Егор Золотарев

— И что? Узнал? — оживился я.

— Через Савельева я выяснил контакты всех владельцев анобластей и написал им. Друг за другом пришли ответы, что нет у них заказчика с именем Платон Грачёв. Правда, некоторые признались, что зачастую даже документы у заказчика не просматривают. Главное чтобы заплатил.

— Я почему-то так и думал. Этот артефактор умеет заметать следы. Никто ничего о нем не знает. Он будто призрак, появляется и пропадает внезапно.

— Призраков не существует. Он вполне живой и здоровый.

— Жаль, что призраков не существует. Они здорово помогли бы мне разобраться с одним делом, — еле слышно сказал я.

Дима лишь улыбнулся и направился к лаборатории. Эх, эти люди уверены, что они — центр Вселенной. Им даже невдомёк, что существуют другие миры, где-то, что здесь кажется сказкой, вполне реально.

Когда зашёл в дом, из гостиной доносился голос деда. Он с кем-то разговаривал по телефону.

— … лады, завтра сочтёмся, — ответил он и сбросил звонок. — Шурик, ты сегодня рано. Выяснилось что-нибудь?

— Да, кое-что выяснилось, но от этого яснее не стало.

Рассказал о том, что видел в доме Щавелева, и о разговоре с деканом.

— Плохо, что они дружат, — задумчиво произнёс дед.

— Почему?

— Декан будет прикрывать его делишки. Сам посуди: студенты рассказали о Щавелеве только потому что их поймали. Если бы им удалось сбежать, то никто о Щавелеве бы не узнал. Не похоже на подставу.

— Ты всё ещё думаешь, что это он причастен к нападению?

— Конечно! А кто же ещё? — вопросительно уставился на меня. — Если он там живёт и работает, то знает всё, от режима работы охранников до слепых зон камер видеонаблюдения. К тому же в этом деле были задействованы студенты. Всё одно к одному — он виноват и сбежал как трусливая шавка.

Я пожал плечами. Рациональное зерно было в его суждениях. Даже если к делу не причастен Щавелев, то точно кто-то из академии.

— Сегодня поедем на вокзал встречать коробки из Торжка, — старик Филатов поплёлся к двери, на ходу вытаскивая из кармана портсигар и коробку спичек.

— Зачем? Снова сборы?

— Не, сборов хватает. Кира сказала, что за вчерашний день всего десять человек заходили. Надо бы рекламу организовать. Как ты и просил, охотники вытащили из аномалии несколько саженцев. Сегодня Валера их забрал и отправил с проводником тринадцатого вагона.

— А почему сам не привёз?

— Чтобы лавку без присмотра не оставлять. Если машину нанимать, то придётся раскошелиться, а знакомый проводник и пачкой чая обойдётся. Копейка, знаешь ли, рубль бережёт.

Старик Филатов по-прежнему прижимист в деньгах, хотя вассалы исправно пополняют наш счёт.

— Хорошо. Заодно Зоркого проведаю.

— Кстати, насчёт твоего Зоркого. Я велел охотникам два раза в неделю оставлять у ворот пакет овощей и фруктов, так что не будет голодать твой друг.

— Спасибо, дед.

— Ерунда, — отмахнулся он и вышел на улицу, попыхивая сигаретой.

Я поднялся к себе и мысленно велел явиться Шустрику. В последнее время всё меньше времени ему уделял, поэтому хотел исправиться. Серебристый зверёк мгновенно телепортировался мне на плечо и радостно защебетал.

Он стал намного тяжелее благодаря Насте, которая кормила его не только ягодами и яблоками, но и выпечкой.

Первым делом я попросил его принести мне стул из столовой. Секунда, и стул опустился на мою кровать. Похвалив зверька, я отправил его за колбой в лабораторию. Чтобы он не перепутал сосуд с другой посудой, я очень точно представил его себе и отправил ему мыслеобраз.

— Чик-чик-чик, — защебетал он и пропал.

Не успел я дойти до кровати, как снова послышалось его «чик-чик-чирик», и колба очутилась на полу передо мной.

Тут мне в голову пришло, что Шустрик мог бы принести мне телефон Щавелева из его дома. Я сразу не сообразил взять его и посмотреть, с кем он общался. Но как объяснить Шустрику путь до дома профессора?

Я не придумал ничего лучше, чем мысленно «показать» зверьку дорогу до академии, по которой езжу на седане, потом стадион, академгородок, дом Щавелева, комнату и сам телефон. Всё это время Шустрик смотрел на меня словно заворожённый и даже не шевелился.

«Принеси телефон!» — мысленно велел я, держа перед глазами образ разбитого прибора.

Шустрик защебетал, взмахнул хвостом и пропал.

Прошло чуть более минуты, когда я начал тревожиться. Шустрик перемещался очень быстро, поэтому я не понимал, где он может так долго задержаться. А вдруг он потерялся? Мечется теперь по всей Москве и не может найти дорогу домой. Или его кто-нибудь поймал. Или телефон уже забрали, и Шустрик пытается выполнить задание, которое я ему дал, но не может.

Ещё через две минуты напряженного ожидания я забеспокоился не на шутку и сильно пожалел, что отправил его в такую даль. Мне даже пришло в голову сесть в машину и ехать за ним, но тут что-то щелкнуло, и с потолка на кровать свалился зверёк.

— Шустрик! — я бросился к нему и увидел, что он еле дышит, но в лапках держит тот самый телефон.

Я бросился к тумбочке, в которой хранил свои зелья, вытащил «Исцеление» и влил в рот Шустрику. Его эфир не говорил о серьёзных проблемах, но зверёк явно сильно устал и выдохся. Термин «загнанная лошадь» идеально подходила его состоянию. Пожалуй, я переоценил его возможности.

Вскоре зверёк приподнялся и, жалобно защебетав, пару раз дёрнул хвостом. Жаловался, бедняга. Я погладил его по шерстке и пообещал, что не буду больше так напрягать, а затем отправил на кухню съесть чего-нибудь вкусного. Зверек вмиг пропал и вскоре явился с пирожными в виде трубочек с кремом. Ну хитрюга, знает, где лакомство лежит.

Я хотел включить телефон Щавелева, но ни одна кнопка не отзывалась. Открыв сзади крышку, увидел, что нет ни аккумулятора, ни специальной карты. Кислота раствори этих негодяев! Всё-то они предусмотрели. Зря только Шустрика помучил.

После ужина, состоящего из запеченной индейки с овощами и вишневого пирога, мы с дедом поехали на вокзал за саженцами манаросов.

— Дед, хотел с тобой поговорить по поводу сообщества, — подал я голос. — Как думаешь, принять приглашение и вступить в «Лигу безликих»?

— В «Лигу безликих»? — задумался он. — А на кой-чёрт они тебе нужны?

— Не знаю, но говорят, что престижно быть членом сообщества. Не всех