Последний жрец богини Лу. Том I - Александр Якубович

словам старика, как только он ощутил ужас, то… просто грохнулся в обморок, где и пробыл все то время, пока заклинание окончательно не растворилось.

Сложнее всего, конечно, пришлось Лу. Мало того, что ментальные барьеры богини были опущены, так она еще и получила ударную дозу «грязи», которую я так спешно выгребал из собственной души и воспоминаний, чтобы прогнать волков. Усложняло ситуацию и то, что все эти воспоминания и эмоции были моей реакцией на нее же — богиню Лу. Но в целом держалась она хорошо, хотя опухшие глаза и напоминали о пережитом.

Заметила это и Энжи, подойдя к нам и потирая ушибленную голову:

— О-о-о, подруга, а что с лицом? Что, проняло наконец? — Просто поинтересовалась бард, но в ее голосе не было ни следа сарказма или издевки. — Знавала я таких, как ты. Пока дело — как камень, а потом два дня успокоиться не могут.

Лу ничего не ответила, молча принимая версию Энжи о причинах ее заплаканного лица.

Я же, в приступе какого-то неизвестного порыва, очень похожего на играющее в заднице детство, взял у Илия нож, с помощью которого вырвал у заколотого мной волка клык. Зуб был длиннющим и желтым. Что я буду с ним делать дальше, я еще не решил, так что, обтерев окровавленный зуб о снег, я закинул свой первый боевой трофей в кармашек рюкзака. Пусть лежит.

Абсолютно разбитые мы погрузили пожитки, взобрались на лошадей и отправились в путь. Илий лениво жевал солонину, вгрызаясь в твердое мясо остатками своих зубов, Энжи постоянно теребила место удара головой, пытаясь нащупать шишку и понять, куда же ей приложить снег. Мы с Лу просто смотрели перед собой, позволяя лошадям самим выбирать дорогу.

Не обошлось без моральных потрясений: мы прибыли в село буквально за пять часов неспешной езды. То есть вчера, если бы мы не остановились, мы смогли бы приехать к людскому жилью через час после наступления темноты. Думаю, шансы были крайне велики, волчья стая вряд ли бросалась бы под копыта лошадям.

Когда я понял, что весь страх, боль и жертвы ночного сражения с хищниками были ненужным геройством, у меня внутри что-то оборвалось. Вот так взяло, «триньк» и ухнуло вниз куда-то в район пяток и дальше, в землю. Примерно те же эмоции испытывали Энжи и Илий. Только Лу окончательно взяла над собой контроль и держалась по-деловому отстраненно, как и всегда.

Быстро сориентировавшись, рассказали местным, что в десятке лиг вверх по дороге лежит четыре свежие волчьи туши, которые они могут оприходовать. Поселение было глухое, жило охотой, так что по нашей наводке достаточно споро выдвинулся пяток мужиков с собаками. Стая могла быть все еще где-то там, и местные надеялись окончательно прогнать потрепанных нами животных подальше от жилья. Ну и попутно можно было снять вполне годные волчьи шкуры. Вон, из добычи Илия вообще можно чучело в музей делать, дед зверюге болт в глаз засадил, ворошиловский стрелок блин. Вспомнив одноименный фильм, я вздрогнул, но никто ничего не заметил, только Лу чуть нахмурилась, уловив странные образы в моей голове.

Дед не растерялся и взял с местных две трешки за наводку, а если мы задержимся до возвращения охотников, то получим еще и по половине меди за каждую волчью голову. Две серебряные монеты — вот реальная цена ночного сражения при переводе в презренный металл.

Постоялого двора тут уже давно не было, так что разместились в одном из крестьянских домов, предварительно уплатив хозяину два серебра полной аренды за грядущие сутки. Предлагали взять волчьими шкурами, но хитрый крестьянин отказался: а вдруг мы наврали про волков, чтобы получить бесплатный постой? Так что пришлось доставать мошну. Подлатали одежду, выспались, привели в порядок лошадей — животные тоже были замученные.

Ночью у нас состоялся тяжелый разговор с Лу.

— Антон, ты же понимаешь, что больше не можешь так пользоваться магией разума? — Богиня была очень серьезна.

— Да что в этом такого-то? Спасло нам жизнь? Спасло. Живой? Живой. Чего еще? — Я был уставший и даже разговаривать, не говоря о ментальной практике, сил не было.

Лу недовольно поджала губы, но простила мне грубость.

— Пойми правильно. Твои силы взялись непонятно откуда. Самый вероятный вариант — они заемные, у меня берешь. Ты помнишь, что было с кинжалом и порезами?

Я недовольно поморщился.

— Ты еле-еле ощущаешь обратную связь, так что тебе ничего не грозит.

— Разум — это другое, Антон. Я не знаю, что случится, если ты сойдешь с ума, — настаивала на своем Лу. — Ты рискуешь не только собой, но и всеми нами.

Меня стал утомлять этот разговор.

— Лу, знаешь, я устал, давай я пойду посплю что ли…

Ошейник сжался на моей шее так, что я отчетливо ощутил его давление. Впервые за многие дни.

— Сядь, — приказала богиня. — И слушай сюда. Один сумасшедший менталист-недоучка типа тебя — это огромная проблема. А если тронусь умом и я? Ты вообще осознаешь последствия? Тут придется чуть ли не одному из Семерых вмешиваться, чтобы нас остановить.

Я критично посмотрел на богиню, не воспринимая ее слова всерьез.

— Сама же говорила, что менталистов постоянно ловят и обращают в рабов. В чем проблема с сумасшедшими?

— Безумный маг черпает силу из своей души, сжигая себя целиком. Как это ты сделал там, с волками. А теперь представь, что мой радиус — три сотни шагов. И ближе ко мне не подобраться, я сразу же убью этого человека. Пусть я протяну в таком виде пару дней, но за это время я способна истребить целый город… А если нас будет двое?

До меня начало доходить, но я все еще считал, что Лу перегибает палку. Я не чувствовал в себе каких-то серьезных перемен и если придется, еще раз использую массовое колдовство, стоя в бездне. Пару раз жизнь мне точно это простит.

Еще немного посидели. Лу проверила мое ментальное состояние и осталась крайне недовольна. Заклинание, которое состояло из чистой силы и энергии моей души, серьезно навредило моим чертогам. Ментальные барьеры истончились, я стал хуже чувствовать окружающих меня людей и саму Лу. А ведь я только-только начал свободно общаться