Стратиг метакосмоса - Сергей Александрович Плотников

Наше отношение менялось тем сильнее, чем глубже мы вникали в местный контекст. Едва услышав слово «Академия», мы, конечно, сделали стойку: ага, если тут можно за определенную, пусть даже высокую, плату научиться магическим секретам Древних, то ведь именно ради этого ведь мы и отправились в экспедицию! Однако, разобравшись в местной системе, мы крепко призадумывались, а надо ли вообще связываться. Дело в том, что в некоторых случаях со станции невозможно было улететь, не окончив курс у того или иного преподавателя, если уж ты его начал. Например, Мастер Стратиг так просто своих учеников не отпускал, Мастер Навигатор — по-разному (если не сойдешь с ума от ее учебы!), Мастер Жизнелюб обожал каторжные столетние контракты по отработке — что, мол, такое сто лет для мага, владеющего продлением жизни!..

В общем, мы еще думали. Аркадий отложил окончательное решение до официальной встречи с Мастером Равновесия. Но пока ощущение было такое, что безопаснее просто посетить несколько платных открытых курсов у Малых Мастеров, из тех, которые работали под эгидой Мастера Равновесия на центральной части Цветка. Да, шансов, что так мы узнаем нечто реально стоящее, меньше, зато и рисков почти никаких. Там все было относительно прозрачно: заплатил твердую цену, получил оговоренное количество занятий, которые должны привести к конкретному результату.

Так что нужны ли мне артефакты для правописания, большой вопрос! А тратить деньги просто так абсолютно не хотелось. Пока их у нас хватало, но ведь непонятно, сколько придется здесь торчать и какую сумму в итоге запросит за проживание Мастер Равновесия!

Однако не уходить же с пустыми руками из такой замечательной лавки? Я ведь обещал Терёшке привезти ему драгоценные камни! А какой драгоценный камень будет лучше, чем магический амулет? Да и вообще с этими камнями у нас на Терре напряженка, так что все, что ни куплю, можно будет «перезаписать» и использовать иначе. Кстати, ценная информация, что курсы по заряду этих камней предлагают многие Малые Мастера. Нужно обязательно их посетить — уже не зря окажется весь этот вояж! Мы за пятнадцать лет так и не смогли разобраться, как сделать из обычных кристаллов такие, чтобы принимали магию. Видимо, это какой-то неочевидный трюк, пусть и простой.

— Мне для ребенка, — сказал я. — Маленького. Правописание не нужно. Пусть сам учится.

— О, у нас есть такой камень, который показывает виды Цветка Равновесия! — оживился торговец. — Ожившие картинки! Ходят люди, играет музыка! Большая диковина.

— Это подойдет, — кивнул я. — И вот что. Артефакт, который показывает, сколько сахара на тарелке?

— Сахара? — удивился торговец.

— Да, сахара, — кивнул я. — Чтобы поднести к тарелке и видеть: во всей еде очень много сахара. Или мало сахара. Растительный сахар тоже.

Я понятия не имел, как сказать «фруктоза» на древнеоросском! Но Ксюша и Лёвка, обе помешанные на здоровье, очень переживали, что в готовой еде и детском питании слишком много сахара. Да, магией легко лечатся последствия перебора этого продукта, но сахар среди прочего обладает и наркотическим действием. В смысле, формирует привыкание.

— Даже удивительно, впервые слышу, чтобы кому-то мог понадобиться амулет, определяющий такое! — удивился продавец. Ну да, сахар ведь был редким и дорогим продуктом до начала его промышленного производства. — К сожалению, у меня ничего подобного не найдется. Но… Если уважаемый господин захочет, он может приходить завтра, и я сделаю такой амулет! За работу этого уровня возьму три серебряных динара.

Артефакт низового уровня с одним камнем стоил примерно две серебрушки, так что я кивнул. Всего серебрушка за зарядку нестандарта — справедливая цена.

— Осмелюсь спросить, господин, а что делает ваша достойная спутница? — спросил торговец, показывая глазами на Платову.

Наша нейромаг спокойно стояла в углу магазина, не разглядывая товар, катала между ладонями сияющий «слепок» с разума торговца. Кончилось тем, что я пошел по магазинам только с ней, без Ксантиппы: у той внезапно возникло какое-то озарение научного толка, связанное с этим «размазыванием магических каналов», и она сказала, что ей нужно срочно его проверить. Когда я предложил остаться и страховать ее, она только отмахнулась: «Димка подстрахует!»

— Рисует магией, — не моргнув глазом, выдал я заранее подготовленную версию. — Творит искусство. Ваш магазин ее вдохновил. Не сбивайте! Художница. Очень важная.

— Помилуйте, я бы не осмелился! — тут же вскинул руки продавец. — Разумеется, пусть творит в моей лавке сколько угодно!

— Я уже закончила, — покачала головой Платова, держа шарик одной рукой. — Пойдемте, Кирилл.

Платова обычно ко всем обращается по имени-отчеству, но для меня по моей просьбе делает исключение. Ну не люблю я это «Кирилл Пантелеймонович», терплю только в сверхофициальной обстановке! А нейромагесса достаточно старше меня календарно, чтобы обращение по имени это звучало естественно.

Выйдя из лавки, мы с Платовой завернули в ближайшее кафе. Я заказал нам кувшин лимонада и, ожидая его, наблюдал, как Платова раскатывает шарик на тонкий лист, который она достала из сумочки.

М-да.

— Поразительно, — пробормотала она. — Он тоже!

— У них у всех гиасов примерно столько же, как у детей-волшебников? — уточнил я.

— Да, плюс-минус… А у случайной выборки прохожих — у кого как! Из пяти человек трое оказались совсем без гиасов, у одного гиасов столько же, сколько у торговцев, и еще у одного — всего один нестрогий гиас на что-то…

Шустрый официант принес нам лимонад, с поклоном разлил его по стаканам, получил четверть динара в качестве платы (здесь деньги брали сразу) и был таков. Дорого, конечно, но мы оплачивали не напиток, а, скорее, сам факт посиделок. Лимонад был негазированный: просто вода с лимонным соком и сахаром. Интересно, можно ли тут выгодно продать секрет газировки?

(Подумав так, я ухмыльнулся: надо же, с опозданием почти на двадцать пять лет рискую реализовать часть «обязательной программы» попаданца: начать торговать очевидными бизнес-идеями из другого мира!).

— И какой вывод вы из этого делаете? — спросил я Платову.

— Я делаю вывод, что это не сословное общество, как нам показалось поначалу, — очень сухим тоном проговорила психиатр. — Это рабовладельческое общество!

— Я бы даже сказал, это магический олигархат, — поправил я ее, — скорее всего, с диктатурой мощных магических родов.

— Из меня так себе политолог, — пожилая дама отпила немного лимонада, — я не этому училась всю жизнь. Так что