Всадник с головой - Юрий Ра

Причем, не как это принято у нормальных цивилизованных людей, а чуть не по всему телу. Идиоты, столько веревки перевели на него одного, прямо не человеком стал, а гусеницей. Эдак полежать еще немного, можно будет в бабочку превратиться, небось. Кстати, да!

— Луна, ты тут⁈

— Тут я, Вик! Мы все тут.

— Вот и хорошо.

— Да чего хорошего-то? — Мигель не разделил оптимизма друга. Ему даже стало немного обидно за жену.

— Сейчас узнаешь. Оборачивайся, Луна!

— Это как? Я же одетая и связанная. У меня не получится, ты сам говорил, что надо раздеваться.

— Раздеваться не обязательно, просто так удобнее, чтоб в одежде не запутаться, не рвать её. А так пофигу, в чем ты.

Прочие находящиеся в трюме слушали разговор молча и ничего не могли понять. Единственное, что до них дошло — это то, что свежепойманные бедолаги не шибко опечалены. Особенно этот, больной на голову. Он или знает, что делать, или мозги ему сильно отбили.

А потом в трюме началась нездоровая возня. Лежащая у стенки женщина начала подвывать, стонать, щелкать и биться, словно её тоже били по голове или у неё падучая болезнь. Щелканье и скрежет, словно когтями по доскам, а из-за сумрака толком ничего не видно, тем более, головой при такой вязке не особо покрутишь. Казалось, это непонятное шевеление никогда не кончится, но нет — особенно синее шипение превратилось в громкий кашель, как будто дикарку долго держали на морозе, и пришел её последний час, а потом всё стихло. И тут же стукнутый потребовал отчета:

— Ну чего там, всё у тебя в порядке?

— Да, Вик, у меня получилось! Еле выползла из веревок.

— Молодчина! Теперь мужа распаковывай, потом меня вдвоем развяжете. А там и прочих освободим.

— Погоди, дай одеться.

«Ого, так она еще и голая! Вон какие штуки краснорожие умеют вытворять: выползла из веревок и платья как змея. Недаром нас так связывали, чего-то эти бандиты знают про дикарей» — подумал один из лежащих, но вслух ничего говорить не стал. Раз их союзники такие лихие, то стоит просто подождать, когда они освободят всех.

А Виктор лежал в ожидании своего спасения и думал, что не может определиться со своим отношением к произошедшему. Не к их захвату, а к тому, что никуда он не вернулся. Вроде он помнил, как искренне обрадовался «возвращению домой», а с другой стороны, сейчас лежит и радуется, что это был просто бред. Кто он был там? Неудельный парень без цели и смысла, который сам себе не был нужен. Человек, убивающий своё время бесцельными занятиями типа залипания в мобилу или играми на приставке. А здесь?

Здесь всё по-настоящему, здесь не игра. У него не просто место в жизни образовалось, без него многим будет гораздо хуже, чем с ним. Это даже не вспоминая, что он маг. Не хухры-мухры, неслабый телекинетик. А будет еще сильнее. Здесь у него чуть ли не табун трофейных лошадей, стоящих неплохих денег, уважение и пустошь. Да, сейчас он понял, что любит эту землю, эту траву, этот запах, приносимый ветром. И лошадки — это вообще нечто! А то, что ежевечерний душ недоступен, так честно сказать, он и раньше не особо ценил этот момент. «Два пальца не грязь, а три — само отваливаться начинает» — так говорили в армии про гигиену отдельные товарищи. Вот если бы насекомые, тогда да, тогда бы беда.

А вот уже и до него добрались товарищи, вот Луна нащупала узел и впилась своими зубами в него, вытягивая конец из петли. Хорошо, что никто не наведался проведать затворников, а то бы принесли им водички в самое неподходящее время. Обойдемся без воды, не до вас! Еще час возни, и в совсем уж сгустившемся мраке плененная команда и следопыты полны решимости вернуть судно себе. Кто-то сильно пожалеет, что оставил их в живых. Хотя нет, нехорошо так даже думать! Убивать людей без крайней на то надобности — последнее дело. Тем более, что и так этот новый мир к белым людям не сильно дружелюбен. Не хватало, чтоб они друг друга изничтожать начали как бандиты какие.

Ревизия имеющегося в распоряжении повстанцев оружия показала, что никакого оружия у них нет от слова «совсем». Лезть с голыми руками на вооруженного противника так себе затея. Разве что ночью, когда все спят, кроме вахтенных. Или вахтенного? Кто ночью по реке плавает или ходит? Да никто! Так что пристанут к берегу, одного поставят на мостик, где он будет дремать потихоньку. А сами на палубе, кто на чем, кто под чем спать будут. А всё равно боязно с голыми руками. Примерно об этом шептались пленники, вслушиваясь в плеск волн.

А еще прикидывали, как смогут открыть дверь трюма. Виктор в этом плане был не очень уверен, он еще ни разу не перемещал предметы, которых не видел. Запертые вместе с ним речники как могли рассказали про засов, потыкали пальцами в дверь, изобразили форму и расположение. Было решено попробовать откинуть его ночью. Народ пояснял за дверь и недоумевал, что за навык у этого парня, где та проволочка, которой он будет орудовать.

— Не спешите, всему своё время. И секреты у каждого свои. Вдруг ничего не получится, тогда будем иначе придумывать. Ту же Луну в окошко высунем, если пролезет.

Этот вариант Вик держал в голове, в виде утки жена Мигеля была помельче, могло сработать. Если она сможет не привлечь внимание, не утонет, выпав в воду из маленького окошка, если пролезет…

Глава 21

Обратный курс

Через час после того, как полностью стемнело, начались танцы с бубном. Вернее, без бубна, но тем не менее всё ж таки танцы. Если бы не так темно, можно было увидеть, как Вик наклонялся, выпрямлялся, водил руками перед дверью в разные стороны и с разной скоростью — ну прямо танцы-наркоманцы голимые! Хорошо, почти никто ничего не видел по причине фатальной черноты в трюме. А еще стало как-то сыро. Не так, как бывает на воде, когда туман скапливается и начинает пробирать до костей, а прямо захлюпало под ногами. Словно в луже стоишь. Или как в лодке, начерпавшей воды через борт.

Когда в трюме начинает набираться вода, это обычно расстраивает команду, особенно в открытом море, особенно, когда она против такого хода событий. А уж если вся команда заперта