Позолота - Мейер Марисса

Злат окаменел.

– Серильда, нет. Ты не можешь так…

– А где ты взял меч?

От резкой смены темы Злат помрачнел, но потом хмыкнул и резко поднялся.

– В оружейной. У Эрлкинга хватит острых, смертоносных штук, чтобы вооружить небольшую армию.

– Никогда не видела золотых мечей.

Злат провел рукой по волосам, но тут же отдернул ее и уставился на пальцы, испачканные кровью.

– Ну-ка, – встав рядом с ним, Серильда взяла край своего плаща и потянулась к его лбу. Злат вздрогнул.

– Не шевелись. Больно не будет.

Он бросил на нее оскорбленный взгляд. Но с места не двинулся и сопротивляться не стал.

– Золото – скверный металл для оружия, – заговорил Злат, пока она вытирала подсыхающую кровь с его лба. Его голос звучал странно, словно издалека, а глаза не отрывались от ее лица. – Очень мягкий. Легко тупится. Но многие волшебные существа, в том числе и друды, не любят золота.

– Вот и все, – сказала она, опустив край плаща. – Так намного лучше, но чтобы смыть все, нужна вода.

– Спасибо, – буркнул он. – Как твое плечо?

– Заживет, – Серильда посмотрела вниз и увидела, что ткань плаща превратилась в лохмотья. – Меня больше беспокоит мой плащ. Это мой любимый, а я не очень хорошо умею латать дырки.

Злат неуверенно улыбнулся. И тут же, словно внезапно осознав, как близко друг к другу они стоят, отступил на шаг. Серильду кольнула обида. В последний раз, когда они виделись, он с таким удовольствием держал ее за руку, обнимал, пока она плакала, даже поцеловал. Что изменилось?

– Я пришла сюда не только для того, чтобы заглянуть в ту комнату, – сказала она. – Я хотела найти тебя. Как только я услышала о Пире Смерти и о том, что короля и его свиты не будет в замке, я сразу подумал… Не знаю, что я подумала. Я просто хотела снова увидеть тебя. Хоть раз не взаперти с горой соломы.

Слушая ее, Злат выглядел будто окрыленным надеждой, хотя и спрятал руки за спину и сделал еще шаг назад.

– Хочешь верь, хочешь нет, эта ночь для меня очень важна.

– Да?

Он улыбнулся, и это была первая его настоящая улыбка за всю ночь. Лукавая, озорная, с ямочками на щеках.

– А может… ты согласишься мне помочь?

Глава 32

– Ты целый год этим занимался? – спросила Серильда, присев на корточки у большого ящика, полного золотых вещиц. Она взяла в руки лошадку, искусно сплетенную из золотой проволоки, похожей на золотую нить, которую Злат у нее на глазах прял из соломы.

– Этим – и спасением твоей жизни, – небрежно облокотившись на парапет, сказал Злат. – Надо же на что-то тратить время.

Серильда посмотрела на него с симпатией. Поднявшись, она перегнулась через стену и посмотрела на скалы далеко внизу и на озеро и лунную дорожку на воде.

– Для чего, по-твоему, Эрлкингу понадобилось золото? – поинтересовалась она. – Что-то мне не верится, чтобы у него были такие же добрые намерения, как у тебя.

– Да уж, – усмехнулся Злат. – Сомневаюсь, чтобы хоть малая часть золота пошла в уплату за праздник, которым они сейчас наслаждаются.

Он даже не пытался скрыть неодобрение.

– И все же, – не унималась Серильда, – зачем ему золото при всем его богатстве?

Злат покачал головой, всматриваясь в камни внизу, хотя было слишком темно, чтобы различить те безделушки, которые они уже успели разбросать для ныряльщиков и рыбаков Адальхейда.

– Не знаю. Он приказал сложить его в подземелье под главной башней. Я все время проверял, там ли оно, но долгое время никто к нему не прикасался. А потом, сразу после Вороньей Луны, золото исчезло. Все, что было, – Злат пожал плечами. – Может, он решил, что я хочу его стащить, и забеспокоился. – Его глаза озорно блеснули, но веселые искорки тут же погасли. – Не знаю, куда он его перепрятал. И что собирается с ним делать. Но ты права. Раньше я никогда не замечал, чтобы его привлекали богатства смертных. Да и вообще хоть что-то кроме гончих, оружия и пиров. И слуг. Ему очень нравится, когда ему прислуживают.

