Эпифания Длинного Солнца - Джин Родман Вулф

Внезапно умолкнув, старик задумчиво наморщил лоб.

– А ведь в темноте-то чужого клинка не видать, а? Интересно… интересно! Надо попробовать! Новое поле… непаханое! Что скажешь?

Вид, а главное, пряный, с гнильцой, аромат сыра пробуждал аппетит.

– Пожалуй, съем ломтик, – с неожиданной твердостью ответил Шелк.

Допустим, ему суждено умереть – что ж, ладно, однако никто из богов не приговаривал его к смерти на голодный желудок!

– Знаю: ты, Орев, сыр любишь тоже. О чем и сообщил мне в первый же день, помнишь?

– Тарелка нужна?

Рядом со звякнувшей перед Шелком тарелкой на стол легла старая, искромсанная разделочная доска с четвертью гаргантюанского, не менее, каравая хлеба и хлебным ножом, почти не уступавшим величиной полусабле Чистика.

– Все, что имеется! Ты же обычно в харчевнях ешь? Я – да! А нынче не разгуляешься! Позакрывались все!

Шелк сглотнул слюну.

– Восхитительный сыр. И вино чудесное. Благодарю тебя, мастер Меченос… и Вечнопиршествующую Фэа.

Подстегнутые давней привычкой, последние слова сорвались с языка прежде, чем он осознал, что благодарности к Фэа отнюдь не испытывает.

– За науку! – плюхнувшись в кресло, воскликнул старик. – Метать умеешь, отрок? Ножи и всякое прочее? Как я только что?

– Вряд ли. Ни разу не пробовал.

– Хочешь, научу? Ты ведь авгур?

Шелк вновь кивнул, нарезая ломтями хлеб.

– И этот Шелк тоже! Бизона знаешь? Он мне рассказал! Рассказал нам всем!

Подняв бокал, Меченос обнаружил, что позабыл наполнить его, и налил себе вина.

– Смешно, а? Авгур… надо же! Слыхал о нем? Он тоже из ваших!

– Да. Говорят, да, – с трудом (рот в предвкушении хлеба переполнился слюной) выдавил Шелк.

– Ну так он здесь! Там! Все его знают! Где он, не знает никто! Готовит расправу со стражей! Половина уже на его стороне! Слыхал ты когда-нибудь в жизни этакий вздор? Налоги – долой, однако ж каналы он выроет! – весьма неучтиво хмыкнув, продолжал мастер Меченос. – Да даже Пас со всей прочей шайкой! Могут они исполнить все, что народу угодно, прямо завтра к вечеру, а? Не могут, сам знаешь!

На плечо к Шелку вновь вскочил Орев.

– Пить… Хор-рошо!

Шелк проглотил прожеванный хлеб с сыром.

– Ты, Орев, сыр тоже попробуй. Чудесный сыр.

– Птичка сыт.

Меченос прыснул со смеху.

– И я, Орев, и я! Орев… это его так зовут? Наелся, как только пришел домой! Поросенка откормленного когда-нибудь видел? Вот вроде того! Все мясо, полкаравая хлеба и два яблока! Зачем тебя на улицы понесло?

Шелк утер губы.

– Вот об этом-то, мастер Меченос, я и пришел побеседовать. Шел с Восточной окраины…

– Шел?!

– Да. Где шел, где бежал.

– Тогда понятно, с чего хромаешь! Ты ж посидеть хотел, так? Так, так, я помню!

– Добраться до Палатина другим путем не стоило даже надеяться, – объяснил Шелк, – но одну сторону Сундучной улицы целиком заняли стражники, а на другой стороне скопилось втрое больше мятежников, людей генералиссимы Мяты – в основном юношей, но и женщин, и даже детей среди них хватало, хотя дети в большинстве своем спали. Пересечь Сундучную оказалось не так-то просто…

– Да уж, бьюсь об заклад!..

– Узнав, кто я таков, люди майтеры… генералиссимы Мяты вознамерились отвести меня к ней. Насилу ушел от них, но иначе было нельзя. Мне назначена встреча в гостинице «У Горностая».

