Дмитрий Казаков - Аллоды. Игра в чертогах смерти

Ознакомительный фрагмент

Да, и судя по тому, что Головешка целый день обгонял вереницы возов, нагруженных аккуратными бревнами и тесаным камнем, строительство в Новограде активно продолжается.

В паре мест торчали остовы высоких зданий, завернутых в сетчатый кокон строительных лесов.

– Дорогу! Дорогу! – донеслось сзади, и Головешка неспешно съехал к обочине.

Послышался раздраженный клекот, и мимо промчалась группа эльфов на грифонах – впереди глашатай, по сторонам и сзади охранники с оружием наготове, а посредине тот, кого они оберегают.

Длинные волосы вьются на ветру, надменное лицо, белоснежные крылья.

Головешка ощутил укол зависти, захотелось догнать этого типа, сбросить с седла в грязь, да еще и потоптаться сверху.

– Провалиться тебе в астрал! – пожелал он.

Сам путешествовал, натянув на голову капюшон дорожного плаща, чтобы никто не заподозрил, что одинокий странник имеет отношение к древнейшему из народов Сарнаута…

Скакуна купил, как и предполагал, в Молотовке, и двинулся по широкому, наезженному тракту, что ведет через Сиверию и Светолесье к столице Кании и всей Лиги. На дорогу потратил девять дней, еще один извел на то, чтобы хорошенько припрятать оставленные в доме книги, магические инструменты и прочие ценности, за которыми планировал вернуться позже.

Срок в десять суток, установленный нанимателем, истекает сегодня.

Но ничего, не опоздал, несмотря на зимние дороги, морозы и метели, а также мелкие путевые неприятности. Слава предкам, оружие или магию в ход не пустил ни разу, не встретил ни бродячих умертвий, поднятых неумелым некромантом, ни мятежных наемников, ни обыкновенных разбойников.

Даже как-то скучно.

– Ладно, поехали, – сказал Головешка, и тряхнул поводья.

Белый скакун отзывался на кличку Валун, и это имя вполне соответствовало характеру – животное отличалось на удивление мирным и спокойным нравом, ничто не могло вывести его из себя.

Они спустились с холма, и тут пришлось обгонять новый обоз.

Судя по тому, что груз был тщательно укрыт от посторонних глаз, по вооруженным возчикам и многочисленной охране, везли что-то ценное – может быть, золото, может адамантин для особо прочных доспехов или метеорит, без которого не отойдет от суши ни один астральный корабль.

Когда Головешка подъехал к воротам, там шел жаркий спор между громадным мужиком в бобровой шубе и краснорожим десятником, что командовал башенным дозором: из рук в руки переходила бумага, украшенная красными печатями, летела слюна, изо ртов спорщиков вырывался пар.

Эльф надеялся проскользнуть незаметно, но не тут-то было.

– Наливайко! – гаркнул краснорожий, вроде бы даже не повернувший головы, и наперерез всаднику двинулся один из стражников: широкоплечий, хоть и сутулый, в блестящей кольчуге и остроконечном шлеме.

– Кто таков будешь, добрый человек? – вопросил он голосом тонким и противным. – Ведомо ли тебе, что нужно заплатить пошлину, прежде чем будешь ты допущен в город? За себя и за скакуна своего… а кроме того, должны мы убедиться, что не принадлежишь ты к числу ведомых нам злодеев, что умышляют против Кании и Лиги…

Ясно, придется открыть лицо.

Головешка поморщился и откинул капюшон.

Физиономия стражника вытянулась, челюсть отвисла чуть не до пупка, а вот рот брезгливо искривился.

– Трахни меня тролль… – пробормотал он. – Это… это… как?!

Золотые эльфийские глаза не подделаешь, но при этом никакого следа крыльев за спиной, да и сам обладатель этих глаз не выглядит холеным красавцем… если честно, то этой образиной можно пугать детей.

Головешка не раз видел такую вот смесь изумления и гадливости на чужих лицах.

– Так и будешь пялиться или деньги возьмешь? – спросил он, накидывая капюшон обратно.

– Ы… да, – сказал стражник, протягивая широкую, точно лопата, ладонь. – Четыре. Три за себя, один за лошадь. И напоминаю, что в Новограде обнажать оружие запрещено.

Головешка кивнул, вытряхнул из кошеля четыре монеты.

Проплыл над головой свод прохода, устроенного в надвратной башне, распахнулась забитая торговцами площадь по другую ее сторону. Всадника тут же ухватили за сапог, предлагая отведать горячего сбитня, остановиться у сестрицы Велены и купить отличный новый меч, а наглому воришке, что попытался залезть в седельные сумки, пришлось дать по рукам.

Выбравшись из толпы, эльф завертел головой, пытаясь вспомнить устройство города – не был тут давно, чуть ли не семь лет; когда ехал в добровольное изгнание, в столицу не заглядывал.

Так, «Канийская доблесть» расположена на Кожевенной улице, что рядом с рынком.

– А это значит, что мне туда, – пробурчал Головешка, разворачивая Валуна.

Постоялый двор обнаружился там, где эльф и думал, разве что оказался несколько больше, чем подсказывали воспоминания – может быть, перепутал что-то, а возможно, «Канийскую доблесть» перестроили и расширили.

Прежде чем въехать на широкий двор, он на мгновение задержался.

За проведенное в пути время не раз спрашивал себя, что за спутники ждут его в Новограде. Раз за разом прокручивал в памяти разговор с таинственным чужаком, что заявился к нему домой, пытался уловить нюансы, которые упустил во время беседы.

Но ничего интересного так и не надумал.

Остается надеяться, что Головешку и вправду узнают, и что ему для этого не придется открывать физиономию.

– Добрый господин желает остановиться у нас? Надолго? – спросил мальчишка, подскочивший к эльфу, едва тот остановился у крыльца. – Могу позаботиться о лошадке, если пожелаете, и овса ей насыплю, и вычищу, и в теплое стойло поставлю, и воды ключевой налью, я…

– Позаботься, – сказал Головешка, затыкая этот фонтан красноречия мелкой монеткой. – Одну ночь я у вас проведу наверняка, а дальше… кто знает? Понимаешь?

– Конечно, добрый господин, – закивал мальчишка и потянул за повод, уводя Валуна за собой.

А эльф, отряхнув сапоги от налипшего снега, поднялся на высокое крыльцо. Скрипнула дверь, и он окунулся в запахи жареного мяса и горелого лука, прелой соломы и пропотевшей одежды.

– Ой, простите, господин! – воскликнула дебелая служанка, едва не налетевшая на Головешку. – Проходите вот сюда… свободное местечко как для вас осталось, у окошка.

Народу внутри было точно в храме на праздник – в основном люди из зажиточных горожан, но попадались и гибберлинги, сидевшие, как обычно, большими и очень шумными компаниями.

На нового гостя вроде бы никто даже не глянул.

Головешка прошел туда, куда ему указали, бухнул седельные сумки на соседний табурет.

– Вина, – попросил он. – Самого простого, какое есть. И пожрать чего-нибудь…