Фурии принцепса - Джим Батчер

– Пообедать, – твердо повторил Гай. – Присоединяйтесь, за едой обсудим оборону.

– Да, мой господин, – решительно отозвался Майлс.

Эрен проводил правителя легким поклоном и отправился поторопить с обедом, пока Гай не передумал.

Только на лестнице до него дошло, что означали слова Гая. Первый консул отступал перед вордом от самой Цереры, и в последние несколько дней алеранцы почти не оказывали сопротивления. Однако Коронный легион – самое доверенное и сильное войско Гая, и в решающем сражении без него, конечно, не обойдется. Если Первый консул выслал Коронный легион вперед, чтобы готовить оборону столицы Алеры, значит он не намерен задерживать ворд на подступах к столице.

Гай не бежал от ворда.

Гай его заманивал.

Отступление, так измотавшее алеранские легионы, неизбежно должно было сказаться и на ворде. Какими бы жуткими и смертоносными ни были его создания, им нужна была еда, а еда для них – это кроч. Вынуждая ворд к погоне за алеранскими войсками, Гай отрывал его от источников еды, заставлял идти вперед быстрее, чем нарастал кроч.

А тем временем Коронный легион готовил столицу Алеры к сражению.

Гай завлекал ворд в самую уязвимую позицию, изматывал и намеревался нанести удар в самой мощной своей точке, в сердце страны.

«Замысел отчаяния, – подумал Эрен. – Если Гай победит, он сокрушит силы ворда на своих землях. Если потерпит поражение, с ним погибнет торговля, пути сообщения, управление государством».

Эрен заторопился. Надо раздобыть для Первого консула сытный обед.

Глава 30

Таурги тяжеловесно рысили на восток, топча раздвоенными копытами милю за милей.

– А все-таки не понимаю, – в ухо Тави прошептала Китаи. Она ехала на его таурге, за спиной Тави, обхватив его руками за талию. Таургу, несущему их двоих, все равно приходилось легче, чем с одним канимом на спине, и он бодро вел за собой остальных, что не мешало ему примерно раз на милю пытаться сбросить седоков. – Чего ради нас несет на восток, если царица, которую нам надо уничтожить, на юге?

Тави ухмыльнулся через плечо:

– Что в моем плане самое приятное – это что я не обязан никому ничего объяснять.

Она запустила пальцы под пластину его доспехов и основательно ущипнула за бок:

– Не заставляй делать тебе больно, алеранец.

– Ладно-ладно, – рассмеялся Тави и оглядел вереницу таургов. – Шуаранские воины сковывают ворд к югу от нас. Мы обогнем поле боя и зайдем сбоку.

– Где ворд окажет меньшее сопротивление, – заключила Китаи.

– И шуараны меньше будут мешать, – добавил Тави. – Ни к чему извещать всех полевых командиров, что несколько нарашанских канимов с алеранцами…

– И маратами, – вставила Китаи.

– И маратами, – согласился Тави, – отправились с одобрения Ларарла на особое секретное задание, пусть даже Анаг заготовил для них объяснения. Проще и быстрее их обойти.

Она нахмурилась:

– Ты мне вот что скажи…

– Хм?

– Тебе не показалось странным, что ворд ни разу не заметил нас с тобой, когда мы к нему приближались? Он спокойно мирился с нашим присутствием, пока мы не действовали непосредственно против него.

– Это ты про бой в тоннелях под столицей? – понял Тави. – Да, очень странно.

– Ты на задумывался, почему это?

– В последние дни все чаще задумываюсь, – признался он.

– Я подумала: не потому ли, что это мы его пробудили? – серьезно проговорила Китаи.

– Когда спускались в Восковой лес за Благословением Ночи, – так же серьезно ответил Тави. – Но мы ведь не могли знать, что из этого выйдет.

– Не могли, – сказала Китаи. – Но это не отменяет того, что первая царица пробудилась, когда мы выкрали Благословение. Тогда она вышла наружу и в ту же самую ночь попыталась нас убить.

– Но твой отец метнул в нее здоровенную каменюку.

Китаи хихикнула:

– Помню.

– В любом случае они не то чтобы нас не замечали. Царица, с которой я схватился под цитаделью, меня определенно видела и была не прочь сразиться. – Тави покусал губу. – А вот полуразумные слуги ворда – восковые пауки, захватчики и тому подобные – первыми на меня не нападали. Как будто принимали за своего, пока я не начинал буянить.

– Это может оказаться полезным.

– Возможно, – кивнул Тави.

Она еще помолчала, а потом шепнула единым вздохом:

– Мне страшно, чала. – (Тави, моргнув, оглянулся через плечо.) – Что, если я тебя потеряю? Или ты меня? – Она сглотнула. – Смерть – не выдумка. Она может унести любого из нас или обоих. Я не представляю, как буду жить без тебя. И ты без меня.

Тави вздохнул и чуть откинулся на нее. Она крепче обхватила его за талию.

– Этого не будет, – уверил он. – Все кончится хорошо.

– Дурачок, – ласково фыркнула Китаи. – Откуда тебе знать?

– Самое важное не всегда знаешь, – сказал Тави. – Чаще веришь.

– Это совершенно неразумно.

– Да, – признал Тави. – Но это правда.

Она придвинулась, припала головой к его спине. Ее волосы защекотали ему шею.

– Мой сумасшедший алеранец. Обещает, чего не может исполнить.

Тави опять вздохнул:

– Что бы ни случилось, мы будем вместе. Это я могу обещать.

Она еще крепче сжала руки, так что следующий вдох дался ему не без труда.

– Ловлю на слове, алеранец.

Тави обернулся и – в седле было неудобно – все-таки поцеловал. Она яростно отвечала на поцелуй…

Пока их таург, взревев и взбрыкнув, не сбросил обоих в большущую лужу, заполненную ошеломительно холодной снежной кашей. Их ездовая скотина, не переставая пырять воздух рогами и брыкаться, с ревом поперла в сторону от дороги.

От холода у Тави перехватило дух. Кое-как выбравшись из глубокой лужи, он повернулся к Китаи, которая смотрела на него снизу прищуренными зелеными глазами.

– Я влипла, – сообщила она. – И это ты виноват.

Пока подоспели остальные всадники, их таург, все еще громко взревывая, остановился. Ближе всех к упавшим оказались Макс и Дариас на своих скакунах. Дариас старательно выдерживал невозмутимую мину. Макс же откровенно ухмылялся.

– Мой повелитель, – заговорил он, умудрившись отвесить в седле парадный поклон. – Вы наметили здесь место для привала?

Тави смерил его ледяным взглядом. Потом отвернулся, подошел к застрявшей в грязи Китаи, подхватил под мышки и поднял из лужи. Она резко навалилась на него, ноги у Тави разъехались по грязи, и он снова рухнул в ледяную жижу. Китаи упала сверху.

– Если хотите уединиться, можем поставить вуаль, – серьезно предложил Дариас.

Канимы остались в седлах чуть поодаль и не смотрели в сторону Тави, но у всех пасти были приоткрыты, и в них блестели зубы – канимская ухмылка перевода не требовала.

Тави вздохнул:

– Брось-ка нам лучше веревку, Макс. И клятого таурга излови, пока он не добежал до моря.

– Слыхал, Жаркое? – обратился Макс к своему таургу. – Принцепс не виноват,