Стратиг метакосмоса - Сергей Александрович Плотников

Лёвка и Ксантиппа шептались о чем-то, сдвинув головы, пока моя мама разговаривала с Ксюшей. При этом по связи Ксюша более чем активно обменивалась эмоциями и с Саней, и с Ланой, а вот Лёвка и Рина от использования связи воздерживались — видимо, чтобы не мешать Ксюше прощаться.

Конечно, я сначала подошел к Ксюше с мамой.

Афина Ураганова почти не изменилась за последние пятнадцать лет, разве что немного похудела. Не сильно, мама так и осталась женщиной в теле, но после второй беременности нам с отцом удалось отрегулировать ей эндокринку, так что заново потерянный вес (оказывается, во время беременности многие женщины не набирают, а худеют — я и не подозревал раньше!) не вернулся. Опять же, креативный и амбициозный Кеша, а также новая работа на пару доставляли ей куда больше забот и хлопот, чем попаданец-я и довольно рутинные обязанности на АЭС-58! Хочешь не хочешь, а уменьшишься в объемах.

— Привет, дорогие, — я обнял обеих. — Извините, что доставил вам столько беспокойства сегодня!

— Да нет, не особо, — с иронией сказала мама. — Твой красивый друг уже к нам залетал, объяснил, что ты жив. И пообещал тебя в этом виде по возможности сохранить.

— Да, очень прочувствованно получилось! — поддержала Ксюша. — Мама Фина сперва вибрировала, но мы ее успокоили. Да и не так уж сильно она сердилась. Она от твоего маньяка прямо тает, не понимаю почему.

— Вот я тоже не понимаю, — вздохнул я. — А уж с бородой так совсем!

— Не так уж я от него и таю… А ты ничего не понимаешь в мужской красоте, особенно в зрелой, — отмахнулась мама. — Я твоего папу сколько уговариваю перестать бриться!

— Не, все правильно, бородатый портной — это фигня! — неожиданно выступила в защиту Пантелеймона Ксюша. — Клиентов не будет.

Она обняла меня в ответ, прижалась щекой к моему затылку. Все-таки когда женщина тебя выше — это кайф! Впрочем, когда женщина тебя ниже, и намного ниже, как Ланочка, например, это тоже кайф. Главное — уметь пользоваться обстоятельствами.

Я, кажется, умею.

— Чужие обещания чужими обещаниями, — вдруг серьезно сказала мама, — но я хотела бы услышать твое.

— Мам, ты слышала мой разговор с Серёжей? — вздохнул я. — Гарантий дать не могу. Только то же самое «по возможности».

— Не это обещание, — сказала мама. — Я, наоборот… Хочу тебя попросить не осторожничать.

— Что⁈ — мне показалось, что у меня сейчас челюсть на пол упадет.

— Не осторожничай, сын, — повторила мама. — Добра не будет. Ты уже из стольких переделок выпутывался… И из тех, которые я знаю, и из тех, о которых не знаю… Если начнешь осторожничать — тут-то тебя кривая и не вывезет. Знаю я, как это бывает.

— Мам, да в том-то и дело, что я очень осторожный на самом деле! Я никогда не лезу на рожон! Оно всегда само!..

— Вот и дальше не лезь, — улыбнулась мама, тоже обнимая меня, с Ксюшей заодно. — Нам с девочками так будет спокойнее.

— На самом деле, — сказала Ксантиппа, сзади — она успела подойти к нам и тоже присоединиться к объятиям, — это типичная ошибка выжившего! Рано или поздно у любого везунчика срабатывает статистика!

— Но это не случай Кирилла! — добавила Ланочка. Ее объятий я не чувствовал, потому что она тетешкала обеих малышек и присоединилась к нам только по связи. — Кирилл статистике не подвластен! И мы тоже.

— Просто будь сам собой, — шепнула Лёвка на ухо. Она как-то дотянулась в нашу кучу-малу и поцеловала меня в щеку.

А Рина как раз в это время отчитывала пацанов за баловство и ничего не сказала вслух. Но я чувствовал, что она абсолютно согласна!

Хорошее вышло прощание. А что мне не удалось остаться с девчонками наедине напоследок… Ну что ж. Видно, я не во всем везунчик!

Интерлюдия: Афина Ураганова, Левкиппа Шинет, Ксения Гранина и Аркадий Весёлов. Столичный дом Ураганного отряда, за три часа до встречи в Большом дворце

Афина иногда поражалась своим «названным дочерям»! Сама она не могла бы сохранить олимпийской спокойствие, если бы ей выдали такие новости, а она бы как раз в это время кормила грудью малыша!

Правда, надо делать скидку, конечно, на то, что кормление грудью — сам по себе успокаивающий процесс… Да и вообще детская в столичном доме Урагановых-младших — Афина всегда называла семью своего сына именно так, хотя официально их фамилию в ней носили только Кирилл и Агриппина — отлично снимала стресс. В смысле, это была именно «самая детская» комната: не помещение для игр ходяче-бегающей малышни размером с детсадовский спортзал, а именно уютный уголок для недавно родивших мамочек и младенцев! Тут стояли детские кроватки, диван и кресла-мешки для взрослых, два пеленальных комода и шкаф со всякой мелочью. А также небольшой стол, чтобы попить чаю или немного поработать, пока детки спят рядом.

Обои тут поклеили светло-серые в белый цветочек (Афина когда-то удивилась такому выбору, но Рина авторитетно объяснила ей, что это самый немаркий и не раздражающий нервы вариант, а детские обои со всякими мишками и облачками быстро надоедают), шторки на окнах — кружевные, и вообще все прямо все такое нежное, изящное… Афина такие интерьеры создавать не умела и белой завистью завидовала Рине, у которой это получалось с полпинка!

Сейчас в этой обстановке довольно чужеродно смотрелся Аркадий Весёлов в костюме-тройке и с бородкой. Афине всегда казалось, что в этом амплуа он выглядит на свой настоящий возраст — пусть даже умом она знала, что на самом деле он гораздо старше. И еще таким он совершенно четко казался ей опаснее, чем когда носил черный плащ с капюшоном и размахивал магическим сельхозинструментом — то косой, то серпом, Афина не помнила, что там у него сейчас. Подумаешь, магия. Высокопоставленный чиновник, который готов отправить ее сына на смерть из высших соображений — вот что реально опасно!

Сегодня он именно таким и казался. Властным и жестким. Не спасала даже свежепокормленная Танечка, которую он укачивал. Девочка лежала у него на сгибе локтя одной руки, другой бывший и новый начальник Кирилла время от времени не забывал подносить ко рту чашку с чаем. Держался он спокойно, но рассказывал при этом такое,