Кукла-талисман - Генри Лайон Олди

Ознакомительный фрагмент

Теперь я хочу услышать ваше имя.

— Одзаки Хэруо, чиновник по набору крестьян для строительных работ. А это, — он стукнул кулаком в собственную грудь, — Кояма Мичайо. Кто таков, мне неизвестно. Надеюсь, вы выясните.

— При каких обстоятельствах Кояма Мичайо убил вас?

— Задушил.

— Я не спрашиваю, каким образом он это сделал. Я спрашиваю: при каких обстоятельствах?

Он поднял взгляд на меня. Я мог гордиться: реплика, брошенная в наилучших традициях господина Сэки, добавила мне в глазах посетителя лет двадцать, а то и больше. И весу прибавилось. Вообще-то я тощий, но только не сейчас.

— Мы повздорили из-за женщины.

— Имя женщины?

— Не знаю.

Взор Хэруо обратился к ширме с журавлями. Самурай вздрогнул, закусил губу. Похоже, Одзаки Хэруо не любил журавлей.

— Проститутка? Певичка?

— Не думаю.

— Вы давно знакомы с этой женщиной?

— Мы познакомились в ночь убийства.

— Где?

— В портовом квартале. Я был пьян. Она спросила, не заблудился ли я. Предложила помощь. Мы разговорились, она пригласила меня к себе. Прилично одета, вежливая, хороша собой…

— Что делала прилично одетая, вежливая женщина ночью в портовом квартале? Хороша собой, но без провожатого? Ворота кварталов заперты, приличные женщины сидят по домам. Вас не удивило её появление? Поведение?

— Я был пьян, — повторил Хэруо.

Ну да, это многое объясняло. Был пьян, хотел женщину. Возникла сама собой, заботится, зовёт в гости — подарок небес, не иначе.

— Откуда вам известно, что вашего убийцу зовут Кояма Мичайо?

— Он сам сказал. Перед тем, как наброситься на меня.

— Он находился в доме этой женщины, когда вы туда пришли?

— Да.

— Он её муж?

— Не знаю. Вряд ли. Назвался гостем.

— Вам не кажется странным, что женщина привела вас в дом, где уже находился другой мужчина?

Хэруо обеими руками взлохматил волосы:

— Сейчас мне всё кажется странным. Но вы ошибаетесь, если ждёте от меня объяснений для каждой странности. Вы в чём-то меня подозреваете? Думаете, я лгу? Притворяюсь убитым? Воскресшим?!

Он вскочил:

— Если так, я вернусь к секретарю и потребую, чтобы мне предоставили другого дознавателя!

Жестом я велел ему сесть.

— Хэруо-сан, я не сомневаюсь, что с вами случилось фуккацу. Я целиком и полностью одобряю тот факт, что вы явились с заявлением в установленный законом срок. Но я обязан выяснить все обстоятельства дела. Другой дознаватель сделает то же самое, вы только зря потратите время.

Дождавшись, пока заявитель вернётся на подушку, я добавил:

— Драка из-за женщины, Хэруо-сан, — в это я верю. Случайная смерть в результате потасовки — тоже верю. Подчёркиваю, случайная смерть. Но вы сказали, что убийца вас душил?

Он кивнул.

— Вы были сильным человеком? Я имею в виду, до фуккацу?

Самурай расправил плечи:

— Да!

— Задушить сильного и здорового человека, в особенности если он сопротивляется — дело нелёгкое, а главное, небыстрое. Я бы понял, если бы вы налетели головой на гвоздь, торчащий из стены. Сломали бы шею при падении. Но удушение? Он душил вас, Хэруо-сан, вы вырывались, хрипели, сопротивлялись, а господин Кояма всё душил вас, не догадываясь, чем дело закончится? Зная о фуккацу, о законе будды Амиды? Это обстоятельство требует самого тщательного разбирательства.

