Светлый пепел луны - Тэнло Вэйчжи

Цан Хай. Он не отличался особыми успехами в обучении. Только на то, чтобы от золотого эликсира перейти к стадии очищения изначального духа ему понадобилась не одна сотня лет. Посредственный ученик не самого выдающегося владыки Чжао Ю, Цан Хай без особого энтузиазма принял участие в соревнованиях и был несказанно рад, когда его в первом же туре выбили из борьбы. На успех младшего брата он тоже особо не рассчитывал, хотя их наставник и велел им отправится на турнир вместе. Собственно, ему было совершенно безразлично: победит он или проиграет. Поначалу он еще как-то опекал младшего, но потом решил предоставить его самому себе. В итоге, он отправился выпить в ожидании того, когда юный собрат вылетит с турнира и можно будет наконец-то отправиться домой в Сяояо. Рассудив таким образом, Цан Хай напился до чёртиков и задремал.

Увы, сон его был прерван юным негодником, который растормошил старшего собрата. Сквозь слипшиеся от сладкой лени веки он сонно уставился в лицо юноши, похлопал его по плечу и заплетающимся языком поинтересовался:

— Ну что, уже всё?

— Уже всё, — ответил ему младший собрат.

— Ну всё, так всё, пора ехать обратно. Ты ещё неопытен, но участие в таком большом состязании пойдет тебе на пользу. Теперь ты понял, что нам, блаженным, ни к чему тягаться с послушниками больших сект.

Юноша в сюаньи усмехнулся.

— Мой брат прав.

Цан Хай повесил себе на шею тыквенную бутылку с вином и радостно воскликнул:

— Ну что ж, брат, пора домой!

Но его младший остался сидеть на месте, смущённо улыбаясь:

— Цан Хай, я победил.

Тот в недоумении уставился на собрата, решив, что тот шутит. Но во флигель, где они остановились, начали заглядывать любопытные и выпытывать:

— Откуда у вас в секте взялся такой талантливый новый ученик? Послушник из Чисяо не успел сотворить и трёх магических приемов, как был повержен!

Цан Хай не верил собственным ушам: не может такого быть! Он что, напился до горячки?

Этот парнишка едва начал обучение и казался слабым и тощим. Ни за себя постоять, ни других защитить. А эта лампада, на кой она ему сдалась? Бесполезная штуковина для большинства людей. С чего это младший бросается на других, как бешенная собака, побеждая в три приёма? Оглядевшись по сторонам, он обнаружил, что юноша исчез. Куда — неизвестно.

Единственный, кто хоть что-то знал об этом странном парне — глава Чжао Ю. Хотя секта Сяояо славилась своей ленью, главной их добродетелью считалось неподдельное и искреннее добродушие. Два года назад наставник подобрал где-то окровавленного и израненного юношу. Он был так плох, что из открытых ран торчали кости. Чжао Ю во время лечения пострадавшего, понял, что его изначальная сущность имеет духовную природу, близкую небесному грому. Глава так обрадовался этому открытию, что принял молодого человека в число своих последователей. Новый послушник произвёл хорошее впечатление на остальную духовную братию, и, хотя глава опасался, что он не приживется и покинет секту, как только поймет, что их клан не самый процветающий, спасённый юноша с благодарностью остался. Но подробностей о его происхождении Цан Хай и другие братья так и не узнали.

И вот теперь ему говорят, что этот заморыш победил в три приёма собрата из Чисяо? Да быть такого не может! Ведь они здесь только ради того, чтобы просветить младшего насчёт сражений между бессмертными!

Глава 81: «Новая встреча»

Цан Хай не мог понять, куда подевался младший брат, пока не нашел его спящим во флигеле. Глядя на юношу, толстяк вздохнул и заботливо поправил сползшее одеяло. Этот парень слишком застенчив и скрытен. От нечаянного прикосновения младший вздрогнул и настороженно распахнул глаза. На секунду в них промелькнуло что-то настолько необузданное и жестокое, что Цан Хай испуганно замер, но тот сонно пробормотал:

— Спасибо, старший брат.

Цан Хай задумчиво кивнул в ответ. Он не мог этого объяснить, но по какой-то причине всегда чувствовал настороженность рядом с этим молодым послушником. При том, что выглядел он невинным и безобидным, добродушный лентяй интуитивно чувствовал в нем скрытую угрозу. Юноша уловил это во взгляде старшего и ответил ему невинной улыбкой. Цан Хай вздохнул. До чего же красив! Как ни посмотри! Повинуясь внезапному порыву, он достал из рукава камень испытания духа и велел:

— Приложи-ка руку, проверим, на каком ты сейчас уровне совершенствования. Как тебе удается побеждать соперников в турнире.

Юноша спокойно, как человек, которому нечего скрывать, прижал ладонь к камню, и вокруг разлилось золотое сияние. Цан Хай от удивления обомлел, но, взял себя в руки, и подозрительно осведомился:

— Когда это ты успел достичь уровня золотого эликсира?!

Молодой послушник бесхитростно ответил:

— Несколько дней назад. Мы были в пути, ты крепко спал.

Цан Хай не знал, что подумать, только и смог выговорить:

— Учитель, должно быть, обрадуется.

Теперь никто не скажет, что в Сяояо принимают одних неудачников. Сам он на обретение золотого эликсира потратил больше трех столетий, даже гению Гун Е Чжиу понадобилось для этого пятьдесят лет, а младший обрёл его всего за два года?! Но вслух он ничего не сказал, не признаваться же младшему собрату, что все они настолько его хуже.

Всё эти новости так поразили Цан Хая, что он всерьез обеспокоился, довезет ли этакое сокровище обратно клан в целостности и сохранности. Вслух он пробормотал только:

— Ветер ломает самые высокие деревья*, брат, не будем открывать твой талант другим, лучше сохраним его в тайне.

— Угу, — согласился юноша и натянул на себя одеяло. — Что-нибудь ещё?

— Нет, нет, — Цан Хай прошёлся по комнате, успокаиваясь. — Главное, контролируй свои эмоции, и ты со всем справишься! В конце концов, не так уж и важно, достанется ли нам эта лампада или нет.

Судя по мелькнувшему в глазах юноши холодному презрению, он не разделял мнение своего старшего, но сдержался и просто согласился:

— Хорошо, брат.

Как только Цан Хай вышел, молодой человек отбросил одеяло и поднялся с постели. Сняв нижнюю рубаху, он оголил худую грудь, покрытую глубокими порезами и рваными царапинами — явными следами нападения злых духов. Воспалившиеся раны причиняли ему жгучую боль. Юноша закрыл глаза, и лицо его стало сосредоточенным. Судорожно вцепившись в одеяло, он терпел муки, пока его порезы и травмы затягивались, словно тело его рождалось заново, через страдания и боль. Заживление шло медленно, но, постепенно, кожа стала чистой и гладкой, а в области солнечного сплетения засветилась золотая капля.

Он обессиленно откинулся на спину, не в состоянии вытереть бисеринки пота,