Хозяин облачного трона - Алексис Опсокополос

— Сила тварей зависит от того, какой по счёту разлом? — спросил я.

— Да, такая закономерность была подмечена, — ответила Лира. — Если где-либо начали появляться разломы, то, мало того, что они там потом регулярно повторяются, так и твари потихоньку становятся всё сильнее и сильнее.

— Значит, у Бильдорна серьёзные проблемы.

— Нет у Бильдорна никаких проблем, — усмехнувшись, произнёс Аркас. — Эти разломы — ваши проблемы и всех остальных, кого Бильдорны будут суда сгонять на дежурства.

А ведь и не поспоришь, прав доходяга: барону, конечно, тоже некоторые проблемы это всё доставляет, но жизнью при выходе тварей рискует не он и не его близкие.

— Лезут! Следующие лезут! — донёсся до нас крик одного из мужиков, и нам сразу же стало не до барона.

Глава 9

Полчаса мы уже крутились на платформе, пытаясь хоть что-то сделать с вылезшими из разлома тварями. Это были жуткие создания — на вид что-то среднее между жабой и слизнем, только размером с быка. Их раздутые тела были обтянуты, гладкой, зелёной, склизкой кожей, блестящей под светом солнца и невероятно прочной — всякий раз, когда на неё приходился удар оружия или заклятия, на ней почти не оставалось следа. А если что-то и оставалось, то тут же затягивалось с пугающей скоростью — регенерация у тварей была запредельная.

Головы у тварей были вросшими прямо в туловище, широко распахивающаяся пасть имела два ряда длинных, клыкообразных жёлтых зубов — каждый размером с кинжал, а глаза светились жёлтым, мутным светом. Но главной «изюминкой» этих тварей было их брюхо. Оно выглядело особенно отталкивающим: полупрозрачное, с какой-то оранжевой массой внутри — светящейся, словно в ней плавали сотни крошечных светляков. Эта желеобразная масса перекатывалась в брюхе твари и словно жила своей жизнью.

Лапы у чудовищ были мощные, но короткие, так что брюхо тащилось по настилу, оставляя скользкие следы. Чёрные, загнутые когти легко вонзались в дерево, удерживая тушу, чтобы она не опрокинулась под собственным весом. Хвоста у этих созданий не было вовсе, и от этого они казались ещё более уродливыми — как живые мешки с зубастой дырой спереди.

Единственное, что в них было хорошего — разумеется, с нашей точки зрения — это скорость. Твари были довольно медлительные, что и логично, учитывая их массу и форму тела. Двигались они чуть медленнее, чем идёт обычный человек, поэтому от них даже не приходилось убегать — достаточно было просто быстро отходить. Но все плюсы на этом и заканчивались.

Мы понимали, что бегать от тварей нельзя, потому как это сейчас мы можем спокойно от них отходить. Но когда выйдет главная и нам придётся с ней биться, не факт, что, увлёкшись этой битвой, мы не попустим момент, когда зелёный жабо-слизень подкрадётся и одним укусом отхватит четверть тела. Нужно было этих ползающих гигантов как-то по-быстрому ликвидировать.

Но как? Мы вообще не могли понять, что с ними делать. Рыцари выпускали в них зачарованные арбалетные болты, убивавшие с ходу предыдущих тварей, но от этих они лишь отскакивали. Даже те болты, что попадали в пасть, не наносили ущерба. Маги палили мощными лучами из наверший посохов, почти в упор — и тоже ни малейшего эффекта. На этих тварях однозначно лежала какая-то невероятно сильная защита, которая гасила и физический, и магический урон — как их ни бей, а им хоть бы хны.

Понятно, что от мужиков с их вилами, ржавыми тесаками и прочим хламом здесь вообще толку не было. Они какое-то время топтались рядом с нами, но быстро смекнули, что пользы от них ноль, и разбежались по краям платформы. Дальше их участие свелось к тому, чтобы отпрыгивать и шарахаться всякий раз, когда к ним подползала какая-нибудь зелёная туша. Сражались, по сути, только мы: наёмники, Лира, Аркас и я.

Рыцари лупили по жабо-слизням со всех сторон, проверяя разные места и углы. Клинки звенели, скользя по склизкой коже, но оставляли лишь бледные следы, которые исчезали быстрее, чем можно было выругаться. Маги и Лира тоже не отставали: один запускал огненные шары, другой бил молниями, Лира пробовала то ледяные стрелы, то огненные всполохи. Всё зря. Даже если удавалось пробить кожу и оставить рану, она затягивалась буквально на глазах. Такая регенерация казалась противоестественной, словно сама магия разлома подпитывала этих чудовищ.

В какой-то момент один из рыцарей, махнув в очередной раз мечом и отскочив, чтобы не угодить под зубы твари, с досадой крикнул:

— Так мы можем до вечера вокруг них плясать!

— Не до вечера, а до того момента, как вылезет главный, — ответил один из магов, выпуская из посоха сгусток ярко-синего света, который врезался в брюхо твари, вспыхнул искрами и погас, будто ударил в каменную стену. — Он и так задержался. А когда полезет, вот тогда будет самая жара. Неизвестно, что он умеет, но атакующая магия у него точно будет. И хорошо, если не возможность накладывать замедление.

— Да им и замедления не нужны будут, — отозвался второй маг, выпуская в зелёную тварь толстую дугу молнии, которая хлестнула по скользкой туше и вызвали лишь недовольное рычание жабо-слизня. — Попробуй-ка держать оборону против главной твари, когда со спины к тебе такие мешки зубастые подползают.

С магом было трудно не согласиться, но с другой стороны, а что делать? Уже было ясно, что твари — непробиваемые. Либо мы просто не могли понять, каких пробить. Хотя, как мне показалось, понять никто и не пытался: все ругались, кричали, что твари непробиваемые, но при этом продолжали долбить их железом и заклятиями безо всякой системы. У меня даже всплыла в голове поговорка из моего родного мира, про то, как «мыши плакали и кололись, но продолжали жрать кактус». Только вместо кактусов у нас здесь были зелёные туши, весом примерно в полтонны каждая.

Я отошёл подальше, решив глянуть на всю эту суету со стороны.

Два рыцаря как раз рубили очередную тварь с двух сторон, лупили по бокам и спине — клинки, как обычно, с противным скрежетом соскальзывали, иногда оставляя неглубокие зарубки. Третий выстрелил арбалетом прямо в пасть чудищу, когда то злобно зарычало. Болт с