Герой Империи 3 - Сергей Харченко

— У меня в чулане пылятся старые измерители. Давно привёз из института списанные после модернизации. Так что можем приступить уже сейчас, — профессор подскочил с места, отправляясь в сторону приземистого дощатого строения, находящегося недалеко от дома.

Я же поймал питомца, который замер, провожая взглядом хозяина дачи. Принёс на террасу и посадил на стол, посмотрев в его блестящие глазки.

— Хрум, тебе нужно потерпеть, если будет неприятно, — обратился я к нему.

Боевой ёж фыркнул, заскрёб лапой доску на террасе.

— Тебе не будет больно, — продолжал я. — Но если станет неприятно — потерпи. Всё понял?

Питомец фыркнул ещё громче, а брови его нахмурились.

— Хрум, — добавил я холода в голос, — это важно и для тебя в том числе.

После этих слов питомец успокоился, хотя напряжение никуда не делось. Через связующую нить мне передавался весь спектр эмоций, который он ощущал в данный момент. Раздражение, злоба, подозрительность и прочее.

— Не знал, что ты такой у меня ворчун, — улыбнулся я и услышал лязг металла.

Николай Захарович нёс коробку с цепями, и несколько датчиков в виде небольших застёгивающихся обручей. Он положил прибор рядом с Хрумом, и питомец толкнул коробку лапой.

— Не смей, Хрум, это всего лишь измеритель, — строго произнёс я. В ответ боевой ёж замер, затем принюхался к ящику.

Профессор принёс ещё один блок, затем прицепил одну коробку к другой.

— Та-ак, а теперь я аккуратно накину на твои лапки эти штучки, — напряжённо произнёс Николай Захарович.

— Щёлк! Щёлк! — раздались звуки застёгивающихся обручей. Они обхватили медвежьи лапы моего питомца, обжимая их.

Хрум зафырчал громче, но скорее от неудобства, чем от чего-то другого.

Профессор включил прибор. Цепи заискрились, сцепились вместе, образовывая единую витиеватую структуру.

— Это артефакт-накопитель, — начал объяснять Николай Захарович. — Он соединён с измерителем. Хрум, попробуй впитать энергию, которая находится внутри этих цепей… Ну же, смелей.

— Хрум, ты можешь это сделать? — взглянул я на питомца.

В это время профессор внимательно следил за экраном, который вспыхнул на измерительном ящике.

Хрум посмотрел на меня озадаченно, и смог. С его иголок выплеснулись крохотные молнии, соединяясь с цепной структурой, а потом через них прошла энергия к питомцу.

— Чудесно, — забормотал профессор. — А теперь смотрим внимательно, во что она преобразуется.

Но энергия ни во что не перешла. Ни в яд, ни во что-либо другое. Она попросту растворилась в теле питомца, едва достигнув его новы. Профессор ошарашенно посмотрел на результаты, затем вскочил и заходил по террасе, потом вернулся.

— Так, я присоединю ещё датчики, теперь к вам, Александр, — засуетился он, защёлкивая вокруг моих запястий запасные обручи. Я почувствовал лёгкое давление, будто надел браслеты на размер меньше.

— Ого! — воскликнул профессор, и Хрум дёрнулся в сторону. Я потратил много усилий, чтобы вернуть питомца на место.

— Николай Захарович, будьте добры, потише, — предупредил я профессора.

— Ах, да, я совсем забыл, — пробормотал он. — Но это потрясающе. Энергию, которую он впитал из артефакта, нейтрализовала накопленная антимагия. Он питается вашей аурой.

— Если так, то я не замечаю этого, — хмыкнул я.

Очень интересно. Получается, что всё это время Хрум тянул из меня ману, но не из источника, а с нейтрализующего фона. Притом настолько малыми порциями, что моя энергия успевала восполняться в тот же миг.

— Крохотные всплески… — объяснил профессор. — Зафиксированы настолько малые микро-импульсы вампиризма, что даже прибор на пределе своей чувствительности кое-как смог увидеть это. Вам это точно не повредит, будьте уверены. И антимагией вашей он может питаться сколько угодно. На его нову это никак не отражается. Ведь Хрум из другого мира…

Затем профессор приступил к второй фазе эксперимента. Принёс из дома две моркови, положил их перед Хрумом.

— Нужно проверить на накопление яда, — тихо произнёс он.

— Приятного аппетита, — обратился я к Хруму.

Питомец принюхался к овощам, затем принялся вяло жевать одну из морковин. Понимая, что пища безопасна и подвоха никакого нет, он за пару секунд расправился с угощением.

Николай Захарович ещё некоторое время поколдовал над прибором, а затем его брови поползли на лоб от удивления.

— Вот это да, — пробормотал он. — Накопления яда не наблюдается. И всё из-за приобретённой ранее антимагии. Она препятствует появлению яда. Мало того, запускаются иные процессы.

— Какие, например? — поинтересовался я.

— Включается образованный в ходе этой эволюции механизм: ускоряется магическое развитие и рост новы вашего питомца, — объяснил профессор.

Он выдохнул, затем вытер платком скопившиеся на лбу капельки пота, выдавил улыбку. Затем освободил нас с Хрумом от датчиков. Мы оба вздохнули с облегчением. В последние несколько секунд они будто в кандалы превратились. И сейчас — свобода!

Особенно образовался Хрум. Он забрался на моё плечо, на котором в последнее время любил сидеть, и забавно упал на брюшко, свесив мохнатые лапки.

— Просто нонсенс! — воскликнул профессор. — Это достойно научной диссертации. Вы же понимаете, что мир должен увидеть такие превращения?

Я услышал сопение над ухом, посмотрел на питомца, и заметил опасный блеск во взгляде Хрума.

— Я прошу выбирать слова, Николай Захарович, — аккуратно намекнул я. — Я не отдам Хрума в лабораторию.

— Да я пошутил, — как можно более непринуждённо ответил профессор, хохотнув вдобавок. — Можно ведь пофантазировать старику?

— Если только пофантазировать, — улыбнулся я в ответ. — Но не более. Раз у вас всё, нам пора. Кажется, эксперимент был очень полезным.

— Невероятно… невероятно полезным, — радостно причмокнул Николай Захарович, когда я вышел из-за стола и вызвал такси.

Напоследок профессор заметил, чтобы я не удивлялся, если питомец перед резкими внутренними трансформациями будет употреблять много воды.

— Это нормально у странников, — добавил он. — Ведь Хрум причисляется и к этому виду монстров. Во время резких трансформаций они испытывают сильнейший стресс. Включается защитный механизм, который испаряет из организма этих существ много влаги.

— Кажется, я понимаю, — улыбнулся я. — Хрум ест без меры, значит куда-то вся еда помещается.

— У странников есть личный пространственный кармашек. Видно и у вашего Хрума он тоже есть, — произнёс профессор.

— И сколько воды может поместить в себя странник? — поинтересовался я.

— Не знаю, — пожал плечами профессор. — Монстрология не даёт