Стражница Сумеречного перевала - Кира Стрельникова

– Зашивать придется, так что точно не потеряешь, – проворчала, доставая плоскую коробочку. – Вот угораздило же… Ты же воин, духи тебя дери, как ухитрился?! – ругалась она, осторожно вытирая кровь смоченными в воде остатками рубашки.

Эргед не удержался от смешка, мужественно сдерживая шипение, – рана оказалась глубокой.

– На тебя засмотрелся, – выдохнул хрипло, невольно любуясь точными скупыми движениями Улы.

Вот она достала еще баночку, специальной плоской палочкой осторожно намазала вдоль всей раны какую-то пахучую травяную мазь, отчего по руке пошел приятный холодок, и боль уменьшилась. Потом в пальцах Улы появилась изогнутая игла с длинной шелковой нитью.

– Шутник, тоже мне, – фыркнула она и решительно воткнула иглу, стягивая края раны. – На яд придется проверить, как далеко разошелся, – выдохнула она чуть погодя, – и убрать его. Иначе неизвестно, сколько проваляешься…

Эргед встрепенулся, даже головокружение прошло.

– Ула, тебе не стоит… – начал он, однако договорить ему не дали.

– Я сама решу, что мне стоит, а что нет. Сиди спокойно! – строго прикрикнула стражница, и Эргеду пришлось послушно замереть, ожидая, пока она закончит. – Все хорошо, Эр, – тише добавила Ула, аккуратно завязывая очередной узелок. – Справлюсь.

Он же с досадой мысленно обозвал себя остолопом и твердо пообещал себе не допустить еще одного срыва Улы, не дать ей снова уйти в сознание духа-защитника.

Закончив шить, стражница обтерла кожу, намазала другой мазью и туго забинтовала чистыми бинтами, обнаружившимися в ее волшебной сумке. Положив ладони на его руку, глубоко вздохнула и обратилась к силе, разбираясь с ядом. Хорошо, он не успел далеко разойтись, и Ула справилась быстро, уничтожив остатки. После чего устало вздохнула и прикрыла глаза. Эргед потянулся к ней, с тревогой всматриваясь в осунувшееся лицо, но стражница поднялась, бросив:

– Сейчас травы заварю, выпьешь отвар. Он укрепляет и помогает заживлению. Придется на денек задержаться, чтобы рана схватилась, потом поедем. – По пути к костру Ула позаботилась о тушах: нарисовала над каждой какой-то знак, и они практически бесшумно ушли в землю на глазах у изумленного Эргеда. – Кто-то из предков силой земли владел, – пояснила стражница, заметив его удивление. – Огонь слишком много сил забирает.

Через полчаса она вручила Эргеду кружку с отваром, он безропотно его выпил, и в самом деле едва ли не сразу полегчало: прошли противная слабость и головокружение, а на боль в руке можно было не обращать внимания, ран он не получал, что ли? Подумаешь, ноет и дергает, не барышня нежная, перетерпит. Отставив пустую кружку, Эргед, придерживаясь за ствол дерева, осторожно поднялся – Ула в этот момент отвернулась, расстилая одеяла. Гончий постоял, прислушиваясь к себе, и сделал медленный аккуратный шажок, стараясь не шевелить раненой конечностью.

И именно в этот миг стражница повернулась проверить больного, а увидев, что он поднялся, всплеснула руками и сердито воскликнула:

– Эр, ну что ты такой неугомонный! – Тут же оказавшись рядом, обняла, поддержав. – Подождать не мог?!

– Да что я, немощный, что ли? – пробормотал он, стараясь не наваливаться на Улу. – Не первый раз… Да и ничего страшного не случилось!

– Вы, мужики, вечно пытаетесь из себя героев строить, а нам потом расхлебывай! – ворчала она, пока они добирались до устроенной стражницей лежанки. – Я не переломлюсь дотащить тебя, тоже, знаешь ли, не нежная девица, ничего тяжелее иголки в руках не державшая!

Не удержавшись, Эргед издал тихий смешок, покосившись на сердитое лицо Улы, прекрасно понимая, что за бурчанием она прячет беспокойство, и не мешал ей выплескивать эмоции. И свои силы Эргед тоже хорошо знал, и сейчас ощущал себя вполне сносно, чтобы самостоятельно дойти до их походной постели. Но и забота Улы была приятна, так что он не сопротивлялся и послушно принимал ее. Эргед опустился на одеяло, потом осторожно улегся, устроив раненую руку, пока Ула присыпала угли костра и убирала сумку с травами и мазями.

Вернувшись чуть погодя, она стянула куртку и, оставшись в рубашке и штанах, устроилась рядом с Эргедом со стороны здоровой руки, и он обнял ее, прижимая к себе. Ула поерзала, устраиваясь, положила голову ему на плечо и затихла, размеренно задышав. Гончий стал потихоньку уплывать в дрему, несмотря на ноющую руку, и вскоре над поляной воцарилась тишина. Но ненадолго…

Ула знала, что не стоит применять много силы, но положение того требовало. Нападение зверей случилось внезапно, да и ранение Эргеда нельзя назвать его оплошностью, у него сила только против сумеречных духов, а не всякой живности. И то еще легко отделался. Так что она даже не удивилась, когда, едва прикрыв глаза, сразу провалилась в жаркую вязкую тьму, где поджидали кошмары. Опять истерзанное тело Эргеда, странные знаки, зловещее шипение в голове: «Вернис-сь, верни-и-ись! Мы ждем-ждем-ждем… С-скоро будеш-шь наш-шей… Скоро он вернетс-ся…» Она задыхалась, кожа опять горела огнем, и бесплотные когтистые лапы холодным туманом обвивались вокруг ног, утягивая за собой, не давая вернуться в реальный мир…

Эргед проснулся как от толчка и сразу понял, что дело неладно. Ула едва слышно стонала, вздрагивала, и – опять проклятые знаки! Они зловеще сияли багровым, даже сквозь рубашку было видно, мрачно мерцали в темноте, притягивая взгляд. Воин беззвучно выругался, с тревогой вглядываясь в бледное, покрытое испариной лицо Улы. Повторялось то же, что у шамана, однако на этот раз Эргед не собирался отдавать ее проклятым тварям. Дух-ищейка внутри согласно зарычал, от него пришла короткая мысль: «Делаем, как в тот раз?»

– Ну нет, я не дам тебе уйти в себя, – решительно пробормотал Эргед, приподнявшись и опираясь на здоровую руку. – Ула! Ула, слышишь, вернись ко мне! – настойчиво позвал он стражницу, погладив ее щеку и не обратив внимания на стрельнувшую от усилия боль. – Ула!

Она лишь беззвучно всхлипнула, выгнувшись, а знаки вспыхнули ярче. Эргед на мгновение растерялся, а потом сделал то, что первым пришло в голову: наклонился и впился в приоткрытые сухие губы жестким, настойчивым поцелуем, надеясь, что это приведет ее в себя. Первые несколько мгновений Ула не реагировала, только дрожала, а потом… Руки стражницы взметнулись и вцепились в плечи Эргеда, он едва не вскрикнул от прострелившей плечо боли, однако поцелуя не прервал. Совершенно неожиданно и для него самого в такой ситуации тело отозвалось вспышкой жара, волной пронесшегося от шеи до пяток. Кажется, он избрал верную тактику.

В поцелуе не было ни капли нежности, ноготки Улы чувствительно впивались в плечи и шею Эргеда, оставляли красные дорожки на его груди, но главное – знаки на коже девушки начали потихоньку тускнеть. Это воин отметил краем