Ключи мира - Маркус Кас

То есть просто исчезли в один миг.

На этом моменте я напрягся, но перебивать не стал, лишь слушал внимательнее и старался вчитаться в старый текст, пусть и тщетно.

После исчезновения воинов переселенцы сменили тактику и начали договариваться. Старым добрым способом, работающим до сих пор. Рисунками и жестами. Хотя с последним тоже часто проблемы могут быть, ведь привычные знаки у разных народов могут иметь противоположное значение. Но тут обошлось, и пошёл процесс налаживания отношений.

Дикари, они же беспутцы, против соседства ничего не имели. Но предупредили, что места здесь необычные и нужно соблюдать определённые правила. Или заберёт плохая магия. Про защиту рассказали, поделились теми самыми волшебными компонентами.

Так уж получилось, что наладить разговор смог только шаман, то есть ведун. Оттого и сложилось, что контактировали лишь с ним. Остальные и рады были — пугали их дикари. Хотя вроде они ни при чём были, места такие.

Как-то так и жили, пока местные не стали забывать о тех событиях. Привыкли к странностям, а обереги воспринимали как что-то обыденное. Вроде приметы, но которую нужно обязательно соблюдать. Шаман для городка стал неотъемлемой частью этноса и даже в чём-то забавным отголоском истории. Но ходили к нему за защитными вещицами исправно. Да и традиция выделять деньги из городского бюджета осталась. Правда, средств с каждым поколением становилось всё меньше и меньше.

Валерьян Афанасьевич к этому относился равнодушно, в отличие от отношения к научному сообществу. В случае с оберегами он защищал своих, поэтому и не обращал внимания на их легкомысленность. Как дети малые, мол, что с них взять.

Руны на камне у моста, как и те, что были выжжены на дощечке, тоже от дикарей пришли. И вот в этом Цароменко так и не смог разобраться. Изучал все северные источники, стал экспертом в рунологии, но не смог расшифровать эти гальдраставы. И похоже на известные, и вместе с тем отличались.

— Будто иномирные, — подытожил шаман. — Да и беспутцы тоже какие-то… Не от мира сего, что ли. Странные они, одним словом.

Добиться конкретики не удалось. Валерьян Афанасьевич затруднялся толково описать дикарей, хотя и был дотошным учёным. Показал мне свои изыскания, пока рассуждал про руны. Так что в его способности докопаться до сути я не сомневался.

Но Цароменко при этом не очень волновала эта загадка. Как и местные, он как-то сжился со странностями.

И уже ничего необычного не видел в том, что приходится постоянно заниматься защитой Приозёрского при помощи непонятной магии и предметов. Так заведено, и всё тут.

— В общем-то, они безобидные, — пожал плечами шаман. — Тихие. Ну оно и понятно — я их не понимаю, а они меня. Встретимся, помолчим да разойдёмся.

— А вы бывали в их поселении?

— А зачем? — удивился он. — У меня своих забот полно, а по лесам бегать — для молодых. Да и заведено так, мы к ним не лезем, они к нам.

Ну вот что за наивная простота! Я бы, будь под моим боком неизвестные маги с явным преимуществом в виде понимания местной магии, первым делом бы отправился выяснять подробности. А тут — ну договорились века назад, работает как-то и ладно.

И было нормально, пока не случилась беда.

— Безобидные они, — уверенно повторил старик, кивая.

— У вас здесь люди пропадают, Валерьян Афанасьевич, — с укором сказал я.

— Какие люди? — так удивился шаман, что я понял: он действительно не знал, что произошло.

Рассказал я ему немного, но достаточно, чтобы обрисовать серьёзность ситуации. Всё же секретная операция была. Цароменко от такой новости опечалился и помотал головой:

— Ничего такого у нас не слышали. Городские были, да. Так всем составом и уехали себе обратно в столицу. Те особняком держались, ко мне вообще никто не заглядывал. Ну один только заходил уже позже, франт такой разноглазый. Пофыркал тут и ушёл. А прочих никто не видел.

Логично, ни Казаринов, ни уж тем более гвардейцы в Приозёрском не появлялись. Что и сыграло злую шутку, ведь местные не были в курсе, а значит, и спешить на помощь не собирались. Да хоть бы информацией поделиться тоже не додумались, с чего бы.

Баталов тоже молодец, ну как мог менталист купиться на этот маскарад? С другой стороны, возможно, магия разума сыграла против главы тайной канцелярии. Почувствовал, что шаман придуривается, и не стал тратить время.

— Что же делать-то? — встревожился старик. — Не было такого никогда. Правда, никто к ним и не ходил… Делать-то что теперь?

— Вы когда с ними встречаетесь в следующий раз?

— Так скоро уже, в новолуние как раз, вот ночью сегодня.

— Прекрасно! — обрадовался я.

Ну как же удачно складывалось, ждать ещё месяц я бы не смог. Безусловно не факт, что дикари, то есть беспутники, появятся. Вполне могло так быть, что и они пропали вместе с прочими. Но это был единственный вариант.

— Я пойду с вами, — решительно объявил я.

Валерьян Афанасьевич засомневался и немного виновато взглянул на меня.

— Не уверен я, что идея эта хорошая… Не подумайте, помочь я очень хочу. Но настрого нельзя посторонних с собой приводить. Так заведено издавна. Вдруг учудят что?

— Вы не волнуйтесь, просто место и время скажите, я туда заранее приду. И действовать буду, только когда вы уйдёте.

И уж смогу с ними потом договориться, чтобы корешки свои и дальше передавали шаману. Ну или сам добуду, с запасом. В любом случае разберусь, но людей спасти всё же важнее. Даже если весь Приозёрский придётся переселить в более безопасное место.

— Хорошо, ваше сиятельство. Опасно это может быть, ну да вы и сами уже поняли. Так что как пожелаете.

— Скажите, а остались у вас те коренья, что передавали беспутцы?

— Что-то завалялось, — растерянно протянул старик, нахмурившись. — Сейчас поищу, обождите.

Он поднялся и ушёл в соседнюю комнату, судя по виду, открывшемуся через приоткрытую дверь, кладовую. Погремел там, покряхтел и вышел весь в пыли и паутине, протягивая мне скрюченную палочку, попахивающую не самым приятным образом.

Высушенное нечто на вид никак не определялось. Магическое сканирование дало неожиданный результат. Аспект природы откликнулся пониманием, что предмет раньше где-то рос, то есть это было растением. И снова во мне шевельнулось смутное узнавание.

Чёрт, где же я встречал такое?

Я закрыл глаза и сосредоточился, очищая разум ото всего