Хроники Менталиста 3 - Ярослав Чичерин

Я направился к «Золотому якорю» — одной из тех помпезных харчевен, где за стоимость ужина можно было купить дом в трущобах. Бывал там с Никоновым пару раз. Заведение славилось свежайшими морепродуктами и официантами, чьи самомнение и высокомерие превосходили размеры их зарплат.

Не доходя до главного входа, я свернул в узкий проулок, ведущий к задней части здания. Запах здесь резко менялся: от изысканных духов и сигарного дыма к более честным ароматам помоев, прогорклого масла и подгнивающих отходов.

У мусорных баков обнаружилась целая компания — четверо пацанов возрастом от восьми до тринадцати лет, с худыми, осунувшимися лицами, но цепкими, настороженными глазами. Они что-то делили между собой — судя по всему, остатки еды, выброшенные из ресторана.

При моём появлении они мгновенно подобрались, готовые либо бежать, либо защищаться. В их глазах взрослый человек в дорогой одежде никогда не приносил ничего хорошего.

— Мне нужен Мышонок, — сказал я, не приближаясь к ним, чтобы не спугнуть. — У меня для него работа.

Один из мальчишек — самый старший, с длинным шрамом через всю левую щеку — прищурился:

— А ты кто такой?

— Сокол, — ответил я, сунув руку в карман и вытащив пару купюр.

Эффект был мгновенным. Глаза мальчишек расширились, они переглянулись с нескрываемым восторгом.

— Сокол⁈ — переспросил старший, разом растеряв свою напускную суровость. — Тот самый Сокол?

— Мышонок говорил, что работал с тобой! — вставил другой мальчишка с обгрызенными до мяса ногтями. — А мы думали, он опять заливает!

Старший пихнул самого младшего — щуплого пацанёнка с копной нечёсаных рыжих волос:

— Сгоняй за ним! Быстро! — В его голосе звучало нескрываемое возбуждение. — Скажи, сам Сокол его ищет!

Рыжий кивнул и исчез с поразительной скоростью — словно растворился в воздухе. Такому умению позавидовал бы любой имперский шпион.

Я протянул купюру старшему:

— За беспокойство.

Он недоверчиво посмотрел на деньги, затем быстрым, почти незаметным движением выхватил их из моей руки и спрятал за пазуху. Его взгляд оставался таким же настороженным.

— А чего ты от него хочешь? — спросил он с вызовом.

— Тебя это не касается, — ответил я спокойно.

Мальчишка пожал плечами. В трущобах отлично понимали, что не стоит лезть в чужие дела.

Ждать пришлось недолго. Не прошло и десяти минут, как Мышонок появился в конце переулка, сопровождаемый рыжим посыльным. Увидев меня, он расплылся в широкой улыбке, обнажив щербатые зубы.

— Сокол! — воскликнул он с искренней радостью, словно встретил старого друга. — Опять кого-то обчистить нужно?

Я не удержался от ответной улыбки. В этом щуплом пацане с вихрастыми волосами и хитрыми глазами было что-то необычайно обаятельное. Может, его неприкрытая наглость. Или, может, я просто видел в нём себя — того, кем был примерно в его возрасте.

— Не совсем, — ответил я. — Нужно кое-кого найти.

Мышонок подошёл ближе, заинтересованно склонив голову набок:

— И кого же? — Шакала, — сказал я тихо, чтобы услышал только он.

Мальчишка нахмурился, явно не узнавая имя.

— Шакал? Первый раз слышу. Это кто?

Я внимательно посмотрел на пацана. Нет, не врёт — действительно не знает. Это усложняло задачу, но не делало её невыполнимой.

— Шакал — это бывший контрабандист из столицы. Опасный тип. Непростой, — пояснил я коротко.

— А-а-а, из этих, — протянул Мышонок с видом знатока.

Он задумчиво прикусил губу, что-то просчитывая про себя.

— Не знаю такого, — честно признался он. — Но знаю, кто может знать. У меня есть ходы к ребятам, которые крутятся вокруг серьёзных людей. Посыльные, наблюдатели, шестёрки на подхвате.

Мышонок деловито поправил свою потрёпанную куртку.

— За хорошие деньги могу поспрашивать. Но если мужик правда такой важный, как ты говоришь, ничего не обещаю.

Я вытащил из кармана свёрнутую пачку купюр.

— Две тысячи сейчас, — сказал я, протягивая ему деньги. — И ещё три, если найдёшь его. Или хотя бы тех, кто выведет меня на него.

Глаза Мышонка расширились при виде суммы. Для уличного пацана это было целое состояние.

— За такие деньги, — пробормотал он с благоговением, — я хоть самого Императора найду.

— Только осторожнее, — предупредил я. — Не свети моим именем где попало. Спрашивай аккуратно, щупай почву. Если кто-то нервно реагирует на имя Шакала — значит, ты на верном пути.

Мышонок гордо выпятил тощую грудь:

— Не учи ежа кувырочки делать! Я с шести лет информацию собираю. Всё будет тихо-мирно.

— Хорошо. Тогда запомни ещё кое-что. Если встретишь кого-то, кто явно знает Шакала, скажи, что дело касается Сокола, — я понизил голос. — И что он нуждается в помощи. Только тем, кто точно с ним связан, понял?

Мальчишка старательно повторил:

— Сокол. Помощь. Понял. Будет сделано.

— Только это сделать быстро, — добавил я. — Время поджимает.

— Я пошустрю, — кивнул Мышонок. — Может, день, может, дольше. Зависит от того, как быстро найду правильных людей.

— Где найти меня — знаешь. Только не светись сильно, а если заметишь слежку, постарайся их скинуть.

— Заметано, — кивнул Мышонок, ловко пряча деньги в потайной карман своей куртки.

В этот момент я заметил, как что-то изменилось в его взгляде. Он слегка напрягся, глаза метнулись куда-то мне за плечо.

— У тебя гости, — тихо сказал он, отступая в тень мусорных баков.

Я обернулся. В начале переулка возник силуэт высокого, широкоплечего мужчины в тёмном пальто и надвинутой на глаза шляпе. Он стоял неподвижно, расставив ноги на ширине плеч и скрестив руки на груди. Классическая поза головореза на службе богатого хозяина. За последние месяцы я насмотрелся на таких до тошноты. Верные псы Никонова, вышколенные, опасные и всегда готовые выполнить любой приказ.

Когда я оглянулся назад, от Мышонка и его компании не осталось и следа. Они испарились в считанные секунды, применив навык, отточенный годами выживания на улицах. Сейчас, вероятно, наблюдали откуда-то из укрытия, оценивая ситуацию и решая, насколько она опасна.

Я неспешно двинулся навстречу незнакомцу, готовясь в любой момент активировать дар. Впрочем, я почти не сомневался, что передо мной человек Никонова, а не Корсакова. У людей первого был свой особый «аромат» — странная смесь самоуверенности и подобострастия, наглости и страха перед боссом.

— Господин Никонов желает вас видеть, — холодно произнёс он, когда я приблизился.

Не «просит». Не «хотел