Эпифания Длинного Солнца - Джин Родман Вулф

– Благодарю тебя, – кивнул Шелк крохотному летуну. – Благодарю тебя от всего сердца. И тебя, Моли. И тебя, твое Высокопреосвященство.

Хадале испустила усталый вздох, весьма схожий с вздохами майтеры Мрамор.

– А я благодарю тебя, кальд. Конечно, им своего не добиться, но сколько крови бы пролилось! Клянусь Разящей Сфингой, не нравится мне это все! Еще несколько дней назад мы поднимали бокалы за одним столом…

– Мне все это нравится еще меньше, – ответил Шелк. – Предлагаю решить дело миром. Могу я поговорить с генералом Сабой?

Хадале отрицательно покачала головой.

– Лейтенант! Возьми Матар, отправляйся туда и глаз не спускай с этих людей. В случае нападения стреляйте.

Шелк проводил обеих задумчивым взглядом.

– Полагаю, на твоем корабле непременно найдется стекло. Если уж мне отказано в разговоре с генералом Сабой, могу я, воспользовавшись им, связаться с вашей генералиссимой?

– Нет. – Сделав паузу, Хадале прислушалась. – Мы только что потеряли двигатель.

– Уже второй, – сообщила ей Гиацинт. – Я ж слышала, как Чистик шепнул мужу, что один застопорился, вот и слежу за ними с тех самых пор.

– Чистик – это тот, кто говорил с нами, со мной и с моей женой, во время твоего прихода, – пояснил Шелк. – Прошу прощения, мне следовало вас познакомить.

– Мне нужно в рубку: там небось с ума сходят. Скажи, кальд, это твоих рук дело?

– Человек… Хор-роший! – заверил Орев Хадале. – Шелк… Хор-роший!

Взгляд, брошенный на него Хадале, изжарил бы не то что птицу – целого быка.

– Твоя птица – пророк Тартара, и если она называет тебя человеком хорошим, это решает дело? Разве тебе неизвестно, что многие из нас не верят в Тартара, кальд? У нас есть фракция, признающая истинной великой богиней лишь Сфингу, а Паса с прочими считающая всего лишь легендой. Знал бы ты, сколькие с ними согласны!

Кивнув, Шелк взглянул в сторону трапа, свисавшего с потолка за ее спиной.

– Что ж, я их вполне понимаю: несомненно, все это куда ближе к истине, чем многие из наших верований. Могу ли я высказать предложение, майор?

– У меня имеется собственное, но давай начнем с твоего. Что предлагаешь ты?

Шелк показал ей раскрытые ладони.

– Мы безоружны. Если угодно, можешь нас обыскать, а нападать на вас мы не станем, в чем готовы поклясться хоть Сфингой, хоть любым иным божеством по твоему выбору. Даже если ты отдашь Гиацинт или мне иглострел – хотя ни о чем подобном я, разумеется, не прошу – мы не обратим его против тебя. Ну а предлагаю я вместе отправиться туда, откуда управляют вашим воздушным кораблем. Туда, где у него румпель, штурвал… или как его там. Не это ли место у вас называется рубкой?

Хадале кивнула, с нескрываемым подозрением глядя ему в глаза.

– Во-первых, оттого, что нам любопытно взглянуть на нее… согласен, причина эгоистическая, но любопытство – не столь уж страшный порок. Во-вторых, по-моему, там ты гораздо нужнее, да и самой тебе не терпится отправиться туда, а поговорить там можно ничуть не хуже, чем здесь. В-третьих…

Хадале указала в сторону свисающего из люка трапа.

– Достаточно. Ладно, идем. Вы оба первыми. Держитесь впереди.

– Итак, – заговорила Сийюф, устроившись в деревянном кресле, предложенном круглолицым незнакомцем, – теперь между нами война? Надеюсь, ты проигрываешь, генералиссима Мята.

Не проявляя видимого любопытства, она окинула пристальным, изучающим взглядом спартанскую обстановку комнаты, испятнанный снегом плац и мрачное свинцово-серое небо за окнами.

