Эпифания Длинного Солнца - Джин Родман Вулф

– А я, когда он попался нам снова, помогал советнику Потто его допрашивать, – добавил Песок, – так что тоже знаком с ним хорошо. Кальд – он только о мире и думает. И восстанию еще до вашего появления старался конец положить.

Секунду, а то и больше, Сийюф вглядывалась в бесстрастное лицо Песка, словно надеясь разглядеть в блеске металла хоть какой-то намек на его помыслы.

– Ты также убил этого человека, Потто. Полагаю, после? Так говорит Мята. Однако убил… плохо. Теперь он снова здесь.

– Я сам мертв был, – сообщил ей Песок.

Фиалка ахнула.

– Могу доложить подробно, только история долгой выйдет.

– Я предпочла бы послушать о конце восстания. Как ты и предлагал.

– Ладно, идет. Вчера вечером у кальда в доме разговор был большой. Нас никого, ясное дело, туда не позвали, но генералиссима Мята потом рассказала, что как. Твои люди хотели всех сцапать, только четверым удалось уйти, а советник Лори был убит. Удравшие от вас – это она сама, полковник Бизон, генералиссимо и советник Потто.

Сийюф бросила испепеляющий взгляд на изображение Абанчи в стекле.

– Об этом я знаю.

– О капитуляции ей расскажи, сержант, – посоветовал Шихта. – Дело-то немаловажное.

– Ага, он же так и сделал. Кальд наш. Сдался. Может, ты, твое превосходительство, об этом еще не в курсе. Твои люди за ними уже после явились.

– Об этом полковник Абанча докладывала, – кивнула Сийюф. – У нее имелся информатор в доме кальда. Весьма похвальное достижение.

– Благодарю, генералиссима, – подала голос Абанча.

– Так вот, четверо ушедших начали мозговать вместе, понимаешь? Наш генералиссимо прибыл туда в пневмоглиссере стражи, они грудой туда набились и укатили со свистом, и советника Потто тоже взяли с собой. Натурально, он говорит: ладно, раз ваш же кальд сказал «стоп», мы снова главные. Советник Лори, говорит, погиб, значит, секретарь теперь я, а вы у меня в подчинении. Будете, мол, делать, что сказано – может, и не отдам под расстрел.

– Небось рассудил, что настала пора с ними поквитаться, – вмешался Шихта, – и, надо думать, не только с ними. Он же и сержанта нашего наверняка отправит в утиль.

Фиалка вновь ахнула.

– Ну наконец-то! – со смехом воскликнула Сийюф. – Ростень после такой долгой ночи! Потто вовсе не друг этому солдату, пристрелившему его меньше месяца тому назад! У Потто… как это говорится?

– Зуб на него.

Песок согласно кивнул.

– Только чем он напугать меня сможет? Ничем. Я ж, если помнишь, мертвым уже побывал. Тебе чего больше хочется – обо мне поговорить или выслушать остальное?

– Петляли они, значит, петляли, как полковник Бизон рассказывал, – продолжил Молот, – спорили, спорили, и только об одном договориться смогли без хлопот. Объясни им, сержант.

Песок ткнул в сторону Сийюф громадным пальцем.

– Вы здесь чужие, твое превосходительство. Советник Потто подл, как расхлябанный разводной ключ, и ненавидит вас сильней, чем грязь в клапанах триплекса. Генералиссима Мята не переносит советника Потто, но на втором месте у нее вы.

– Ну а она – фигура главная, это бесспорно. Единственная женщина… – Сийюф задумчиво сдвинула брови. – Полковник, что скажешь об этом ты?

Изображение Абанчи в стекле пожало плечами.

– Имеющейся у меня информации все это не противоречит, генералиссима.

– Ты умолчал еще о двоих, сержант. Чего ждать от них?

– Я не умалчивал, твое превосходительство, – возразил Песок, – я до них еще не добрался. Полковник Бизон – человек генералиссимы Мяты. Велит она мехом внутрь вывернуться, вывернется без вопросов.

– Понятно. Продолжай.

– Генералиссимо Оозика мы не видели, но вот он, капрал Грифель, нынче с утра пересекся и потрепался с его пилотом – тем самым, который доставил его к кальду, а после увез от погони. Рассказывай ты, Грифель.

– Он, твое превосходительство, на переговоры пулевое ружье взял, – начал Грифель. – Так сказал его пилот. А еще сказал, что обычно он при себе носит только иглострел да меч, понимаешь? Для кого, спрашивается? К чему готовился? А потом, когда они сзади-то разговаривали… ты, твое превосходительство, знаешь, как пневмоглиссеры стражи внутри устроены? Между передними сиденьями и задними ни стенок, ни перегородок нет, вот он ухом волну и ловил. Генералиссима Мята вроде бы помянула, что советник Лори был главным в Аюнтамьенто, а что он мертв, сказал как раз генералиссимо Оозик. Пилот его считает, что сам генералиссимо и уложил его: уж очень он этим доволен был.

Песок перевел взгляд с Фиалки на Абанчу и повернулся к Сийюф.

– Только теперь у советника Потто на него зуб, и он это понимает. Раньше-то, до восстания, вроде как в бригадирах ходил, а значит, одним из главных крепежных болтов для Аюнтамьенто был. Но когда кальд Шелк появился, сразу его сторону взял и сделался главным над всеми войсками Вирона. Советника Потто он знает отлично, а стало быть, понимает, как тот насчет такого поворота взбесился.

Заметно ссутулившаяся, Сийюф выпрямилась, расправила плечи.

– Ты хочешь освобождения вашего кальда, чтобы спасти Вирон, уж это-то очевидно. Но мне до вашего Вирона дела нет.

– А вот мне есть… малость, – призналась Фиалка. – Вдобавок я жену его знаю.

– Вижу, ты думаешь, будто все пойдет по-старому, – подытожил Песок. – Они внизу, в подземельях, а мы наверху. Как бы не так! Помнишь, мы говорили, что кое в чем они заодно?

– Уверена: в том, что нам следует вернуться домой, – воспользовавшись недолгой паузой, предположила Абанча. – Знаешь, генералиссима, он, вероятно, прав.

– Я-то да, а вот ты – нет. Потому как они, все четверо, говорили, что назад отпустить вас не могут. Или не желают. Ну, для начала, им думается, что уйти вы не согласитесь.

На этом Песок вновь умолк, ожидая, что скажет Сийюф, однако Сийюф не проронила ни слова.

– И потому они думают: разберемся-ка с этим делом оперативно, изничтожим их – то есть вас, твое превосходительство – напрочь, пока к ним подкрепления из Тривиганта не подошли.

– А кальд, твое превосходительство, не стал бы так делать, – заявил Молот. – По-моему, не стал бы, нет. Сейчас они готовятся, снова собирают бойцов генералиссимы Мяты, разворачивают силы стражи, выдвигают на позиции армию. Кабы мы от своих не отстали, тоже были бы там. У тебя, может, день, может, два. Но если ты кальда отпустишь, он вентилек прикрутит.

– В мудрости тебе не откажешь, – признала Сийюф. – Согласна. Полковник Абанча, наш друг, кальд Шелк, у тебя? Доставь его ко мне, в Хузгадо, Особ святой жизни – Мрамор и этого, второго – тоже. Воздушный корабль Сабы еще не ушел?

– Боюсь, ушел еще час назад, генералиссима, – с искренним сожалением ответила Абанча. – Однако я свяжусь с генералом Сабой по стеклу и передам твою просьбу вернуться в Вирон.

Молот придвинулся ближе. Среди