Андрюха, у нас… - Мелалика Невинная

развевает полы ее пальто и колышет юбку, и я понимаю, что под юбкой у нее девять хвостов. Похоже, это и есть наш мифический зверь – кицунэ! Эти лисички издавна слывут обольстительницами, а некоторые из них используют свой дар совсем не в целях создания семьи и укрепления отношений.

– Андрей, – жестко говорю я, – мы при исполнении.

Тот лишь глупо хлопает глазами, а кицунэ бросает на меня презрительный взгляд и велит Андрюхе, стремительно переходя с ним на «ты»:

– Скажи своему дружку – или кто это у тебя? – пусть погуляет.

– Слав, действительно, погуляй, – кивает он. – В зоопарк вон сходи.

Брюнетка прищуривается и щелкает зубами: мол, накось, выкуси! У меня перехватывает дыхание.

– Я, наблюдающий, заявляю о нарушении, – сообщаю я ей. Звучит это жалко.

– Наблюдающий? – усмехается она, хватая Андрюху свободной рукой за локоть. – И что ты мне сделаешь, наблюдающий? Твой приятель пойдет со мной по своей воле. Я ему очень понравилась, правда?

Андрюха снова автоматически кивает.

– Не по своей! – Я сжимаю кулаки.

– Докажи! – хохочет кицунэ.

– Слав, ты погуляй, – расслабленно говорит мне напарник. – Погода хорошая. В зоопарке много разных зверей.

– Меня сейчас интересует только один зверь – вот эта дамочка.

– Слава, у тебя профдеформация. Тебе надо отдохнуть.

Я даже не знаю, что ответить. Слов у меня нет, плана действий – тоже.

– Это моя природа, – ласково улыбается мне кицунэ. – Без обид, наблюдающий, но сейчас для тебя лучше всего будет подчиниться и пойти в зоопарк. Посмотришь на зверушек. Кошечки, собачки, лисички – они успокаивают.

Сама того не желая, роковая брюнетка дает мне отличную подсказку.

– Какие могут быть обиды? – Я широко развожу руками, тем самым открывая портал. – Собачки, говоришь? На собачек, лисичка, ты сейчас сама посмотришь.

Брюнетка съеживается, резко отталкивает Андрюху, отбрасывает стакан с кофе и превращается в лисицу с девятью хвостами. Лиса мчится по тротуару, а за ней из портала вылетают пять поджарых белых гончих с красными ушами. Собаки быстро догоняют беглянку и окружают ее.

– Сама уйдешь или приказать им гнать тебя до самой границы миров? – спрашиваю я, неспешно подходя к ним.

– Ты можешь меня изгнать, но ты не изменишь моей природы! – обиженно фыркает кицунэ.

– Я не собираюсь менять твою природу. Мне важно, чтобы ты больше не нарушала равновесие сил в Петербурге.

– За мной придут другие! – визжит она.

Я понимаю, что переговоры бесполезны. Медленно поднимаю руку и резко опускаю ее, давая отмашку гончим. Когда лиса и собаки исчезают из виду, я возвращаюсь к Андрюхе. По пути поднимаю с асфальта стакан и бросаю его в ближайшую урну (нечего мусорить в моем городе!). Напарник стоит соляным столбом и зачарованно смотрит в пустоту на том месте, где раньше была кицунэ. Вдыхаю, выдыхаю и отвешиваю ему пощечину.

– Слава, блин! Ты чего?! – Андрюха хватается за щеку. Взгляд у него становится живым и удивленным.

– Морок снимаю, – с готовностью поясняю я и криво усмехаюсь. – Если ты сейчас что-нибудь скажешь по этому поводу, я тебя еще раз стукну.

– Чтобы я стал фиолетовым в крапинку? – виновато улыбается напарник, потирая лицо.

– Чтобы ты этого больше не повторял! Было же сказано: не расслабляйся! Ты чуть не стал добычей кицунэ!

– Но мы же ее победили? – неуверенно спрашивает он.

– Победили, – соглашаюсь я. Ко мне возвращаются гончие и довольно жмутся к ногам. – Сейчас будут вам вкусняшки.

– А мне что будет, как пострадавшему? – интересуется мой спутник.

– Тебе будет по шее, если не угомонишься.

– Ты, Слав, не перестаешь меня удивлять, – восторженно сообщает Андрюха, когда мы садимся на лавочку напротив зоопарка и я принимаюсь кормить гончих чипсами. – Тебе подвластны псы Аннуна. Только не говори, что ты и в Дикой охоте участвуешь.

