Либелломания: Зимара - Н. Мар

узловым базам данных, мог, ввиду их загруженности в определённые часы — как бы это сказать, не вполне легально пользоваться обходными узлами.

— Обходными?

— Частными. Засекреченными. Преступными. Экспериментальными. Иными словами, он мог наследить там, куда не ступала нога честного андроида. — Он заторопился оправдаться. — Не поймите меня неправильно! Просто это на него весьма… похоже. Вы так не считаете?

— Прости, Умблькроуф. Я… я тебя вообще никак не понимаю.

— Я только хочу сказать, — обрадовался пилот, — что а) если в копиях его величества хоть что-нибудь сохранилось, он где-то там. Повторяю, частично. Разбросан по империи. И б) самые чистые крупинки его сознания прячутся по неофициальным источникам. Заговорщики не смогут их вычистить. А его тело, замурованное в изумруды, по сути, мало что значит. Физическая оболочка, носитель.

— Так не бывает, я же биолог, — поникла Самина. — Сознание едино, уникально, и куда оно девается после смерти, абсолютно неведомо.

— Ошибаетесь, ваше высочество. Неведомо у людей. С машинами всё сложнее и проще.

Возбуждённая надеждой, Самина привстала в кресле. Сложнее и проще. Умблькроуф, сам того не ведая, стал достоин лицензии синтетика. Робота, приравненного к человеку. К сожалению, из-за того, что поддался парадоксальной логике.

— Есть специалисты, которые могли бы его собрать?

— Нет, — быстро возразил Умблькроуф. — Что в вашем понимании «собрать личность»? Не забывайте, мы говорим не о винтиках. А Эйден риз Эммерхейс самый сложный из имперских андроидов. Его личность, как вы помните, писала себя на основе неизвестных алгоритмов и данных, которые сама же отбирала по одной ей ведомым критериям, к тому же явно не самым логичным. Простите, я не совсем то имел в виду. Его величество — грандиозная головоломка, даже подступиться к которой не взялся бы ни один ибрионский инженер.

— Но чисто теоретически…

— Даже теоретически, даже зная, откуда начать, прямо сейчас это невозможно. Но. Быть может, в будущем.

Чувствуя ломоту во всех мышцах, Самина из последних сил усадила себя в кресло. Она ещё не решила, хорошо ли поступил Умблькроуф, дав ей надежду когда-нибудь… — а когда, чёрт возьми?.. — собрать её любовь из битов и пикселей. Ведь Эйден уже брался за создание конвисферы на основе памяти маленького мальчика с Алливеи. Но очень скоро его команда пришла к выводу, что невозможно возродить к прежней жизни даже разум ребёнка. А Эйдену пятьсот лет. Мысль о том, что он где-то там… и там и сям, и… в тысяче изувеченных копий и раненых копий этих копий, скитается без сознания, а она ничем, ничем не может ему помочь, только наделала хуже. Наконец Самина вообще перестала соображать и до конца дня не реагировала на Умблькроуфа и даже не шевелилась.

Когда они вышли из подпространства в системе белого карлика, где до Ибриона было рукой подать, их встретил провожатый от герцога. Умблькроуф вышел на связь, и на мостике выросла коренастая голография капитана Чирера Блотта.

— Мои соболезнования, вашвысочство, — тихо и деловито поклонился капитан. — Герцог риз Авир назначил меня проводить вас на Ибрион. Перебирайтесь на мою скромную шхуну. Невесть что, но и возвращение с помпой нам ни к чему, правильно? Кораблишко у вас, не обессудьте, уж очень приметный, вашвысочство.

Самина слабо кивнула. Она не спала двое суток и не собиралась ложиться до тех пор, пока ни одна таблетка уже не смогла бы удерживать её на ногах, и обморочный сон не растерзал бы её сознание. Выбор герцога неспроста пал на Чирера Блотта, подумала Самина. Бывший флибустьер был одним из приближённых ко двору. Во время войны с Браной Чирер спас (строго говоря, не убил, тогда как мог бы) сводного брата её высочества и заручился сердечным расположением Ибриона.

На мостике Блотта Самина не выдержала сочувствующего взгляда капитана и попросила воды, только чтобы её оставили в покое. Она полагала, что бывшему флибустьеру будет нелегко найти в своих закромах обыкновенную воду. Когда он удалился, Самина вдруг дёрнулась, будто через неё пустили ток, и потребовала от Умблькроуфа связаться с Джуром. Тот ответил немедленно:

— Да, милая? Здесь всё тихо. Дети в порядке. Я уже приказал Вурису Проци…

Самина перебила его:

— Джур, но процедура ратификации не требовала моего присутствия.

— Д-да, и… Что ты этим хочешь сказать?

— Убийца… этот Кассиус Фокс и никто в кабинете даже не спросил о супруге, — она дёргано жестикулировала, не зная, как объяснить догадку. — Они не рассчитывали убить меня в Бюро ЧИЗ. Я могла вообще не лететь! Значит, мой убийца на Ибрионе.

Взгляд у Самины был кристальный и жуткий.

— Убийца на Ибрионе… — эхом повторил герцог. — Кто-то из тех, кому ты доверяешь. Господи боже! И они тебя ищут.

Герцог прищурился и вытянул шею, приглядываясь к чему-то за спиной у Самины:

— Так! А почему ты сменила корабль?

— Я думала, это ты распорядился меня встре…

— А это кто там, Блотт? Я же посылал Проци!

В ту же секунду в затылок Самине упёрлось что-то холодное. Готовая уже на всё, она медленно-медленно обернулась и скосила взгляд на чёрное дуло имперского армалюкса.

— Вы умрёте, вашвысочство, — улыбнулся Чирер Блотт. — Вот только дождусь оплаты от заказчика.

Выстрелом из другого армалюкса он убил Умблькроуфа. Оружие андроида стояло на предохранителе в силу привычки порядочных роботов подчиняться правилам. Его тело поедали нити антиматерии на горизонте поля зрения Самины.

— Погодите, нет! Постойте, не надо, я подпишу отказ от вступления на трон! Прямо сейчас!

Чирер очаровательно улыбнулся:

— Я не сомневался, что вы будете торговаться. Нет. Вы не предадите империю даже ценой жизни, потому что без Эйдена ваша собственная для вас уже мало значит. Думаете, никто не видел? Никто не понимал, в каких вы отношениях на самом деле? Династический брак, — сухо гоготнул Блотт. — За кого вы держали подданных, а? Как-то это грустно всё… Если вас утешит, я согласился только на миллиард ибреалов вперёд. Ни секундой раньше и ни квантаво меньше. Но я отдам десять процентов на благотворительность! Заглушу, такскзть, вопли совести.

— Чирер, я дам тебе два, три миллиарда! — воскликнул Джур за спиной Самины.

— Оскорбительно слышать, я честный человек, герцог риз Авир. Если я позволю себя перекупить, меня не спасут от них и все деньги мира. — Блотт отключил связь. — Поднимите руки, нимфа, перевод из банка вот-вот пиликнет.

*