Будущую войну выигрывает учитель. Книга первая. Карьера - Афанасий Иванович Курчуганов

голову лезет, можно подумать сейчас она стала старшей или младшей, так и осталась средней. Лет двенадцать ей сейчас. Мелкая ещё, ну всё равно пусть полазает по капитану, чтоб он привыкал жену на шее носить. Вот с такими мыслями я подъехал к квартире командира. Он вышел на встречу, видно в окно увидел.

— Чего в подарок приготовил?

— Вот этот транспорт, не знаю конь это или кобыла, пара пистолей с инкрустацией и ещё два отреза материи, бархат и шёлк. И может ещё мой империал подарить. Так сказать, на добрую память.

— Империал не надо, деньги это уже взятка. Поехали в штаб, как твоего солдата зовут?

— Иван, сын Егора. Крепостным фамилия не положена. Старший унтер-офицер интендантской роты.

Подождёшь меня возле штаба. И кто этого жеребца выбирал?

Вот как он определил, что это жеребец, а не конь? По глазам?

— Выбирал Степаныч, а что не так с жеребцом?

— Да наоборот, всё так, очень даже добрый, его и на племя можно.

Подъехали к штабу, спешились, привязали транспорт к коновязи. Я остался ждать. Капитан пошёл в штаб. Ждал я долго, больше трёх часов, уже и штабные начали расходиться, перед всеми вытягивался в струнку, отдавал честь. Подошёл полковник, что-то в нём было знакомое.

— А ты, что тут делаешь братец, почему не в подразделении?

С какой-то теплотой спросил он.

— Жду командира, ваше превосходительство! Он сейчас в штабе.

Я его вспомнил, это был тот полковник, которого я к Опраксину не пустил. Вроде зла на меня не держит, даже к внешнему виду не придрался.

— А я тебя помню, ты тот подпрапорщик, что меня чуть не застрелил под Кёнигсбергом.

— Так точно, ваше превосходительство. Я выполнял приказ.

— Да, я знаю. Мне потом главнокомандующий сказал, когда я на тебя жаловался, что, если бы ты меня пустил, он бы приказал и тебя и меня расстрелять. Не любит главный невыполнение приказов. Ну что ж, братец, служи и дальше честно.

Он развернулся и пошёл за ворота. Я с облегчением выдохнул. Кажися опять пронесло. Кажися, я выгляжу как идиот кажися. Оказывается, всё это время за нами наблюдал наш капитан, я его как-то и не заметил.

— Ну, что штаны не обмочил?

Смеётся.

— Надо проверить, точно обмочил, от страха уже высушил. Всё равно приду домой постираю.

Поулыбались, для приличия, моей тупой шутки с бородой.

— Ты знаешь, кто это был?

— Конечно же нет.

— Это наш непосредственный начальник. Куратор армейской разведки. Специально созданной под нашу роту. Тайная канцелярия давно существует, она осуществляет и внешнюю разведку, а вот армейскую создали мы с тобой.

— А как его зовут то?

— Граф Рязанов Александр Фёдорович.

— Надо же, это тот самый граф, или его отец? забыл я как того самого звали.

— Какого того самого?

— Да был один Рязанов, основал какую-то русско-американую компанию, по освоению Аляски. Про него целую рок оперу написали.

— А, опять история, которую я не учил. Выйдет Игорь Францевич. Подаришь ему коня со всем содержимым, от имени взвода, от имени роты ещё подарок надо будет делать.

Я понятливо махнул головой. Подождали, я решил пробить почву на счёт отпуска. Куй железо пока горячо.

— Матвей Григорьевич, а почему бы нам в отпуск не съездить.

— Ты меня приглашаешь, что ли? Я не такая.

Тут уже я заржал, аж конь вздрогнул. Просмеявшись наконец, объяснил.

— Надо два дела сделать, прикупить мне имение. И выкупить из крепости дочь Егорыча. Самого его барин до нитки разденет, а нам так отдаст, лишь бы угодить. Вернее, вам так отдаст.

— Всё-таки ты предсказатель, я ж сейчас помимо бумаг на Егорыча, ещё и нам отпускные делал. Вот за них то и нужно подарок от роты сделать, я не стал заморачиваться, и отпускные у нас по состоянию здоровья.

Точно, кто-то на верху нам колдует, не может быть таких совпадений.

— И чем же я болею?

— У тебя грудная жаба, ты всё время кашляешь. Только не вздумай при Опраксине спектакль играть, он в курсе.

Из дверей импровизированного штаба (это была ратуша) вышла группа высоких чинов во главе с Опраксиным. Лекарь был при нём, капитан толкнул меня в бок. Я строевым шагом подошёл к группе, отдал честь и обратился.

— Ваша светлость, разрешите обратиться к господину лекарю.

— О, спаситель, разрешаю.

— Игорь Францевич, примите от нашего взвода, этого жеребца, уж очень мои удавы вам благодарны, если б не вы мало бы кто в живых остался, не побрезгуйте, от всей души или вернее от всех душ.

— Спасибо, всему вашему взводу спасибо. Как раз вовремя, добрый конь в дороге…, уважили. Мне скоро как раз в Петербург ехать.

Я повернулся к главкому и спросил.

— Разрешите идти.

— Иди братец.

Я строевым шагом пошёл в сторону ворот, ко мне присоединился капитан. Вместе вышли, вместе выдохнули, кажется, всё прошло нормально.

— Матвей Григорьевич, а какие у вас планы на отпуск?

Чтоб я как-нибудь свои скорректировал.

— Планы простые, съездить домой, проведать невесту, ну и тебе помочь. Ну, что я домой, завтра назначу наших замов нас замещать, и двинем на отдых.

И мы разошлись, я пошёл к Львовичу.

Он стоял в дверях и о чём-то ругался с клиентом, а вот это уже интересно. И кто же это на нашего ростовщика наехал? Что-то уж очень грубо клиент разговаривает, совсем берега попутал. Подошёл, двинул рукояткой кинжала по голове и за шиворот затащил в помещение.

— Чего он хотел?

— Это местный бандит, пришёл от своего хозяина, очень уважаемого человека, по его словам. Сказал, что я должен им денег, если хочу тут и дальше процветать. А откуда у бедного продавца книг, могут взяться деньги?

Уже шутит, значит не напугался. Рэкет начал зарождаться, где война там и преступность голову поднимает. Будем пресекать жёстко и окончательно.

— Львович я тоже к тебе за деньгами пришёл, получилось у нас Егорыча дембельнуть, так что прямо завтра подыскивайте ему дом под гостиницу, денег бери сколько надо. Вексель завтра отдам, чего-то сегодня я ступил, надо было с капитаном прогуляться, а я сразу к тебе. Может я чего почувствовал?

— Ты так громко говоришь о деньгах, а вдруг этот бандит сейчас очнулся, и всё слышит.

— А это уже не имеет значения. Ни ему, ни его хозяину до утра не дожить. Тащи верёвку, Львович, будем пытать, выясним сколько их особей, где у них малина. И всех сегодня же аннигилируем.

— Всё, ты не жилец, и жида тоже с тобой закопаем.

Я пнул особь в челюсть, чего-то хрустнуло, оно заблеяло.