Ловец кошмаров - Валентина Владимировна Белякова

– Где-где? – со смехом переспросила Кара.

– Ждещ, – шепеляво ответил я, обводя языком выбранное место.

Она тихонько смеялась и ёжилась, ерошила пальцами мои волосы, и каждое её движение запускало по спине новую партию мурашек. Я начал дрожать, как от холода.

– Мёрзнешь?

– Не-а.

Кара всё равно накинула на нас одно из одеял. Не сговариваясь, мы на минуту оторвались друг от друга и завозились, снимая джинсы. Снова слиплись, ещё плотнее, и ласкались ещё пару минут, а может, и часов, прислушиваясь к дыханию друг друга и таинственной музыке за стеной. Кара вдруг подскочила, как ужаленная, дотянулась до Ловца на потолке и достала оттуда что-то, похожее на чайный пакетик. Когда она привычным движением вскрыла его, я понял, что пакетик был не чайный.

– Какой он заботливый, – усмехнулся я, кивнув на Ловец.

– Конечно. Он нас любит, – серьёзно ответила Кара. – Сможешь надеть?

– Это не должно быть сложно, – предположил я.

Но пальцы плохо слушались, так что пришлось всё-таки повозиться. Теперь мне нужно было оказаться сверху. Я немного запутался в наших коленях, их было слишком много, как будто мы два паука. Но в итоге вроде получилось. Я поднял руки Кары и прижал их своими – попалась.

Теперь Кара лежала подо мной, распростёртая, как бабочка под лупой, и я мог рассмотреть и запечатлеть в памяти всё до мельчайших подробностей. Каждую родинку, розоватую вмятину от бретельки лифчика, шрамик от ветрянки, трещинки на губах. Её левая рука выскользнула из моей ловушки и метнулась вниз, чтобы направить меня. На ум пришла глупая шутка про бабочку, пронзённую булавкой.

Она охнула и на секунду зажмурила глаза, как от боли.

– Извини.

Тело требовало начать двигаться.

– Всё хорошо, – прошептала Кара, – тем более у меня от алко болевой порог повышен. Смотри.

Она поднесла руку ко рту и укусила, продолжая смотреть мне в глаза как ни в чём не бывало. Я ждал.

(Начать, начать двигаться, пожалуйста.)

С дурацкой гордостью Кара продемонстрировала два ряда глубоких фиолетовых ямок от зубов на предплечье.

– Вот это ты шиз.

– Лучше тебе узнать об этом сейчас, чем позже.

– В следующий раз кусай меня.

(Двигаться-двигаться-двигаться!)

– Хорошо.

– Можно я… Начну?

– Конечно.

Как и любой новичок, я переживал, что всё закончится слишком быстро. Но то ли с непривычки, то ли из-за адреналина или алкоголя в крови мне казалось, что мы занимались любовью целую вечность. Несколько раз я был близко, даже на грани, особенно когда смотрел на её выгнувшуюся спину и крепко держал за узкую талию. Тихие нежные стоны, которые Кара иногда издавала, имели вкус солёной карамели.

Иногда в Каре проскакивали чужие черты: Радуги, Вербы, Рин, сотен других прекрасных девушек, каких только могло нарисовать моё воображение. Наверно, дело в здешнем безумном свете. И алкоголе. Спасибо, конечно, но мне этого не нужно. Усилием воли я прогонял наваждения. Я хотел только её.

В какой-то момент Кара снова оказалась сверху. Пригладила волосы, но они только сильнее встопорщились. На фоне голой лампочки её голова была похожа на сияющего чёрного паука, который качался в паутине Ловца вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз… Бесконечное ритмичное удовольствие. Серые глаза необъяснимым образом отражали блики, превратившись в осколки звёздного неба. Мой космический паук, моя Небесная Кара… Если это ловушка, я не хочу из неё выбираться.

Момент, когда мы уснули, стёрся из моей памяти. Но пробуждение было явно менее приятным, чем засыпание: я проснулся от тошноты.

– Кара! Где ближайший туалет? – Я толкнул её в плечо, тут уж было не до церемоний.

Она застонала недовольно и махнула рукой в сторону. Придерживая рукой голову (чтобы не отвалилась), я сел и действительно увидел справа дверь туалета. Могу поклясться, что вчера в комнате была только одна дверь, та, через которую мы вошли. Хотя, возможно, я просто был слишком пьян, чтобы заметить её.

В любом случае размышлять о происхождении туалета не было времени, я едва успел добежать до унитаза, как меня вывернуло наизнанку. Я вспомнил своего отца по воскресным утрам, и к телесной тошноте добавилась ментальная: мне стало мерзко от самого себя. Извергнув из себя весь алкоголь, вчерашний ужин и обед, я тщательно прополоскал рот, но это не особо помогло. Сунул горящую, распухшую голову под кран, включив ледяную воду.

Вскоре до меня донеслось, как за стенкой шумит вода и блюёт Кара. Выйдя из туалета, я увидел рядом ещё одну дверь – в ванную. Её точно тут не было минут десять назад. Ну да чёрт с ней. Я зашёл в ванную и подержал Каре волосы, чтобы она могла опереться о ванну двумя руками.

– Надо… Попить водички, – сказала она с трудом.

– Я не запихну в себя ни глотка…

– Надо, – повторила Кара, – и можешь почистить зубы.

– Чьи это щётки?

– Ловца. Я сейчас тоже почищу, попью и попрошу у него таблеток.

– Да тут прямо универмаг.

Закончив воскрешение себя из мёртвых, мы доползли до матраса и легли досыпать. Разумеется, я поклялся себе, что не буду пить больше никогда в жизни.

Второй раз я проснулся от того, что Кара расслабленно гладила меня, не открывая глаз, и понял, что снова хочу её. Музыка стихла, и психоделический свет сменился мягким полумраком. В Каре больше не было ничего таинственного и неземного, но от нежности у меня всё равно перехватывало дыхание. Теперь Кара была собой и только собой. Она казалась совсем беззащитной, мягкой и пахла, как маленький угревшийся зверёк.

Во второй раз я дошёл за несколько минут и вцепился в Кару, как утопающий – в спасительную соломинку. Приступ нежности был так силён, что перед глазами потемнело.

– Да тут я, тут, не убегу, – немного придушенно заверяла она, смеясь и гладя меня по голове.

Я хотел сказать что-нибудь хорошее, но в голове крутилось только «моя неизбежная».

Ещё немного сна. Ещё пара часов ленивого лежания.

– Кушать хочется… – пробормотала Кара.

– Может, тут и кухня есть с полным холодильником?

– Вряд ли, обычно нет, – непонятно ответила она, – но какую-нибудь пачку крекеров или шоколадные батончики, сухофрукты вполне можно найти. Заодно покажу тебе близкие петли.

– Петли чего?

– Одевайся – узнаешь.

Мы натянули помятую пропотевшую одежду, Кара разыскала расчёску и попыталась продрать новообразовавшиеся колтуны. Поняв тщетность этого занятия, отдала расчёску мне.

Выйдя из комнаты, мы снова попали в длинный узкий коридор и дошли до тройной развилки. Там Кара, подумав секунду, выбрала центральный проход. Я взглянул на потолок и сделал вывод, что Ловец в этих местах разросся ещё сильнее: занимая