Хэруо сгорбился, став похож на старика. Кажется, до него начала доходить сложность дела, казавшегося поначалу самым простым. Незнакомка прогуливается ночью в портовом квартале, не боясь насилия или ограбления. Она приглашает к себе мужчину, тогда как в её доме уже ждёт другой мужчина. Ревность, драка, и вот — один самурай душит другого до смерти, прекрасно зная, чем рискует.

— Мы были в ярости, — пробормотал Хэруо. — Никогда в жизни я не испытывал подобной ярости. У меня не было врагов, кого бы я ненавидел так, как этого Кояму. Окажись я на его месте, я бы, пожалуй, тоже не остановился перед убийством.

Ярость, отметил я. Соперничество. Ревность. Совсем мозги отшибло от похоти? Ну, допустим.

— У вас есть свидетели?

— Моей смерти? Кроме этой женщины, никого.

— Нам нужны свидетели вашей жизни. Те, в чьём присутствии я мог бы задать вам ряд вопросов. Выслушав ответы, свидетели подтвердили бы, что вы — действительно Одзаки Хэруо, чиновник строительного департамента. Я бы выписал вам документ о перерождении… Кстати, при равных статусах убитого и убийцы у вас есть выбор: жить дальше как Одзаки Хэруо или взять имя и должность господина Коямы. Вы уже выбрали?

— Я останусь Одзаки Хэруо.

— Очень хорошо. Я выпишу вам грамоту на прежнее имя, после чего…

Он горько рассмеялся:

— После чего я вернусь к обычной жизни? Всё забуду, а?

— После чего, — я не стал его утешать, — мы займёмся самым подробным изучением обстоятельств вашей смерти. И вы станете нам в этом помогать. Полагаю, дело о вашем фуккацу заинтересует полицию.

— А если не стану? Что тогда?!

Я промолчал. Хэруо и сам всё отлично понимал. Дерзость была щитом, за которым он прятал слабость, страх и опустошённость.

— Будем считать, что мне повезло, — сдаваясь, пробормотал несчастный.

— В чём?

— Тело, — он ткнул пальцем себе в живот. — Мы ровесники. Мерзавец Кояма задушил меня, значит, он сильнее. В смысле, я теперь сильнее, чем раньше. Могло быть и хуже, правда? Когда я увидел ширму в вашем кабинете, я сразу понял, что пришёл куда надо. Совпадения — знаки, которые нам посылает судьба.

— Совпадения?

— На вашей ширме, господин дознаватель, изображены журавли. Они летят по небу среди облаков. Точно такой же рисунок был на стенах дома этой женщины. Умирая, я видел не лицо убийцы, а этих журавлей. Слышал, как они кричат.

Он вздохнул:

— Наверное, кровь шумела в ушах.

3

Цветок мертвеца

До Большой Западной улицы Хэруо шёл вполне уверенно, что обнадёживало. И по самóй Оониси — тоже. Ну, поначалу. На третьем перекрёстке моя надежда начала угасать: самурай замедлил шаги и стал озираться.

По бокам тянулись дощатые изгороди с воротами — все, как на подбор, блёклых осенних тонов, под стать погоде и сезону. Из-за заборов виднелись крыши домов, но и они не радовали глаз яркостью красок. То ли дело в Правительственном квартале! Листва в садах уныло жухла на грушах и сливах: рыжая ржавчина, грязная охра, пятна тёмной засохшей крови. Выгляни из-за туч солнце — уверен, улица бы мигом преобразилась. Запылала бы золотом и праздничным багрянцем, радуя взгляд! Увы, сегодня небеса зябли, кутались в серое тряпьё туч, спрятав солнце глубоко за пазухой.

Грелись им, должно быть.

Всё вокруг намекало: холода не за горами. Ещё день-другой, и грянет. Дождь медлил, раздумывал: пролиться сейчас или погодить?

— Оттуда шли… с левой на правую… — бормотал Хэруо. — Помню! С левой на правую… А вот какой