Мелодия для короля - Макс Ленски

Юноша пожалел, что не взял остальные письма. Будь они у него в руках, он бы, возможно, понял больше. Прежде в такой ситуации Реми разобиделся бы на шерьера и высказал бы ему все, что о нем думает, а затем громко хлопнул бы дверью. Но теперь он знал, что Микель ничего не делает без причины. Даже если его поступки и выглядели странными, позже обязательно выяснялось, что в них есть логика.

Кроме прочего, письма явно были старыми и, скорее всего, утратили актуальность. Ведь их написали несколько месяцев назад. Реми отчаянно хотелось верить Микелю. Он перевернул конверт и наконец посмотрел на имя отправителя. Прищурился и уже привычно прочитал подпись: «Элизабет В.».

– Элизабет… – пробормотал Реми, пробуя имя на вкус. – Элизабет… Лиз…

Неужели… Лиззи? Если служанка и есть та самая Элизабет, значит, она все это время вынюхивала что-то у него под носом. Лиззи нравилась Реми, она была умной, харизматичной и привлекательной. Он придумает, как с ней договориться, если контракт с его шерьером заключила именно она. Он должен. Это единственное, чем он сможет помочь.

Юноша глянул на часы: до прихода Микеля оставалось около получаса.

Полный кипящих неоднозначных чувств, Реми накинул мантию и поспешил на поиски Лиззи. Он планировал проверить прачечную, затем заглянуть на кухню, а после поискать ее в саду. Однако, не успев добраться даже до первого пункта, за очередным поворотом коридора король наткнулся на служанку.

Она была не одна. Микель стоял, нависнув над ней и склонившись к самому ее уху. Он что-то торопливо шептал, а девушка улыбалась в ответ. У Реми оборвалось сердце. Он даже думать не хотел о том, что Микель может его предать. Наверняка у сцены, свидетелем которой он стал, было объяснение. Он принял решение: доверять Микелю, несмотря ни на что. Король тряхнул головой и вышел на свет.

Лиззи хохотнула, явно обрадованная услышанным, обняла шерьера за плечи, повернулась и встретилась взглядом с Реми. Она тут же изменилась в лице и отскочила от шерьера на почтительное расстояние.

– Ваше вели… Ничего не было! Я вам клянусь! – запричитала она, судорожно поправляя юбки.

Скрестив руки на груди, Реми привалился плечом к стене и сделал вид, что его меньше всего волнуют отношения служанки и стражника. Лиззи густо покраснела, сделала поспешный реверанс и скрылась в ближайшем коридоре. Шерьер же, напротив, стоял как вкопанный. Он выглядел поникшим, виноватым и расстроенным.

– Раскаиваешься? – небрежно поинтересовался Реми и боковым зрением заметил, как Микель вздрогнул. – Иди за мной.

Они в молчании направились по коридору к королевским покоям. Внешне спокойный, Реми разрывался между привычной подозрительностью и желанием доверять Микелю. Он мысленно перебирал причины такого поступка и успел придумать с десяток, прежде чем они вошли в комнату.

«Он сделал это, чтобы защитить меня», – сказал он самому себе и подошел к книжному шкафу. Рука его легла на трактат о послушании. Он глубоко вдохнул и решительно потянул на себя канделябр.

Книжный шкаф, еле слышно поскрипывая, отъехал в сторону, открывая потайной проход. Только тут юноша решился обернуться и посмотреть на шерьера. Тот казался еще более несчастным и виноватым, чем прежде. Это немного выбивало из колеи, но ничего, они поговорят позже. Сейчас главное – донести до Микеля свои чувства. Успокоить его и заверить, что Реми все еще на его стороне.

– Идем. – Король взял парня за руку и скользнул в проем.

Микель протиснулся следом. Оказавшись внутри, он осмотрелся и застыл на месте, не в силах произнести ни слова. Да, здесь было на что посмотреть. Реми небрежно скинул мантию и отбросил ее в сторону.

Комната оказалась гораздо больше, чем Микель мог вообразить. Стены представляли собой стеллажи, на которых в строгом, несколько маниакальном порядке лежала всякая всячина. Предметы были рассортированы по размерам и цветам, по типам и видам. Этот порядок разительно контрастировал с грудой шестеренок, винтиков, инструментов и безделушек на столе. Реми оперся о него, с упоением наблюдая за реакцией шерьера.