Оозик, тоже усевшись, кивнул.

– Именно этот вопрос мы и собирались обсудить, генералиссима. События застали нас врасплох.

– Около часа назад Тривигант объявил Вирону войну, – отрывисто сообщила майтера Мята, – и мы полагаем себя обязанными объяснить тебе создавшееся положение. Наш кальд считает, что жизни собственных бойцов не волнуют тебя совершенно. Я это слышала от него самого. Занимающаяся делом чужим, незнакомым, я думаю, что он ошибается. Если нет, эти переговоры, во всяком случае, не принесут вреда. Если да… – Майтера Мята мечтательно улыбнулась. – Если да, вполне могут принести кое-какую пользу. Скажи, дороги ли тебе жизни твоих подначальных?

Эполеты Сийюф самую малость, едва заметно приподнялись и опустились вновь.

– Ценны – безусловно. Дороги… вот это, думаю, еще следует обсудить. Известно ли тебе, Мята, как мне хотелось с тобой встретиться? Сообщили ли тебе об этом? Не для Бизона ли приготовлено одно из свободных кресел? Ему это известно точно.

– И мне тоже! – раздался еще один, новый голос со стороны дверей. – Ручаюсь чем хочешь, дражайшая моя юная генералиссима! Знала бы ты, сколько раз она выражала сие желание!

Сийюф обернулась к вошедшему в комнату толстяку.

– Тебя я знаю. Видела на портретах. Ты – Потто из Аюнтамьенто, желающего войны с нашим городом. Раз между нами война, вы, видимо, победили.

Уселся Потто с опаской, явно не доверяя прочности кресла.

– Ах, если б одно ее объявление решало все дело!..

– Я – советник Тритон, – представился круглолицый незнакомец, вошедший следом за ним, протянув Сийюф руку. – В Аюнтамьенто совсем недавно.

Рукопожатием Сийюф не пренебрегла.

– А я – Сийюф, ваша пленница.

– Надеюсь, обращаются с тобой как подобает?

Потто тоненько захихикал.

– До сих пор с ней, кузен, обращались весьма недурно. Кстати, раз уж ты теперь советник, произвожу тебя в нареченные кузены. Не возражаешь?

Оозик звучно откашлялся.

– Вероятно, мне следует обрисовать положение дел целиком, генералиссима.

– К чему? Вы говорите, между нами война. Я вам верю. А потому назову имя и звание. Только имя и звание, и больше никаких сведений. Желаете обменять меня? Согласна.

– Желаем, и даже очень, – подтвердила майтера Мята.

– Тогда после я буду драться с вами. Жаль, но придется. Заставить меня отвечать на ваши вопросы вы не можете…

Потто вновь захихикал.

– А я точно так же не могу заставить вас отвечать на мои. Но один все же задам. Скажи, Мята, вы будете драться со мной заодно или продолжив драться между собой? Ответ пригодится и мне, и моей орде, когда я вернусь к ней.

– Вирон вновь един. Такова была заветная мечта нашего кальда, и я с радостью сообщаю, что мы претворили ее в жизнь.

Потто затрясся от смеха.

– Вот погодите, узнает он, что мы на одной стороне!.. Ох, погляжу я на него, ох, погляжу, как он такое примет!

– Засияет от радости. Знал бы ты его так же хорошо, как я, не сомневался бы ни минуты, – откликнулась майтера Мята и вновь обратилась к Сийюф. – Позволь, я кое-что объясню, поскольку все дело зависит от того, чтоб ты вполне понимала, с чем придется столкнуться твоим бойцам. Мы не только примирились между собой, но дали городу новую власть. Наш договор основан на двух положениях. Во-первых, управлять городом надлежит согласно Хартии – то есть в городе должен быть кальд и Аюнтамьенто. По обоюдному согласию сторон, кальд Шелк…

– Мой пленник, – перебила ее Сийюф.

– Вряд ли, – подавшись вперед и опершись локтями о