Пути Дивнозёрья - Алан Григорьев

других? И с каких это пор ты стал называть его Лисом, а не Кощеевичем или «навьим негодяем»?

Огнеслава не удержалась от короткого смешка, когда Яромир, смутившись, забормотал невнятные оправдания. А Люта вздохнула:

– В тебе ещё слишком много человеческого духа, сестрица. Забыла, зачем мы здесь?

– Ах да! – Огнеслава хлопнула себя по лбу. – Буря.

– Она всё-таки колдовская?! – заволновался Пушок. – Я так и знал! Небось Ясинка навела? Ох, чуяло моё сердце: зря мы её отпустили…

– Во-первых, это были не мы, а Каа, – напомнила Тайка.

– А во‐вторых, Ясинка тут не при чём, – добавила Люта. – Это наш мир трещит по швам.

От такой новости Тайка сбилась с шагу и едва не запуталась в лапах.

– То есть мы в беде?

Волчица легонько куснула её за плечо, чтобы привести в чувство.

– И да и нет. Ты сама знаешь, что случилось с Марой и Мареной. И что творилось в последнее время на Дороге Снов. Вы изменили мир, деточка. Толкнули на новый виток. Это обычная история: любой мир порой должен перекраиваться – иначе он не сможет расти и развиваться. Не все бури – к беде. Но это не значит, что они не опасны. В эту ночь всем живым существам лучше схорониться и ждать, пока пройдёт гроза. Мара-Марена сейчас сшивает прорехи между мирами, и когда она всё залатает – день настанет снова.

– Я поняла, – кивнула Тайка. – Значит, нам нужно обогнать эту тучу и предупредить всех в Светелграде.

– Поэтому поднажмём. Дай-ка подсоблю.

Люта задрала морду и завыла на бегу. Её голос подбадривал, придавал сил и уверенности, словно говоря: ты способна справиться с любыми невзгодами.

Даже Пушок перестал трястись и распушил пёрышки:

– Тая, а ведь мы герои! Я всегда хотел изменить мир к лучшему.

Вскоре небо стало проясняться: они действительно сумели обогнать тучу! Впереди показались уже ставшие родными стены Светелграда, и Тайка сама взвыла от радости, заметив на пиках башен стяги Радосвета:

– Наши! Наши в городе!

От одной из башенок вдруг отделилась маленькая белая точка и устремилась к ним.

– Вьюжка, наверное? – прищурилась Тайка, глядя вдаль.

Но Яромир ухмыльнулся:

– Не угадала.

Вскоре стало заметно, что у того, кто вылетел им навстречу, нет крыльев.

– Это же дедушка! – ахнула Тайка.

Третий белый волк бежал по воздуху со всех лап. Ещё издалека он поклонился Люте:

– Звала, мать-волчица?

– А то ты не слышал. Забирай внучку и побратима, сынок. И вели всем закрыть окна-двери. Буря близко.

В зелёных глазах Радосвета мелькнула тревога, но он очень быстро взял себя в руки.

– Может, тоже укроетесь за стенами Светелграда?

Мать-волчица фыркнула:

– Вот ещё, мы будем прятаться, ха! А кто тогда навьих людей о буре предупредит? А полуночников? Бывайте, дети мои.

– Подождите! – Тайку вдруг осенило. – Если Мара-Марена сейчас перекраивает мир, не могли бы вы её попросить изменить кое-что для меня? Пожалуйста!

– Что ещё ты хочешь изменить, дитя? – насторожилась Люта.

– Пусть вязовое дупло станет пропускать меня не раз в пятьдесят лет. Я хочу попадать в Волшебную страну не только, когда тут всем грозит опасность, а просто… ну… ходить в гости.

– Это не по правилам. – Мать-волчица наморщила нос. – Да и ты уже загадала одно желание, деточка. Не жадничай.

Тайка вздохнула. Она догадывалась, что ответ будет таким, но не могла не попытаться.

– Тогда доброй охоты!

Люта кивнула и, заложив крутой вираж, полетела на северо-восток. Огнеслава едва успела помахать друзьям рукой на прощание. Скоро фигуры волчицы и её всадницы потерялись во мгле.

– Эй, я не слишком быстро бегу? – заволновался Радосвет. – Успеваешь?

Тайка уверила его, что всё в порядке. Можно даже быстрее. А Яромир улыбнулся царю:

– Ну, рассказывай, как всё прошло.

– Боялся, что без тебя не справимся? – хохотнул Радосвет. – Всё хорошо, друже, не переживай. Столица наша. Мрак, предводитель повстанцев, погиб, а остальные быстро сдались. Главарей посадили в острог, будем разбираться и всех судить по справедливости.

– Рад это слышать. А как Таисья и наследник?

– Добрались в добром здравии. И твои родители тоже.

– А Неждан и мои ребята?

– Все живы. Были раненые, но лекари ими занимаются. Вот кончится буря – закатим пир горой! Нужно отпраздновать нашу победу.

– А что сталось с Ратибором? – не могла не спросить Тайка.

Радосвет глянул на неё удивлённо:

– С кем? А, ты, наверное, имеешь в виду этого сумасшедшего, который возомнил себя царём? Полагаю, повстанцы собирались выдать его за моего отца, но план заведомо был обречён на провал. Никто не поверил бы, что этот жалкий старик – царь. Кроме него самого.

Ах, ну да – Тайка успела забыть, что только те, кто был на острове Буян, помнили об истинной судьбе Ратибора.

– И что с этим стариком? – поправилась она.

– Заперли, кормят-поят… Излечить его, говорят, уж нельзя.

– Ох, наверное, он там сейчас сидит от злости лопается. И поделом! – хихикнул Пушок. – Интересно, а до какого момента всем память подчистило?

Пришлось Тайке на него шикнуть, чтобы не болтал слишком громко. Но ей и самой было до чёртиков любопытно, что помнят Яромир и Радосвет.

– А настоящий царь Ратибор, он… – Девушка умолкла на полуслове, не зная, как лучше сформулировать.

– Я же тебе рассказывал. Забыла? – удивился дивий воин. – Когда умерла царица Голуба, нашлись свидетели, которые видели, что она не сама упала с лестницы, а царь её столкнул. Мы с Радосветом собирались наказать негодяя, но опоздали: он нарвался на ледяное заклятие Лиса. А когда горыныч перевозил статуи в Светелград, то одну уронил. Вдребезги. Ты не подумай ничего такого – всё случайно вышло…

Что ж, значит, память о деяниях старого царя осталась самая пренеприятнейшая. Но со временем и она сотрётся, и Ратибор станет тем, чем боялся: всего лишь одной строчкой в летописи. Тайку это устраивало. Она подумала, что так и должно быть. Если бы справедливость восторжествовала ещё во времена войны с Кощеевичем, скольких бед можно было бы избежать!

– Но это всё истории минувших дней, не будем о них сейчас… – Радосвет горько вздохнул. Наверное, всё ещё скучал по матери.

И Тайка согласилась:

– Хорошо всё, что хорошо кончается. Главное, что мы победили!

Белые стены Светелграда были уже совсем близко, и Радосвет начал снижаться.

– Вот мы и на месте.

Он спикировал на балкончик с резными балясинами, приземлился на все четыре лапы и отряхнулся от капель дождя.

Тайка последовала его примеру. Яромир посмотрел на них с умилением и пробормотал:

– Яблочко от яблони…

Из комнаты вдруг донёсся весёлый лай, и на балкон выскочил Вьюжка. Бешено завиляв хвостом, он поставил лапы