– Тут я храню все, что позаимствовал у гостей, – будничным тоном сообщил он.

Микель взял с одной из полок какую-то причудливую штуковину, покрутил в руках.

– Но у тебя же есть все, что пожелаешь. Зачем тебе красть? Ты ведь король!

– Именно потому, что я король! – Реми прошелся по комнате взад-вперед, взъерошил волосы, несколько раз вдохнул и выдохнул. – Когда я прокрадываюсь к кому-то в спальню и удачно что-то… выношу, это здорово щекочет нервы и снимает стресс. Я все время что-то должен, кому-то обязан, мне нельзя потерять лицо, нельзя открыто показывать недовольство, нельзя смеяться… Это так тяжело! – Он остановился в шаге от Микеля и посмотрел прямо ему в глаза. – Не знаю, зачем я это рассказываю. Тебе все равно не понять, каково это – жить под гнетом неизбежности, когда на тебя постоянно давит ответственность, когда от тебя всегда чего-то ожидают. Нет никакой возможности просто…

– Побыть собой? – Микель положил руку ему на плечо. – Я понимаю. Лучше, чем ты можешь представить, Реми.

Король попытался скрыть улыбку. А вот Микель улыбнулся не таясь, широко и ясно, отчего Реми даже немного смутился. Он легонько стукнул шерьера кулаком в плечо.

– Что за фамильярность, кто разрешал тебе называть короля по имени?

– Король запамятовал, что собственноручно даровал мне это право.

– Не может быть! Должно быть, в тот момент он был не в своем уме.

– По правде сказать, мы с ним оба немного сходим с ума каждый раз, когда пересекаемся.

Реми рассмеялся, и сдавливающая грудь тяжесть наконец отпустила его. Юноша взял со стола несколько деталей и разложил их в ряд перед шерьером.

– Поначалу я тащил все, что нравилось, но потом кое-что заметил. – Король выуживал из груды предметов одну деталь за другой, точными движениями соединяя их друг с другом. – Это я вынул из табакерки герцога Айвори, это бывший кулон леди Кетлин. – Очередная шестеренка с щелчком встала на место. – А вот эту штучку посол Бардарьи замаскировал под изящную брошь.

Глядя на короля, любой понял бы, что он собирает механизм не впервые. Микель невольно залюбовался ловкими движениями изящных пальцев и упустил момент, когда груда разрозненных деталей превратилась в не менее изящную шкатулку. Шерьер взял ее в руки. Хотя ее стенки и крышка состояли из нескольких стыкующихся элементов, выглядело это невероятно элегантно.

– Когда я догадался соединить детали и обнаружил, что это музыкальная шкатулка, мне больше всего на свете захотелось услышать ее мелодию. Так что я проверял багаж каждого приезжающего посла в надежде найти там недостающие детали. – Король печально улыбнулся. – Подумать только, если бы я и правда услышал ее, мог бы потерять себя. Или умереть. Или… убить дорогого человека. Кто знает?

Это, без сомнения, было оно. Изобретение Генри. За время дружбы с ним Микель повидал немало таких вещиц и узнал почерк мастера. Изысканная, тонкая работа. Если шкатулка и вправду представляет собой оружие…

Легкое прикосновение холодных пальцев к щеке заставило его очнуться. Реми стоял прямо напротив, очень близко и, казалось, заглядывал Микелю прямо в душу.

– Ты раз за разом причиняешь мне боль, вот как недавно, с Лиззи, – произнес Реми. – И мне бы хотелось рассердиться, отругать тебя или ударить, но… – Лицо его смягчилось, во взгляде появилась надежда. – Я решил доверять тебе, что бы ни случилось, и не отступлю.

Микель протянул ладонь, чтобы положить на плечо Реми, поддержать, успокоить, уверить, что он не ошибся в своем решении. Реми закрыл глаза в ожидании, но пальцы замерли в паре миллиметров от кожи и бессильно опустились, лишь обдав щеку юноши легким дуновением ветра.

Реми распахнул глаза, в недоумении уставившись на Микеля. Держа в одной руке шкатулку, шерьер сжал вторую в кулак с такой силой, что ногти впились в ладонь до крови. Он не смотрел на своего короля, плечи его были опущены, понурый взгляд направлен в пол. Шерьер закусил губу и, когда Реми заговорил, вздрогнул.