Охотничья стая владыки потустороннего мира, которую мне пришлось призвать, чтобы изгнать кицунэ, в народных поверьях считается и сворой Дикой охоты. Разумеется, принято полагать, что подчиняются они водчему или одному из участников охоты.

– Не говорю. Ты не забывай: если равновесие сил нарушено, наблюдающий может делать все, что считает нужным, и обращаться к любой силе. Кицунэ сказала про собак, вот мне и вспомнились гончие Аннуна. Ты-то про них откуда знаешь?

– «Значит, нужные книги ты в детстве читал», – цитирует напарник, и мы дружно смеемся.

Белые гончие с красными ушами радостно молотят хвостами по воздуху и просят добавки.

От автора

Ленинградский зоопарк, около которого и разворачивается действие этой серии, – это один из старейших зоологических парков в России и один из самых северных зоопарков в мире. Он расположен в Петроградском районе по адресу Александровский парк, дом 1. За все время своего существования зоопарк не менял местоположения и не прекращал работать даже во время блокады.

Хотя зоопарк и не является каким-то эзотерическим местом силы, он – неотъемлемая часть Санкт-Петербурга, и представить город без него просто невозможно. Вот и наши герои прогуливаются в окрестностях зоопарка, а в нем самом живут диковинные звери, делая его живым и необычайно притягательным на всех слоях города.

Андрюха, у нас… Башня грифонов

– До меня дошло, почему народ хочет снести Башню грифонов, – говорит Славка, пока мы идем к нужному дому на Седьмой линии Васильевского острова.

– Достали потому что, – отвечаю я.

Достали вышеупомянутый народ, разумеется, не грифоны, а толпы любопытных. В человеческой реальности Башня грифонов – никакая не башня, а кирпичная труба котельной, которая расположена во дворе одной из старейших аптек Санкт-Петербурга, принадлежавшей Вильгельму Пелю и его сыновьям. Городская легенда гласит, что аптекарь был великим магом, а его башня может исполнять желания, да и вообще является порталом для связи с неведомым, что и делает ее объектом повышенного внимания. В итоге жильцам дома надоело бесконечное паломничество на их территорию, и они решили обратиться к властям, чтобы те снесли так называемую башню.

– Нет, – жестко отзывается Славка, понимая, что я имею в виду. – Все грешили на свободную волю жильцов, но это не так. Кто-то заставил людей принять такое решение, и мы этого кого-то сейчас навестим.

На этом уровне города (любой город – система многоплановая, и Питер – не исключение) мы легко попадаем в нужный двор. Башня здесь выглядит выше и величественнее. Даже так: она тут является настоящей башней.

– Кажется, нас уже ждут, – сообщает Славка, указывая на приоткрытую кованую дверь в кирпичной стене.

Славка – наблюдающий. Он следит за равновесием сил и, если надо, вмешивается, а я у него вроде как на подхвате. Признаюсь: я помогаю ему потому, что на моем слое реальности мне отчаянно не хватает чудес, а еще я люблю свой город и хочу делать его лучше на всех возможных слоях.

«Кто-то» действительно ждет нас на самом верху башни. Поднявшись по бессчетным ступеням, мы попадаем на плоскую открытую площадку крыши, где нас встречает тощий нескладный юнец в длинной черной мантии.

– Ты зачем людей против башни настраиваешь? – сурово спрашивает его Славка.

– С чего бы мне раскрывать вам свой план? – чванливо отзывается тот.

– По канону. Ты впустил нас в башню, значит, приготовил нам ловушку. Если ты порядочный злодей, то просто обязан перед этим раскрыть нам свой коварный план.

– По канону вы меня после этого победите, – со смехом отвечает юноша, – но так и быть, кое-что я вам объясню. Когда мы были обычными людьми, этот проклятый аптекарь отказался меня учить! Теперь, когда он перешел на пласт городских легенд, а я проник на пласт магии, наконец-то могу с ним поквитаться! Теперь я – маг и волшебник! Не будет больше его башни, а потом и других мест силы!

– Понятно теперь, почему тебя аптекарь в ученики не взял, – вздыхает наблюдающий. – Не будет мест силы – не будет и источников магии.

Пока они жонглируют словами, я оглядываюсь по сторонам. Вокруг башни кружат грифоны, но в периметр не влетают, наталкиваясь на невидимое препятствие. Впрочем, они пытаются с ним бороться, расклевывая и раздирая когтями нечто незримое.

– Как вы мне надоели! – кричит маг и швыряет в них огненный шар.

Грифоны разлетаются врассыпную, но через несколько секунд