Рыцари Кристаллии - Брендон Сандерсон

Гималайя, присоединяясь к нам с Фолсомом. Дворецкий повел нас вперед. Он так и остался в исподнем, но, трава не расти, вышагивал с великолепным достоинством.

– Талант разрушения, – улыбнулся Фолсом. – Я совсем о нем забыл! Редчайшая способность, имеющаяся лишь у одного из ныне живущих, будь он легенда или живой человек. Алькатрас, ты сработал на пять баллов из пяти с половиной!

– Спасибо, – шутливо поклонился я. – А что там за произведение принца, которое ты асфальтовым катком раскатал?

– Да как тебе сказать… – начал Фолсом. – Ты не поинтересовался фамилией автора книжки, которая у тебя в руках?

Я в изумлении опустил взгляд. На лицевой сторонке обложки действительно красовалось чье-то имя. Увлекшись названием и картинкой, я на него и внимания не обратил.

«Райкерс Дартмур», – прочел я только теперь.

– Так принц у нас романы строчит? – удивился я.

– Да, и его отец ужасно разочарован таким хобби сына, – сказал Фолсом. – Ты сам знаешь, в каких чудовищ превращаются многие авторы.

– В основном они становятся социопатами, – поддержала Гималайя.

– К счастью, принц благополучно избежал худших пороков писательского ремесла, – продолжил Фолсом. – Возможно, по той причине, что литературное творчество для него остается лишь хобби. Как бы то ни было, принц очень увлечен изучением истории и культуры стран Тихоземья и всякими легендарными артефактами оттуда. Вроде мотоциклов и блендеров для яиц…

«Приплыли», – подумал я, идя дворцовыми коридорами. Вкусы принца были очевидны с первого взгляда: все стены были увешаны заключенными в рамы плакатами времен золотого века Голливуда[9]. Ковбои, «Унесенные ветром», ужастики категории «Б»[10] со скользкими монстрами. Кажется, я начал понимать, откуда принц черпал идеи относительно жизни и приключений в Соединенных Штатах Америки.

Наконец мы достигли большого бального зала. Он был полон людей в нарядных одеждах, все кругом болтали, потягивая напитки. Звучала музыка; оркестранты водили пальцами по краю хрустальных чаш, извлекая мелодии.

– Ну вот опять… – прошептала Гималайя, хватая под руку Фолсома, начавшего беспорядочно подергиваться, и вытаскивая его из зала.

– Что стряслось? – спросил я, озираясь в ожидании нападения.

– Да так, пустяки, – прошипела она, запихивая Фолсому в уши ватные шарики. Как-то прокомментировать столь странное поведение я просто не успел. Полураздетый дворецкий прокашлялся.

– Лорд Алькатрас Смедри с сопровождением! – громко объявил он, протягивая ко мне руки. После чего отвесил поклон, распрямился, развернулся и с достоинством пошел прочь.

Я остался стоять на пороге дурак дураком, внезапно сообразив, что был одет крайне неподобающе. Джинсы, футболка, зеленая курточка. Между тем людям в зале был менее всего свойствен какой-то единый стиль. Вот длинные средневековые платья и штаны-чулки, вот винтажные жилеты и пиджаки…

И все были одеты куда лучше, чем я.

Тут, раздвигая толпу, вперед вышел какой-то человек. Мужчина слегка за тридцать в роскошном сине-серебряном одеянии. Еще у него была короткая рыжая борода, а на голове – ярко-красная бейсболка.

Никакого сомнения! Передо мной был Райкерс Дартмур. Наследный принц, писатель, ошибка моды.

– Ты! Здесь! – с восторгом воскликнул он, хватая и тряся мою руку. – Держите меня семеро! Алькатрас Смедри стоит передо мной, живой и здоровый! А я-то слышал, вы взорвались перед самым приземлением в Налхалла-сити…

– Вообще-то, вы совершенно правы, ваше высочество, все так и было, – сказал я. – Только взрыв получился не самый страшный, бывают и похуже.

– Да у тебя не жизнь, а сплошное приключение, – восхитился Райкерс. – Именно так я ее себе и представлял! И вот наконец ты у меня на приеме! А кто это с тобой? – Его лицо заметно померкло, когда он узнал Фолсома, стоявшего с заткнутыми ватой ушами. – А-а, критик, – отмахнулся принц. И уже тише добавил: – Родню не выбирают, увы… – Потом подмигнул мне: – Входи, входи же! Дай я тебя всем-всем гостям представлю!

Оказалось, он буквально имел в виду всех и каждого. Когда я писал первый черновик этой главы, я стремился к точности, старался не упустить ни малейшей детали… и в какой-то момент осознал: получается жуткая скукотища. Это же книга о злых Библиотекарях, стекле телепорта и боях на мечах! А вовсе не о каких-то глупых аристократических приемах!

В общем, буду излагать конспективно.

Персона Номер Один: Алькатрас! Я потрясен!

Я: Да, вот я какой.

Принц: Да, именно такой! Вы читали мой последний роман?

Персона Номер Два: Алькатрас! Вы превосходите всякое вероятие!

Я: Спасибо. Так оно и есть.

Принц: Знаете, это мой приятель! Я про его приключения пишу книги!

…И вот так без передышки почти целый час. Скучно? О нет, в то время я не скучал. Я наслаждался каждым моментом. Ведь я был в центре внимания. Мне все рассказывали, какой я замечательный и прекрасный. Понемногу я начал верить, будто я и есть Алькатрас из выдумок Райкерса, а истинная причина нашего появления на приеме словно бы подзабылась. Мокия ведь подождать может, верно? Должен я свести знакомство со сливками общества? Должен!

Наконец принц Райкерс увел меня в зону отдыха, по ходу рассказывая, как они добились, чтобы книги еще и музыку исполняли.

Здесь люди сидели в удобных креслах, болтали о пустяках, потягивали изысканные напитки. Мы миновали большую группу гостей, чему-то вместе смеявшихся. В центре их внимания был некто, кого я не смог разглядеть за спинами. «Еще какая-нибудь знаменитость, – подумалось мне. – Что ж, я решил быть милосердным и снисходительным. Я не стану вмешиваться и вызывать ревность, будучи заведомо более популярным…»

Мы приблизились к ведущим беседу, и принц Райкерс сказал:

– Ты, конечно, знаком с нашим замечательным гостем?

– В самом деле? – переспросил я удивленно.

Между тем человек, окруженный толпой почитателей, повернулся к нам, и я увидел, что это был мой отец.

Я так и замер на месте. Мы смотрели друг на друга. Отца окружала стайка блестящих молодых людей, жадно ловивших каждое его слово, и я не мог не отметить, что бо́льшую их часть составляли привлекательные молодые женщины. Из тех, знаете ли, что носят длинные облегающие платья с большими вырезами на спине и боках.

– Аттика! – Принц широко развел руки в радушном приветствии. – Должен тебе признаться, твой сын стал вполне достойным украшением бала!

– А чего ты ждал, – ответил отец, прикладываясь к высокому фужеру. – Это ж мой сын, в конце-то концов.

То, как он произнес эти слова, оставило неприятный осадок. Можно подумать, вся моя известность и слава были его заслугой.

Он улыбнулся мне фальшивой улыбкой из тех, какие все время мелькают на экранах телевизоров у ведущих популярных телешоу. Отвернулся, сказал что-то, предположительно остроумное… Женщины защебетали, их голоса звенели обожанием.

Мое утро пошло прахом. Принц потащил было меня знакомиться еще с какими-то своими друзьями, но я пожаловался на головную боль и попросил отдыха.