Похоронное бюро «Хэйзел и Смит». Египетский переполох - Мария Сергеевна Руднева

снял плащ, одним точным броском закинул цилиндр на верхушку шляпной вешалки и упал на банкетку, избавляясь от насквозь промокших ботинок.

Миссис Раджани немедленно принесла мне теплые домашние туфли.

– Скорее идите в гостиную, мальчик мой, я уже там все накрыла… Да вы же насквозь мокрый! – хорошенько разглядев меня, всполошилась она. – Почему вы не взяли кеб?

– Потому что наш благородный домовладелец слишком скромен и мечтает поскорее отринуть бренную оболочку при помощи простуды, – сварливо заявил мистер Ч. М. Блэк, спускаясь по лестнице.

То есть он над ней, конечно, парил – в виду собственной нематериальности. Мой сосед, предыдущий хозяин этого дома, был давно и непоправимо мертв. Однако жизнь смертных по-прежнему привлекала его куда больше райских кущ и адского пламени, потому он принял решение задержаться здесь.

Этому немало способствовало то, что при жизни он был весьма успешным гробовщиком и отлично знал, что после смерти от человека не остается ничего, кроме кучи костей.

– Уверяю вас, Чарльз, у меня и в мыслях того не было, – поспешил заверить я.

– Тогда раздевайтесь немедленно и отправляйтесь в ванную! Я согрею вам воды и положу грелку на пижаму.

– Сначала ужин, миссис Раджани. – Я молитвенно сложил руки. – Я голоден как зверь!

– Этот ужасный человек морит вас голодом? – усмехнулся мистер Блэк. – Мне стоит поговорить с ним?

– Если он и морит меня чем-то, то скорее уж новым голландским лаком, и заодно вместе с собой. – Я не сдержал смеха. – Сегодня был безумный день, мы не успели пообедать. Накормите меня, а я расскажу вам интересную историю. Вы же любите мои истории?

О, я попал в точку. Ч. М. Блэк был чертовски любопытным призраком. Лишенный возможности покидать дом, он всегда ждал меня вечерами, чтобы послушать о наших делах. Его интересовало все – наша обычная похоронная рутина, странные клиенты, проблемы других призраков… Иногда я специально приглашал Валентайна на ужин, чтобы на некоторое время занять их друг другом и промолчать целый вечер, сидя у камина. Но сегодня мне и самому необходим был совет опытного наставника, каким для меня и был мистер Блэк.

Немного поспорив с миссис Раджани, я пошел на компромисс – хорошенько растерся полотенцем, переоделся в пижаму и халат и спустился к ужину в обнимку с грелкой. Только после этого я получил тарелку ароматного бирьяни с курицей[6] и горячий чай и смог перейти к рассказу.

Мистер Блэк выслушал меня очень внимательно.

– То, о чем вы рассказали, звучит немного дико, – резюмировал он, приподняв край вуали, закрывающей его обезображенное лицо.

Его ожоги давно меня не смущали, а вот столь изумленную мимику мне нечасто доводилось лицезреть.

– Не могу с вами спорить. – Я отставил на стол пустую чашку, и миссис Раджани тут же налила в нее молока и наполнила чаем.

– Очень это плохо – ссориться с собственными богами да посматривать на чужих, – сказала она.

– Вы не одобряете их, миссис Раджани? – с полуулыбкой спросил я.

– Нет, и точно так же не одобряю индусов, которые принимают христианство, наслушавшись сладких речей ваших миссионеров!

– Дорогая моя, у вас дочери христианки, – напомнил мистер Блэк.

– Они британки. – Широким жестом наша экономка отвела все наши едва родившиеся инсинуации. – Родились на британской земле, стало быть, под христианским богом. И крестили их, как положено у вас, в младенчестве.

– А вы?.. – осторожно спросил я, памятуя о том, что миссис Раджани состояла в честном браке с офицером британского флота, который вечно пропадал в морях.

– Вот себя и не одобряю, – сказала она. – И потому не думаю, что однажды смогу вернуться на родину, раз я отвернулась от нее и приняла крещение ради мужа!

– Так, ну вами-то двигали социальные нормы, – сказал мистер Блэк. – Это я могу понять. А вот предположить, что в головах у людей, которые, будучи христианами, начинают рассуждать о загробном мире древних египтян, мне непонятно.

– Послушайте, их явилось двое таких в один день, – пожаловался я. – Мне кажется, я скоро сойду с ума. Тьмы египетской слишком много в моей бренной жизни.

– А ведь и правда. Погодите-ка… – Мистер Блэк задумчиво потер подбородок. Я в очередной раз подумал о том, как много привычек из жизни призраки сохраняют после смерти.

Будь у меня иной склад ума, я бы, возможно, уже защитил диссертацию о посмертии, используя в качестве наглядного пособия собственного усопшего соседа. Как же нам всем повезло, что я всего лишь поэт.

– Смотрите, Дориан, – снова заговорил упомянутый усопший сосед, что-то тщательно обдумав. – То происшествие в Шотландии с кражей анкха и нынешние ваши клиенты на первый взгляд кажутся лишь следствием египетской лихорадки, охватившей Британию. Но… Когда дело касается вас с Валентайном, я не очень верю в совпадения.

Я вопросительно на него посмотрел.

Мистер Блэк пояснил:

– Вы же сами рассказывали, что в Шотландию вас вызвали как медиумов, а не гробовщиков. Ваша слава опережает вас. Не могу сказать, что мне это нравится. Возможно, это старческое ворчание, и на самом деле я хочу остаться единственным призраком, которому достается ваше внимание…

– А я тоже теперь волнуюсь! – воскликнула миссис Раджани. – Вдруг это связано?

– Будь это связано, Валентайн бы уже заметил, – криво усмехнулся я, но в глубине души я знал: Валентайн мог заметить что угодно, но не сказать мне. Мой друг был слишком скрытен, к сожалению, именно в тех вещах, которые скрывать было не надо. – Что вы посоветуете, Чарльз?

– Будьте осторожны и наблюдайте, мой друг. Вдруг вам в глаза бросится что-то странное? Тогда расскажите мне, и я постараюсь в силу своих скромных способностей найти для вас подсказку. И ради бога, Дориан, не позволяйте Валентайну действовать в одиночку! Этот человек слишком любит риск.

Я успел на себе ощутить то, насколько это правда, поэтому молча кивнул.

Еще некоторое время мы с мистером Блэком сидели в креслах у камина и обсуждали египетское помешательство, пока миссис Раджани не прогнала меня в постель. Засыпая, я вспомнил о какой-то детали, достаточно важной, чтобы рассказать о ней мистеру Блэку, но прежде, чем понял, что именно меня встревожило, провалился в сон.

Весь следующий день мы посвятили подготовке к двойным похоронам. Валентайн, кажется, не спал всю ночь, судя по кругам под глазами, но каменный саркофаг нам доставили уже к полудню.

– Будь проклят тот день, когда я на это согласился, – жаловался Валентайн, клюя носом над чашкой крепкого чая, которую я заварил сразу, как пришел. – Не так-то просто заставить кого-то за ночь сделать каменный саркофаг. Нет, сделать – это, конечно,