– А его слуги… Они все призраки?

– Нет. Еще есть кобольды, гоблины, нахткраппы…

Серильда задумалась, не рассказать ли Злату, что эти самые нахткраппы следят за ней с начала этого года. Хотя какое это теперь имеет значение? Она и так больше не станет пытаться сбежать.

– Ты тоже из числа его слуг? – спросила она.

Злат гневно сверкнул глазами.

– Разумеется, нет! Я – буйный дух.

Кажется, он очень гордится своей ролью нарушителя спокойствия, подумала Серильда.

– Знаешь, как тебя прозвали в Адальхейде?

Лицо Злата осветила улыбка.

– Дух Золотильщик.

– Точно. Это ты придумал?

Он покачал головой.

– Я уж и не помню, когда мне пришло в голову дарить им золотые подарки. Я просто делал фигурки для собственного развлечения, швырял в море и не думал, что кто-то найдет их здесь, под стенами замка. Мало кто отваживается приближаться к зачарованному замку. Но однажды кто-то случайно наткнулся на них, и горожане валом повалили сюда. Это мое любимое время в году, после Дня Эострига – я стою здесь и смотрю, как они ищут золото. Единственное время, когда люди подходят так близко, что я слышу их голоса. Помню, давным-давно я подслушал их разговор о… благодетеле. О Духе Золотильщике. И я надеюсь… вернее, я хочу, чтобы они знали, что не все привидения в этом замке злые и жестокие.

– Они это знают, – сказала Серильда, взяв его за руку. – Именно твои дары позволили Адальхейду стать процветающим. Они очень благодарны тебе, поверь.

Злат улыбнулся, но вдруг его улыбка будто застыла, и он отнял руку, которую держала Серильда. Взяв фигурку лошадки, он пошел вдоль стены. У Серильды упало сердце. Она спросила:

– Что случилось?

Он повернулся к ней, как ни в чем не бывало.

– Ничего, – а потом размахнулся и бросил лошадку в озеро.

Серильда наклонилась, но ничего не увидела в темноте. Только слышно было, как лошадка пару раз подскочила на камнях, а потом – плюх! – упала в воду.

– Люблю их разбрасывать, – пояснил Злат. – В воду, на камни… Это что-то вроде игры, понимаешь? Все любят игры.

Серильда хотела сказать, что горожанам наверняка больше нравится золото, чем игры. Но не стала портить веселье. Ведь это и правда весело, подумала она, взяла золотую бабочку и рыбку и швырнула вниз, на камни. Пока они занимались этим, Серильда рассказывала Злату про Лейну, Лоррейн и библиотекаря Фриду. Потом она описала ему фрау Зауэр и школу, и пятерых детей, которых любила больше всего в мире.

Она не говорила с ним о своем отце. Боялась, что не удержится и заплачет.

Злат слушал ее истории – реальные истории про реальных людей, – с таким же интересом, с каким слушал про похищенную принцессу, и Серильда догадалась, что он очень скучает без вестей из внешнего мира. Скучает по общению – не только телесному, но и по человеческим чувствам.

Вскоре ящик опустел, но они не спешили уходить – обоим нравилось стоять вот так, бок о бок, глядя в спокойные темные воды.

– У тебя здесь есть друзья? – осторожно спросила Серильда. – Наверняка ты смог поладить с кем-то из местных призраков…

Он отшатнулся и машинально коснулся рукой раны на голове.

– Пожалуй. Они довольно приветливы. Но бывает трудно, когда… – он запнулся, подыскивая подходящее слово, – когда они перестают быть себе хозяевами.

Серильда повернулась к нему:

– Потому что служат Эрлкингу и Темным?

Он кивнул.

– Но это не только потому, что они его слуги. Когда Эрлкинг принимает какого-то духа в свою свиту, он получает над ним власть и может заставить делать все, что захочет. Сейчас слуг у него довольно много, так что большинство из них он оставляет в относительном покое, разве только кому-то «повезет» стать его фаворитом. Иногда мне кажется, что Манфред готов выколоть себе и второй глаз, лишь бы не исполнять больше его приказов. Но разве у него есть выбор?

– Манфред? Это возница, да?

Злат кивнул.