Дмитрий Казаков - Аллоды. Игра в чертогах смерти

Ознакомительный фрагмент

Под ногами заскрипели ступеньки, громыхнули одна за другой две двери, и они очутились в просторной, но скудно обставленной комнате – два больших сундука, две кровати, колченогий стол, три табуретки, бадья для умывания, а на стене дешевая икона с изображением изможденного старика в рясе, державшего в ладонях крошечный шарик света.

Похоже, это был Великий Маг Тенсес.

– Меня зовут Велигор, – мрачно сказал храмовник, усаживаясь на одну из кроватей. – Твое имя мне неведомо, но я знаю, что ты тот, кто должен отправиться со мной на Святую Землю.

– Вот это ничего себе… – протянул Головешка.

Меньше всего ожидал, что одним из спутников окажется воинственный святоша, принадлежащий к церкви Света.

– И думается мне, что ты не из тех эльфов, что приняли истинную веру, – продолжил храмовник. – Как можешь ты жить, зная, что Тенсес, да святится имя его, принес себя в жертву ради всего живущего, и тем самым обрек себя на мучения истинные, нескончаемые? Как можешь ты дышать, не испытывая угрызений совести, что подобна…

– Вот только проповедей не надо, – буркнул Головешка. – Ты не в храме, приятель.

Велигор засопел, сжал кулаки, вполне достойные орка.

– Хоть бы спасибо сказал, что я тебя выручил! – рявкнул он.

– А я тебя о помощи не просил! – огрызнулся эльф.

– Ах так? – храмовник поднялся, бороденка его воинственно встопорщилась. – Пусть сие и не будет достойно истинного отпрыска Света, я сейчас отделаю тебя, исчадие, так, что ты собственного имени не вспомнишь…

– А ну попробуй! – Головешка тоже вскочил. – Спаситель хренов!

Как ни странно, оба услышали, что распахнулась вроде бы закрытая дверь, и одновременно повернули головы.

– Это еще что? – пробормотал эльф, когда в комнату один за другим протиснулись три гибберлинга.

Один, покрупнее, с черными подпалинами в белом меху, вроде бы был женщиной, которая выглядела весьма решительно. Двое других носили кинжалы, что для представителей низкорослого народца сходили за мечи, один мог похвастаться шрамом на груди, второй – потерянным где-то ухом.

– Не смейте сражаться друг с другом! – заявила гибберлингша, бесстрашно шагая вперед. – Ибо Нити ваши соплетены друг с другом, а также с нашими, и причиняя вред другому, вы наносите его себе же!

– Ага! – подтвердил тот ее сородич, что обходился без уха. – Ульфа дело говорит!

Третий просто засопел и закивал так истово, что мохнатая голова не отвалилась только чудом.

– Это что, провалиться мне в астрал? – пробормотал Головешка. – Еще и вы?

Отправиться на Святую Землю, в край вечной войны, напичканный опасностями, будто медведь клещами, в компании полоумного святоши и троицы гибберлингов, которые, как известно, все не в себе?

Ну, нет, это точно чья-то злая шутка. Гость, посетивший дом эльфа-отшельника десять дней назад, сейчас должен помирать со смеху.

– Всякое существо, искрой наделенное, равно дорого и ценно перед ликом Тенсеса, – заявил Велигор.

– Так вот пусть Тенсес с ними в Асээ-Тэпх и отправляется! – буркнул Головешка.

– Тише, – сказала гибберлингша, которую, похоже, звали Ульфой. – У стен есть уши. Стоит наш разговор услышать тому, кому не положено, и мы рискуем влипнуть в крупные неприятности. Истинно.

Откуда она это знает, можно было не спрашивать. Все гибберлинги в той или иной степени обладали даром предсказания будущего. Но эта троица, судя по их виду и ощущениям Головешки, могла заглядывать в грядущее с такой же легкостью, с какой обычный человек проверяет содержимое собственных карманов.

– Значит, мне от вас не отделаться, – пробормотал он, даже не пытаясь убрать неприязнь из голоса. – Интересно, что такого вам пообещал тот тип? А тебе, сын Света? – И перевел взгляд на Велигора.

– Ну… – тот неожиданно покраснел. – Укрепление истинной веры дозволяет… Многое разрешено ради того, чтобы обрести частицы святой плоти…

Ясно – храмовникам посулили добыть мощи Тенсеса.

Ну что можно пообещать гибберлингам?

– Я не буду отвечать на твой вопрос, горелый эльф, – твердо проговорила Ульфа. – Зато и не стану ни о чем спрашивать тебя. Моих братьев по ростку зовут Свен и Тронд.

– Я Свен, – подтвердил одноухий, названный в честь героя легенды об открытии способа путешествовать через астрал.

Третий гибберлинг, до сих пор не произнесший ни слова, опять промолчал.

– Ну хорошо, ладно, – сказал Головешка, понимая, что деваться некуда, остается только смириться с судьбой. – Отлично, теперь мы с вами спутники, соратники и все такое… Нужно собраться, обсудить, что нам известно о цели путешествия, и что делать дальше… Понимаете? Только давайте сделаем это завтра утром, и ночевать в одной комнате с вами я не намерен.

И эльф решительно направился к двери.

Если кто и имел мысль оспорить такой план действий, то благоразумно оставил возражения при себе.

***

Ранним утром «Канийская доблесть» выглядела куда менее оживленной, чем в вечернее время. Помимо хозяина, того самого тощего мужика в фартуке, что вчера наблюдал за дракой, в зале находились только они пятеро, причем гибберлинги втроем могли сойти за одного.

– …так по воле Света, взыскуя духовного ратовища, я тут и оказался, – закончив рассказ, Велигор облегченно вздохнул и сделал добрый глоток из деревянной кружки, где плескалось молоко.

Головешка хмыкнул и почесал в затылке.

– Негусто, – сказал он. – Никто не знает, кто наш наниматель, даже догадок нет.

Проезжая через Быстрицу, он поспрашивал на постоялом дворе, но там никого похожего не видели, и ни один из местных с белоруким чародеем знаком не был, даже не слышал никогда.

Ульфа досадливо покрутила головой, ее братья стыдливо потупились, а Тронд даже стукнул кулачком по столу.

Все трое являлись сильными провидцами, но в отношении человека, нашедшего их в астральном порту Ингоса, дар оказался бессилен. Как сказала Ульфа, пытаясь описать свои ощущения в момент встречи с нанимателем – «словно там, где положено быть его Нити, в Полотне Мира нет ничего, и это ничего отбрасывает тень на соседние Нити, и это мешает видеть. Ужасно».

Но он обещал что-то достаточно значимое, и гибберлинги согласились.

Велигору незнакомец в скрывающем лицо капюшоне предложил кусочек нетленной плоти Тенсеса – фалангу мизинца, неведомым образом уцелевшую после того, как сам величайший чародей Сарнаута погиб во время попытки закрыть врата, ведущие в мир демонов. И даже показал мощи, чтобы храмовник, наделенный даром святой магии, мог понять, что перед ним не подделка.

С Головешкой все было ясно без слов, стоило лишь взглянуть на его лицо.

Все трое получили одно и то же задание, карту Асээ-Тэпх с отмеченной на ней пирамидой Зэм, где непонятно как оказалась подвеска, изготовленная одним из ювелиров ди Дазирэ. Храмовнику кроме того описали внешность спутников, и велели ждать их в «Канийской доблести» в назначенный день.