Стражница Сумеречного перевала - Кира Стрельникова

что услышал, и выпрямил руки, шагнув точно в то место, куда с треском и сочными ругательствами летела Ула. Разом обострившиеся чувства помогли безошибочно угадать его и не промахнуться, а немного магии – смягчить падение, чтобы они оба не свалились и не сломали себе чего ненароком. Эргед лишь крякнул да присел слегка, когда растрепанная раскрасневшаяся Ула свалилась ему в руки, прижимая к груди нечто бесформенное и не слишком приятное на вид.

– Уф-ф, – выдохнул гончий, покосившись на добычу Улы. – И что сейчас было? – спросил, ставя ее на землю, но продолжая обнимать одной рукой.

– На гриб охотилась, – невозмутимо сообщила Ула. – Спасибо, что поймал. Собственно, все, можем возвращаться обратно, в тепло. Останется найти цветок, – обрадовала она, мягко высвободившись и подойдя к своему коню.

– Это радует, – кивнул Эргед, – сколько до него ехать?

– Чуть дольше, чем к остальным. – Ула, спрятав гриб в сумку, достала карту с пометками Рароха и внимательно ее изучила. – Дня четыре, не меньше. И по пути встретятся несколько деревень, есть вероятность, что будем ночевать с удобствами. – Она мельком зыркнула на Эргеда, и во взгляде ее скрывалось столько предвкушения, что его бросило в жар.

– Замечательно! Ничего не имею против ночевки в доме, а не на земле, – как можно невозмутимее откликнулся воин, постаравшись не дать воли взметнувшимся эмоциям.

А еще не хотелось думать, что же будет потом, когда все закончится. Но пока они покидали суровый край, мысли все лезли, и Эргед не мог от них отделаться. В глубине души зрела уверенность, что он не сможет просто вернуться на заставу и ездить, как раньше, в рейды, ведь сердце останется там, где Ула. Вместе с ней. Да и… если им удастся сделать то, о чем говорил Рарох, уничтожить границу, останется ли нужда в гончих? «Сумеречные все равно будут проникать сюда, пусть и гораздо реже, – неожиданно отозвался дух-ищейка. – Без дела мы не останемся. Хотя жить станет гораздо спокойнее». Эргед покосился на Улу, едущую рядом и погруженную в ту же задумчивость, судя по ее лицу.

«Так может… остаться с ней?» – мелькнула совсем уж шальная, но такая привлекательная мысль. В самом деле, что мешает ему не возвращаться на заставу? Тут и в окрестностях полно деревень, которые можно объезжать, или откуда проще послать ему весточку, если что случится, и ближе, чем до заставы. «Хорошая мысль, – одобрил волк, непривычно разговорчивый сегодня. – Поддерживаю всеми лапами». Эргед моргнул, тряхнул головой и решительно пресек дальнейшие раздумья, задвинув их подальше. Вот закончат дело, тогда и… Вдруг Ула сама не согласится? Вдруг ей это не нужно, она же привыкла жить одна.

К вечеру они отъехали довольно далеко от прохладных предгорий, но до ближайшей деревни добрались бы только к обеду следующего дня. Предстояло снова ночевать под открытым небом, но хотя бы так холодно уже не было. Они спокойно поужинали и уже расстелили одеяла, собираясь ложиться, как вдруг у обоих одновременно отреагировали духи. Эргед и Ула замерли, напряженно глядя друг на друга, и гончий шепнул:

– Мы не одни.

Ладонь воина медленно поползла к мечу, перевязь он еще не успел снять, к счастью. Ула отрывисто кивнула, прикрыла глаза, а в следующий момент резко развернулась, а в ее руке появилось светящееся копье. Эргед, встав спиной к ней, с тихим шелестом вынул клинок. Буквально миг спустя от духа-ищейки донеслось глухое предупреждающее рычание, а на поляну с противоположных сторон вышли два зверя – огромных, лохматых, с горящими красным глазами и оскаленными пастями, откуда капала тягучая густая слюна. Под шкурами их при каждом движении перекатывались мускулы, длинные хвосты нервно били по земле и бокам. Твари, по всей видимости, без добычи уходить не собирались.

– Они не одержимы, – вполголоса сказал Эргед, переведя дух. Одной проблемой меньше, все-таки обычные звери, пусть и странно себя ведущие.

– Кажется, они каким-то образом поймали эти грибы и наелись их, – хмыкнула Ула, – и плохо соображают, что делают. Действуют на чистых инстинктах, которые говорят им нападать на все, что движется.

И тут же им стало не до разговоров, пришлось сосредоточиться на схватке – звери прыгнули одновременно и оказались поразительно верткими и сильными, удары что Эргеда, что Улы уходили впустую. Еще и густая шерсть мешала. Гончий только молча ругался да стискивал зубы, уворачиваясь от острых когтей и оскаленных клыков. А дух-ищейка рычал и метался, не в силах помочь – что он мог сделать против живых зверей? Краем глаза Эргед заметил, что Ула, резко выдохнув, на миг опустила копье и вскинула ладонь, с которой сорвалась длинная огненная веревка и обвилась вокруг шеи прыгнувшей к ней твари. «Ох, нет, ей же нельзя силу применять!» – мелькнула заполошная мысль, и Эргед дернулся навстречу, отмахнувшись от метнувшегося второго зверя, и в ту же секунду зашипел от полоснувшей от плеча до запястья боли, хорошо, левой руки. На несколько мгновений по телу разлилась слабость, и он, споткнувшись, упал на траву. Тварь торжествующе взвыла, глаза полыхнули багровым, а Эргед, пригнувшись, воспользовался этим и выставил меч, на который безумный зверь и напоролся, пронзительно завизжав. Гончий едва успел откатиться, чтобы на него не рухнула тяжелая туша, и так и остался лежать на траве, бездумно глядя в темное небо. Почти сразу раздался вой второй твари, в воздухе запахло паленой шерстью, и Эргед отстраненно подумал, что, верно, Ула справилась со своим противником. Рука начала неметь, пошевелить ею он не мог.

– Эр! Что с тобой?! – встревоженный голос стражницы заставил его губы разъехаться в довольной улыбке.

– Н-нормально все, – пробормотал он и даже попытался подняться, однако не получилось. – Очередная царапина… Заживет…

– Ты в курсе, что у них когти ядовитые?! – не хуже змеи зашипела Ула и вдруг, обхватив его за талию, рывком подняла, показав, что в силе не уступает мужчине. – Они же нажрались гриба, а тот выделяет яд, когда попадает к ним в организм! Вот же… – выдохнула стражница, скрежетнув зубами.

Вдвоем они кое-как добрались до дерева, оставив туши валяться – не до них. Ула усадила Эргеда, стащила с него порванные куртку и рубашку, отбросила в сторону и тихо выругалась: его рука была располосована мощным когтем, кожа покраснела – яд все-таки попал в рану.

– Только не вздумай терять сознание, понял? – Ула сосредоточенно нахмурилась, взяла его рубашку и разорвала на полосы – все равно восстановлению одежка не подлежала.

– Постараюсь, – сглотнув ставшим сухим горлом, пробормотал Эргед, голова слегка кружилась, и противная слабость не проходила.

Зыркнув на него мрачно, Ула принесла свою сумку, в