Стратиг метакосмоса - Сергей Александрович Плотников

Глава 5

Семейные проводы

За четыреста с лишним лет истории Ордена Большой дворец повидал всякое. Надо думать, и прочувствованные проводы мужчин в дальний военный поход, даже если это проводы с участием детей и домашних животных. Хотя не думаю, что прежде здесь когда-нибудь одна половина семьи из шести взрослых человек плюс свекровь провожала в поход другую половину, а восемь детей и собака добавляли контролируемого хаоса!

Да, собака тоже прибыла с нами, потому что когда Лёвке и Ксюше сказали «приведите столько детей, сколько сможете контролировать вдвоем», они подошли к делу творчески! Взяли всех, включая малюток Таню и Милу в слингах. И решили, что для выпаса четырехлетнего Терёшки и пресечения баловства Вани с Данилой наш пес Масик подойдет как нельзя лучше.

В принципе, правильно решили: выглядит этот беспородный подобранец, порождение многих поколений деревенских овчарок из горного района, страшновато (размером с козла в холке!), но более умной собаки я в жизни не встречал. Выдрессировали Лёвка и Лана его на совесть. Я им почти не занимался, но Масик все равно признает меня самым старшим и главой стаи. Поэтому проблем у нас с ним нет, но и особой нежности тоже. Зато теперь скучать по мне не будет!

По крайней мере, я так думал, но именно Масик налетел на меня первым. Крутился, умильно заглядывал в глаза, поскуливал… Ни дать ни взять, «на кого ты меня бросаешь, хозяин»! Ну надо же. Пришлось чесать, гладить и уверять, что он самый лучший пес на свете и что я непременно с ним буду играть, когда вернусь.

По сравнению с ним мои жены, мама, сыновья и младший брат проявили похвальную сдержанность. А девчонки вообще молодцы: умудрились усмирить контролируемый хаос, который всегда воцаряется в помещении с несколькими детьми, и выпускать ко мне мелких управляемыми порциями и строго в порядке очередности.

Первыми, конечно, я обнимал младших мальчишек: Терёшку подхватил на руки и затискал-зацеловал — он еще был в подходящем возрасте и благодаря ангельскому характеру воспринимал это с энтузиазмом! Сам наобнимал меня в ответ и расцеловал в обе щеки.

Четыре года — потрясающий возраст! Детки еще мягонькие и милые, но при этом уже совсем разумные. Их и обнимать-няшить можно, и разговаривать уже как с людьми, а не просто сюсюкать.

— Если ты, папа, раньше улетаешь, значит, больше подарков привезешь? — спросил Терентий с энтузиазмом.

Я расхохотался.

— Ну ты и жадина! Не знаю, будут ли там подарки. Но постараюсь тебе привезти камешек с другой планеты. Идет?

— Не хочу просто камушек, хочу бриллиант! Или рубин! Или сапфир!

— Все жаднее и жаднее, — усмехнулся я. — Это вы с мамой названия камней учили?

— Не с мамой, а с мамой Риной, — поправил он. — Учили! Геология называется! — Терёшка был очень горд выговоренным сложным словом.

Творец, как я всех их люблю!

С титулом «мамы» получилось вот как. Вообще-то Терёшка биологически именно Ринин сын. Она детей всегда очень любила и хотела — на словах. А реально решилась забеременеть уже самой последней из девочек и, по-моему, так до конца беременности и не преодолела страха, что сын окажется похож на дедушку с бабушкой или еще на кого-то из семьи Эрнеров!

В принципе, до какой-то степени оказалась права: Терёшка родился не только с ангельским (добрым, ласковым и невероятно оптимистичным) характером, но и с ангельской внешностью — золотые кудри, голубые глазищи. Точь-в-точь как Ринина мама и сама Рина! Так что Рине пришлось еще несколько месяцев себя преодолевать, чтобы относиться к собственному сыну без опаски и без ожидания подвоха, как к остальным детям. Преодолела.

А еще раньше успело сложиться, что главная по воспитанию у нас Ксюша. Она, в отличие от Рины, на словах детей терпеть не могла и вообще рожать не собиралась. А потом буквально влюбилась в малыша Федьку и тут же захотела… Даже не своего, потому что она сразу записала Федю в «свои», а еще одного! Поэтому Серёжа младше Феди меньше, чем на год. Ну и как-то неожиданно для всех (и прежде всего для самой Ксюши!) нашла себя в воспитании и обучении детей. Остальные девчонки любят мелких, но без фанатизма, а Ксюша именно «с». Сперва даже сильно палку перегибала: зарылась в книги по воспитанию и обеспечила Федьке, Кеше и Серёже — и даже Лёшке Весёлову, которого как раз тогда начали частенько на нас скидывать — какой-то жуткий образцово-показательный казарменный режим, рассчитанный по минутам! И не соглашалась никак его ослабить, до истерик доходило!

Потом, конечно, ее попустило. Но она до сих пор больше всех занимается и нашим выводком, и школой. Поэтому просто «мама» — это у нас всегда именно Ксюша. А все остальные — «мама» + имя. И неважно, чей ребенок биологически. Единственное исключение Кеша: он, когда был помельче, называл всех «тетями», а Ксюшу — «мама Ксюша». Потом я заметил, что это огорчает Афину, и поговорил с братишкой. Сказал ему, что раз он мой брат, а не сын, то имеет право называть всех вообще по именам — и это ему несказанно зашло! (История с «деверем» случилась сразу после.)

После Терёшки меня облепили наши «двойняшки наоборот» — Ваня и Данила. Ваня пошел в Лёвку: смуглый, черноволосый и лицом на нее похож, от меня только кудри. Данила, соответственно, в Ксантиппу, и даже рыжий! (Я вообще удивлялся, что у нас появился и рыжий, и блондинистый ребенок. Но мама рассказала, что бабушка Евдокия Квашня была рыжей. На ранних черно-белых фотках этого не видно, а потом, с возрастом, когда уже появились цветные фотографии, у нее волосы потемнели.) Внешнего сходства между ними ни на грош, однако характеры неотличимы. Держатся всегда вместе, заканчивают фразы друг друга, вкусы у них совпадают… Ох, чувствую, будут влюбляться в одних и тех же девочек, мы еще наплачемся!

Ну или близняшек себе найдут.

— А вам что привезти, орлы? — спросил я.

— Оружие! — крикнул Данила. — Меч!

— И щит! — поддержал Ваня. — И копье!

— Как твоя глефа! — снова Данила.

— Или как коса у дяди Димы! — снова Ваня.

— Что попадется, то и вези, короче! — подытожил Данила.

— Не надо сильно рисковать, чтобы оружие добыть! — закончил Ваня совершенно Лёвкиным тоном.

Я крепко их обнял.

— Хорошо, заказ