– На Палатине? Так надо ж было остаться со стражей! Их там тысячи! Сцинка знаешь? Где-то в час ужина попробовал! Как ему задали! Две бригады! Да с талосами!

– Однако я должен пробраться туда, – твердо ответил Шелк, – и, если удастся, без боя. Должен попасть к «Горностаю». Возможно, она вправду там, – добавил он, не успев обуздать язык.

Неопрятная борода Меченоса встопорщилась, разъехалась в стороны под напором улыбки.

– Свидание с девицей, отрок? Ну-ну. А что, если я старику… как его там… расскажу? Ну этому вашему… старикану в пурпурной хламиде?

– Я надеялся…

– Не стану, не стану, не бойся! Уже обо всем и забыл! Память дырявая, понимаешь? Любого спроси! Завтра пойдем? Ночлег нужен?

– День – спать, – посоветовал Орев.

– Сейчас же, – с тоской возразил старику Шелк, – и пойду я один. Завтра будет поздно. Поверь, я отложил бы все это до утра, если б мог.

– Вино в голову?.. Так, все! Больше ни капли! – Закупорив бутылку, Меченос опустил ее на пол подле своего кресла. – Лучше на птицу свою гляди, отрок! Гляди и учись! Он куда больше твоего понимает!

– Птичка… мудр-р.

– Слыхал? Так-то!

Внезапно оживившийся, Меченос вскочил с кресла.

– Яблоко будешь? Совсем из головы вон! Осталась еще пара-другая.

Распахнув дверцу плиты, он заглянул внутрь и с лязгом ее захлопнул.

– Не здесь, не здесь! Переложил же! Мясо готовил! Где Чистик?

– Увы, понятия не имею, – вздохнул Шелк, отрезая себе второй ломтик сыра, потоньше. – Надеюсь, дома, в постели. Позволь спрятать яблоко, которое ты ищешь, в карман, про запас? Я крайне тебе благодарен и чувствую себя много лучше, однако мне пора идти. Еще я хотел спросить, не знаешь ли ты другого пути к Палатину, не столь опасного, как главная улица…

– Да, отрок, знаю! Знаю, и еще как!

Триумфально расправив плечи, Меченос поднял над головой ярко-алое яблоко, выуженное из корзины с картофелем.

– Человек… Хор-роший!

– И не сможешь ли научить меня какой-либо хитрости, которая поможет миновать воюющих с обеих сторон. Я знаю, способы наверняка существуют, и Чистику они, конечно, прекрасно известны, но до Орильи слишком уж далеко, да и как знать, удастся ли его разыскать? Тут-то мне и пришло в голову, что многим из подобных хитростей он, вероятнее всего, научился у кого-то еще. Скорее всего, у тебя.

– Нужен наставник? Нужен, нужен, и еще как! Рад, что ты это понял, отрок! Где твой иглострел?

Вопрос на миг привел Шелка в растерянность.

– Иглострел… здесь, в кармане, – ответил он и поднял оружие над головой примерно так же, как Меченос – яблоко. – Правда, в действительности он не мой. Принадлежит он той самой девушке, с которой я должен встретиться «У Горностая».

– Не этот! Большой! Я видел! Выпал у тебя из штанов, да так и остался там, наверху! Хочешь, сбегаю? Жуй сыр, жуй!

С этими словами Меченос ринулся к кухонной двери и дробно затопотал по лестнице, поднимаясь наверх.

– Нужно идти, Орев, – вздохнул Шелк, поднявшись на ноги и сунув яблоко в карман риз. – Он твердо намерен отправиться с нами, а я не могу этого допустить.

Стоило ему встать, в глазах на миг помутилось, стены кухни задрожали, словно студень, закружились наподобие карусели, но тут же вновь встали на место.

Темный коридорчик за кухонной дверью вел к лестнице и к дверям, которыми они вошли в дом. В глубине души надеясь услышать сверху голос старика, а то и увидеть его, спускающегося на первый этаж, Шелк оперся о столбик перил, но старый дом не мог бы сделаться тише, даже если б они с Оревом остались в нем совершенно одни. Тишине Шелк слегка удивился, но вовремя вспомнил