Кровь и сталь - Хелен Шойерер

Ей стало нечем дышать, давление внутри нарастало, и казалось, еще немного – и она даст волю чувствам прямо здесь. Стены будто давили на нее, воздух заканчивался. Она бросилась к двери.

Тея не остановилась, даже когда в лицо ей ударил ледяной зимний воздух.

Оставив домик позади, она продолжила бежать.

Уайлдер Хоторн

Алтея Золтейр забрала весь кислород из его легких и разожгла огонь в его сердце. Уайлдер не мог говорить, не мог думать ни о чем, кроме нее, кроме ее тела, прижимавшегося к нему, ее горячей коже под своими руками.

Боги, между ними было слишком много одежды. Как же он желал избавиться от этих тканей, прикоснуться руками к ее изгибам, исследовать их губами, попробовать на вкус каждый миллиметр ее великолепного тела.

Даже сейчас, спустя несколько часов, он не мог выносить того, как желает ее, как его кожа горит и жаждет ее прикосновений. В тот момент, когда он ее поцеловал, весь остальной мир исчез – осталась только она, только Тея.

На протяжении всех этих месяцев он отрицал, как сильно желал ее, как она заняла все его мысли. А теперь… Черт, а что теперь? Теперь сердце его едва не выпрыгивало из груди лишь при одном воспоминании о ней, о ее нежных губах, руках на его поясе и вздымавшейся груди, прижатой к его телу. О том, как его имя срывается с ее губ, как она жарко вздыхает.

Из-за нахлынувшего желания Уайлдер тихо выругался, расхаживая по теперь уже пустому дому. Ему так хотелось, чтобы прямо сейчас она оказалась здесь и они могли завершить начатое. Он ждал возможности поговорить с ней, объяснить, что, если бы не появлялись остальные, его бы не остановил даже горный дракон – он бы взял ее прямо на крыльце у стены…

Но она ушла, не сказав ни слова, оставила его помогать Фариссе ухаживать за двумя щитоносцами, а затем доставить их обратно в крепость. Уайлдер не винил ее. Он облажался уже дважды.

Снова оставшись один, он погрузился в свои мысли, пытаясь сосредоточиться на чем-то помимо потребности в ней, которая, казалось, только усиливалась.

Он заставил себя вспомнить о том, что увидел на вершине утеса. Ослепительная вспышка молнии прорезала ночное небо и поразила Тею… Или все-таки землю рядом с ней?

Она отрицала, что обладает магией, но он же ее видел. Или он был настолько изможден битвой в руинах Дельмиры и спасением щитоносцев, что увиденное – плод его воображения? Тогда удивляться было нечему.

Прямо перед поцелуем он был так уверен, но теперь…

«Черт, да я схожу с ума», – подумал он, все еще расхаживая по дому, в котором стало темнее из-за почти угасшего камина. Впервые за долгое время ему захотелось посоветоваться с Талемиром Старлингом. Его наставник с чем только ни сталкивался. Но даже если бы Талемир оказался рядом, Уайлдер не был уверен, что доверился бы ему, смог бы рассказать о Тее. В картине не хватало слишком многих деталей.

Но поведение жнеца и произошедшее на скалах говорили об одном: хоть Алтея Золтейр и не признавала этого, но было в ней нечто особенное, могущественное.

Тьма в своих многочисленных проявлениях сгущалась.

Тихо выругавшись, Уайлдер запустил руку в волосы.

Этот прекрасный алхимик станет его судьбой – и его проклятием.

Глава 34

До испытания оставался один день, и Тея уже пришла на тренировочную площадку. В надежде отогнать страх она рассекала воздух двумя тренировочными мечами. Киппа и Кэла доставили в крепость и поместили в лазарет для финального обследования. Рен рассказала ей, что они выглядели вполне неплохо и оба должны полностью восстановиться. Однако слова сестры не приносили утешения, Тея не могла стереть воспоминания о том, как тела ее друзей были подвешены в пещере на растерзание буре.

Однажды Хоторн сказал, что, для того чтобы выжить в Тезмарре, ей понадобятся друзья. Однако им она была не нужна. Вот к чему привела дружба с ней – они чуть не погибли.

«Может, жизнь проверяет меня на прочность?» – подумала Тея, кружась в танце отражения и атаки – этой комбинации научил ее Лачин незадолго до смерти. Она не пошла в Главный зал на завтрак. Решила потренироваться на арене в одиночестве. Когда остальные щитоносцы пришли на заключительную перед испытанием тренировку, она, ограждаясь от остальных, пристроилась в самом конце.

Однако когда среди толпы она увидела Себа, на лице которого не было и капли раскаяния, внутри нее глубоко начало зарождаться странное ощущение. Оно было сильнее ярости, ее словно пронзал обжигающий поток энергии. Тея впилась ногтями в ладони, и ей потребовалась вся сила воли, чтобы устоять на месте.

Однако ублюдок заметил ее, заметил выражение ее лица, в котором можно было прочесть готовность положить конец его жалкому существованию прямо здесь и сейчас, если…

– На что уставилась, беспризорная? – усмехнулся он, делая шаг к ней.

Тея выдохнула через нос, все еще сжимая кулаки по бокам. Себ приближался, она же не двигалась, словно приросла к земле.

– Слышал, что случилось с твоими глупыми друзьями.

Тея не издала ни звука.

Казалось, ее молчание только распаляло его. Он подошел ближе, настолько близко, что Тея ощутила на своем лице его дыхание. Но она не сдвинулась и на миллиметр.

– Может, возьмешь свой игрушечный меч и посмотришь, каково сражаться с настоящим…

– Барлоу! – взревел Тордж.

У Себа хватило ума прислушаться к этому тону.

– Если хочешь сразиться с Алтеей один на один, то советую сделать это после завтрашнего испытания, – строго произнес Боевой Меч. – А теперь перестал отвлекать всех и вернулся к тренировке.

Себ скользнул взглядом по Тее и прищурился.

– Со сколькими Боевыми Мечами ты трахаешься? Они постоянно спасают твою шкуру, – прошипел он. – Однако они будут рядом не всегда…

Тея продолжала молча смотреть на него. Ей не нужно было отвечать ему. Несколько месяцев назад, когда Лачин еще был жив, она уже дала Себу клятву. Произнесла свое обещание достаточно громко, чтобы его услышал Себ и все остальные щитоносцы.

«Когда мы с тобой вновь встретимся лицом к лицу, на земле окажешься ты. И, в отличие от меня, ты на ноги не поднимешься».

Именно за эти слова она сейчас отчаянно хваталась, подпитывала ими свою ярость от этой несправедливости. Тея отточит эту ярость и ту странную энергию, наполнявшую все ее существо. Она заточит ее как острие меча и с ее