Железный Аспид. Война - Н. Мар

каторге. Я предлагаю вам выбор. Завтра на рассвете в Башню Эзеров добровольно явятся взрослые карминцы — по одному от каждой семьи. Суд над ними уже заочно состоялся, приговоры вынесены. Их прилюдно казнят за шпионаж в пользу империи. Семьи будут помилованы и высланы в безопасное место.

К чести старейшин, их ответом был не ропот, а гробовое молчание. Бритц снизошел до пояснений:

— Да, это выбор из двух зол. Но это максимум, на что вы можете рассчитывать, потому что если к восходу солнца условие не будет выполнено, сюда прибудет отряд карателей. Фантазия подскажет вам, как развернутся события.

Воздух наполнился запоздалым смятением. Посыпалась брань, к которой, впрочем, привык любой эзер. Голоса перебивали друг друга.

— Сколько жуков на Бране? Меньше сотни! Ты пытаешься запугать нас, потому что не хочешь пачкать жвала и губить соратников, ведь мы дадим им отпор! Мало тебе показалось тогда, пять лет назад?

Кайнорт молчал. Среди прочих версий, к его изумлению, промелькнула и та, которой он опасался.

— Вы что, не понимаете? В безопасное место? В безопасное⁈ Он просто собирается отправить наших женщин и детей в рабство к насекомым! Я угадал, Зверобой?

Иццасья, до этого хранивший молчание, теперь заговорил:

— И верно, Бритц. Я никак не пойму твоей личной выгоды от спасения карминцев.

— Мне приспичило.

— Чушь! Нам нужны гарантии!

И вновь молодой и сильный перебил старейшину:

— Ты еще церемонишься с ним, отче? Мы не заключаем сделок с кровососами!

Карминец вскинул два щупальца, в каждом по «рейморту», и двинулся на энтоморфа. Пара выстрелов запросто прожгли бы хитиновый панцирь стрекозы. Мужчина надеялся выжечь Бритцу его фасеточные бельма, а потом выдрать крылья и жвала, уже из мертвого тела. Об этом мечтал всякий, кто имел с ним дело.

Но эзер не стал превращаться. Как только карминец навел оружие, Кайнорт выбросил из рукавов два кинжала, узких и кривых, сжал их в ладонях и сделал выпад. Его руки взлетели вверх — крест-накрест — обрубая щупальца, которыми противник удерживал пушки. А через секунду — вниз и в стороны. Голова карминца неестественно запрокинулась и повисла на полоске кожи и остатках связок. Труп медленно заваливался вбок, перебирая щупальцами в агонии. Кровь из рассеченных артерий хлынула в лицо Бритца. Окатила его куртку, потекла по брюкам. Все-таки он был достаточно стар, чтобы уметь и без жвал обезглавить неопытного юнца.

— Какие тут могут быть гарантии, Иццасья? — как ни в чем не бывало продолжил эзер, разглядывая залитые кровью кеды. — Я дал тебе слово.

Карминцы знали цену слову эзеров, но попятились, не смея больше роптать и выкрикивать проклятия.

— Мы услышали тебя, Зверобой, — печально и глухо вымолвил старик. — Нам надо поговорить с народом.

— Поторопитесь. Теперь вас тринадцать. Удачи.

На этом встреча была закончена. Энтоморф расправил крылья и улетел, оставив старейшин с тяжелыми сердцами оплакивать погибшего.

У подножья горы Кайнорт обернулся человеком, чтобы сделать важный звонок. Он развернул экран комма, запоздало сообразив, что для видеосвязи у него, мягко говоря, неподобающий вид.

— Орис Зури, слушаю вас.

— Добрый вечер, Орис, — эзер с удовлетворением наблюдал, как тухнет улыбка юноши.

— Капитан Бритц? Что с вами случилось?

— Ничего особенного. Повздорил кое с кем.

Орис страдальчески ухмыльнулся. Он был заочно знаком со Зверобоем, но ни разу не говорил с ним лично. И вот — он звонит ему поздним вечером, весь в чужой крови. Невероятно.

— У меня к тебе просьба. Не мог бы ты приехать ко мне на службу завтра утром?

— Эм-м… Это официальная встреча? Потому что если нет, я могу отказаться, а если да — разве не должны сперва вручить повестку моим родителям?

— Тебе с минуты на минуту восемнадцать. Ты уже достаточно зрел для обычной беседы.

— И слишком молод для тюрьмы, минори Бритц.

Аутентичное обращение к высшей касте эзеров. Да щенок эрудит. Кайнорт кивнул и улыбнулся. Ямочки, на этот раз в крови, сыграли на руку.

— Я не упоминал… у того, кого я только что зарезал, были стальные яйца, но деревянный ум.

— Чего вам от меня надо? И почему именно я-то? Может, мне проконсультироваться с отцом?

Бритц вынул из кармана анорака обычную черную заколку.

— Вчера ночью в главный архив Браны проникли неизвестные. Одного так и не удалось поймать, но я нашел вот это. Молекулярный анализ показал, что… ох, впрочем, зачем тебе эти подробности? Ты ведь иногда остаешься в гостях у своей сестры, Орис. Не подскажешь, где она была прошлой ночью? Примерно… с десяти до двух.

Юноша внутренне сжался, будто прямо из комма на него выползла гадюка.

— Я… Я думаю, она была дома.

— Ответ неверный. Чтобы сэкономить твое время — у доктора Бюрлен-Дукка она также не ночевала. И рабочие проходные не отмечали ее личную карту в тот промежуток времени.

— Не знаю, я тогда был на выпускном! Я послезавтра на рассвете улетаю в свой первый недельный полет, вторым пилотом. О! Может быть… да, скорее всего, она была у мачехи. Она частенько проводит у нее по нескольку дней, когда отец уезжает по делам.

— Сиби Зури может подтвердить это?

Спрашивая, Кайнорт уже знал, что не может. В ту самую ночь жена Харгена сопровождала мужа к послу, а потом долго стояла на шпиле Башни Эзеров, делая экзистенциальный выбор.

— Да, конечно! — Орис ломал голову, как отсрочить разговор Бритца с матерью, чтобы успеть ее предупредить. — Но ее сейчас нет на Бране, она улетела на пресс-конференцию.

— Жаль. Что ж. Боюсь, на официальные проволочки нет времени, так что мне придется навестить тебя лично. Жди завтра утром.

— Хорошо, минори. Знаете… все это смахивает на шантаж.

— Бинго. Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал для меня. Ты и никто другой на этой планете. Доброй ночи, — эзер взглянул на часы в углу экрана. — Да, и с днем рождения.

Бритц дал отбой, потер виски и накинул капюшон. Мальчишка на редкость умен и смел. Он не станет ничего рассказывать отцу, чтобы не выдать сестру. И он сделает то, о чем попросит его эзер, сколь безумной ни показалась бы ему эта просьба.

* * *

Над городом занимался рассвет. Бензер перевел карфлайт на ручное управление и гнал во весь опор.

— Сэм, — свободной рукой он сжал ее ладонь, — я тебя люблю.

Услышать такое