Архивы Дрездена: Грязная игра. Правила чародейства - Джим Батчер

Я на мгновение закрыл глаза, обратился к своим колдовским чувствам и ощутил приливы и отливы энергии, текущей по дому. За порогом, который был защищен, пульсировали разные энергии: эмоции обитателей дома, случайные потоки, проникшие с улицы. Все как обычно.

Но только не в чулане. В чулане не было вообще ничего.

– Ага, – сказал я сам себе.

* * *

– Третья «О», – продолжил я и написал на доске: «Объединение». – Объединить всю информацию.

– Мстители, – произнес Маккензи.

– Объединяйтесь! – хором загорланили юные Стражи. Хорошие ребята.

– На самом деле, это необязательный этап расследования, – сказал я, кивнув в знак одобрения и снова взяв инициативу в свои руки. – Иногда, осознав, что происходит, вы будете вызывать подкрепление. Но важнее всего собрать все сведения воедино. У вас уже есть информация. Теперь нужно решить, что с ней делать. Вы прикидываете, какие действия предпринять. Думаете о том, к каким последствиям ваши действия могут привести. Задействуйте свой мозг. Если у противника есть слабости, вы должны придумать, как этим воспользоваться. Если у вас есть преимущества в данной местности, выясните, как их можно применить. Если потребуется специальное оборудование или снаряжение, вы сможете найти его вот здесь. – Я начал раздавать листы бумаги из стопки. – В этих информационных листах вы найдете также пару рецептов для самых ходовых средств: это противоядие от яда Красной Коллегии, с ним вы уже знакомы, и мазь для глаз – она позволит взгляду справиться с большинством чар фэйри, о которых вы, возможно, даже не будете догадываться. Привыкайте готовить эти снадобья. – Я глубоко вздохнул. – Кроме того, на этом этапе придется делать кое-какие расчеты.

Слушатели на мгновение затихли.

– Да, – подтвердил я. – Вы должны будете просчитать, чья жизнь стоит риска, а чья – нет. Кого можете спасти, а кого спасать уже поздно. Иногда мне приходится так поступать. Некоторые лидеры Совета могут назвать мое поведение глупым или самонадеянным, и, возможно, они будут правы, но я еще не встречал способное дышать существо, которому я не мог бы помочь.

* * *

– У вас в доме завелся страшила, – сказал я Меган час спустя.

Меган посмотрела на меня, нахмурив брови:

– Ч-что?

– Страшила, – повторил я. – Иногда их называют домовыми или бугименами. Это довольно слабые фобофаги, пожиратели страхов. В большинстве своем они бесплотны. Такие страшилы встречаются довольно часто. Они питаются детскими страхами.

Брови Ярдли поднялись так высоко, словно вознамерились добраться до волос на голове.

– Но этого не может быть, – проговорила Меган. – Я… я почувствовала бы это. Непременно почувствовала бы. Я уже ощущала нечто подобное. Призраков, а один раз – полтергейст.

– Но только не это, – возразил я. – Вы для него слишком стары.

Она приподняла одну бровь и вопросительно посмотрела на меня:

– Прощу прощения?

– Кхм. Я имел в виду, что вы взрослая.

– Не понимаю, – сказала Меган.

– Страшил могут чувствовать только дети, – пояснил я. – В природе этих существ есть то, что скрывает их от восприятия взрослых.

– Но порог… Он должен сдерживать такие создания.

– Иногда они цепляются к кому-нибудь из членов семьи. Ребенку может присниться очень яркий сон, который открывает портал в Небывальщину, откуда страшилы попадают в наш мир. Бывает, что они используют для этого зеркала.

– Небывальщина? – спросил Ярдли.

– Мир духов, – пояснил я.

– Мег, что за бред… – проворчал Ярдли.

Меган встала, ее глаза блестели.

– Бенджамин…

На несколько мгновений воздух между ними, казалось, затрещит от напряжения.

– Черт, – рыкнул он наконец и направился к входной двери, с шумом захлопнув ее за собой.

Меган посмотрела на дверь, поджав губы. Затем повернулась ко мне.

– Но если то, что вы говорите, правда, как вам удается почувствовать их? – спросила она.

– А я и не чувствую, – ответил я. – Оно само себя выдало. Почти во всем доме совершенно нормальная атмосфера. Но чулан в комнате малышей – словно черная дыра.

– Господи, – проговорила Меган, поворачиваясь. – Тамара и Джои спят там.

– Успокойтесь, – сказал я. – Сейчас они в безопасности. Оно уже насытилось этой ночью. И больше не появится. Оно не может причинить им физического вреда. Только напугать.

– Только? – спросила Меган. – Вы вообще представляете, что они пережили? Кэт говорит, что даже не помнит, как просыпается с криками, но ее успеваемость ухудшилась. Теперь вместо «отлично» она получает «удовлетворительно». И уже шесть месяцев страдает от недосыпа. Тамара почти перестала разговаривать. За весь день она произносит не больше дюжины слов! – Ее глаза горели, но гордость не позволяла разрыдаться передо мной. – Только не говорите мне, что моим детям не причиняют вреда!

Я поморщился и поднял руки в примирительном жесте.

– Вы правы. Согласен. Извините. Я неправильно выразился. – Я сделал глубокий вдох и выдохнул. – Главное, что теперь мы знаем о нем и можем кое-что предпринять.

– Мы?

– Да, будет лучше, если кто-нибудь из членов семьи поможет провести обряд экзорцизма.

– Экзорцизма? – переспросила она, уставившись на дверь, через которую ушел Ярдли.

– Конечно, – ответил я. – Этот дом принадлежит вам, а не страшиле. Если я научу вас, что делать, вы готовы дать этой твари пинок под зад?

– Да, – решительно произнесла она.

– Это может быть опасно, – предупредил я. – Я вас прикрою, но всегда есть риск. Вы уверены?

Меган повернулась ко мне, ее глаза сверкали.

– Ага, – выдохнул я. – Так я и думал.

* * *

– Последняя «О», – сказал я и написал: «Осуществление».

– Но это же очевидно, – заметила Ульяна.

– Конечно, – отозвался я. – Но именно в этой точке вы должны принять решение. Что всегда рискованно. Нужно быть уверенным, что вы ясно видите ситуацию и знаете, что происходит на самом деле.

– Да, – согласилась Ульяна немного сердитым тоном. – В этом и заключается цель трех предыдущих охов.

– Ошек, – как бы невзначай поправил ее Маккензи. – Что?

Ульяна бросила на него ледяной взгляд:

– Не важно. Мы уже выяснили, что случилось. В этом и был смысл методики.

– Ага, – сказал я и поднял вверх палец. – Но действительно ли мы знаем все? Вы уверены, что полностью разобрались в произошедшем? Особенно когда готовы рисковать своей и чужой безопасностью?

Ульяна растерянно посмотрела на меня:

– Почему я не могу быть в этом уверена?

Я слабо улыбнулся в ответ.

* * *

На следующий вечер детей уложили спать в девять часов. В девять тридцать они перестали просить пить, искать одежду, которую наденут на следующий день, размахивать светящимися в темноте мечами и заниматься другими детскими делами. В девять тридцать пять они уснули.

Мы с Меган и мрачным Ярдли