Птицы - Владимир Торин

свет. Финч заглянул в ближайшее светящееся окно. Это было очень странно: он словно склонился над открытым люком.

В перевернутой набок комнате сидели на диване старик и старуха. У женщины на коленях стояла большая банка с вареньем, которое она ела ложкой. Старик читал газету. Рядом на стуле устроился заводной автоматон – невероятно быстро и уверенно он вязал что-то на спицах. Никто из них не замечал мальчишку, наблюдавшего за ними через окно расширенными от удивления глазами.

– Не отставай, Финч из двенадцатой квартиры! – Голос мадам Клары вывел Финча из созерцательного оцепенения. Он бросил последний взгляд в окно и поспешил за женщиной и ее коляской.

Таким образом они прошли пять этажей, миновали мансарду; за ее большим шестиугольным окном молодая девушка с белыми, почти прозрачными волосами играла на виолонтубе. Она размеренно водила смычком по струнам, и из четырех раструбов, вмонтированных в корпус инструмента, в снежную ночь текла едва слышная мягкая, убаюкивающая мелодия.

Финч и мадам Клара не задержались и здесь. Впереди был обрыв, за которым разливалось чернотой исходящее снегом ночное небо. Край обрыва оказался всего-навсего ступенчатым карнизом, опоясывающим кровлю, наподобие картинной рамы. Они перебрались через желоб водостока с такой легкостью, как если бы преодолели простой порог, и оказались на крыше.

Мадам Клара покатила коляску по заснеженной черепице, оставляя на ней в снегу три тонкие полосы от колес и дорожку следов туфелек на каблуках. Финч же, как мог, пытался не поскользнуться. Он обернулся и увидел, что крыша обрывается всего в нескольких футах позади. Там, далеко внизу, простиралась улица, где все было обычно и нормально. Где люди ходили как всегда и чаще всего не падали.

«Ну почему это всего лишь сон?» – с тоской подумал Финч – он и мечтать не смел о подобном приключении наяву.

Вскоре мальчик и женщина с коляской снова оказались в привычном для Финча положении – вышли на площадку крыши, из которой, словно деревья, росли кирпичные дымоходы и разномастные трубы. Небо снова было там, где ему и положено, – над головой, а снег шел сверху.

Они двинулись по площадке в сторону противоположного края дома.

– Стоять! – раздался пронзительный и резкий, как дверной скрип, голос.

Мадам Клара остановилась. Финч последовал ее примеру, испуганно выглядывая в темноте окликнувшего их человека.

– Ни шагу дальше! – добавил все тот же голос.

Из темноты у большой кирпичной трубы выступил мужчина в очень необычном костюме.

Сперва Финчу показалось, что он одет в черное, но, когда незнакомец подошел ближе, стало видно, что костюм имеет слегка фиолетовый оттенок, он похож на саму ночь и весь испещрен снежинками. Самым странным было то, что снежинки эти, сползая по полам пальто, высоко поднятому воротнику и цилиндру, не падали на незнакомца – снег невероятным живым узором шел прямо в ткани костюма.

Однако вовсе не причудливая одежда больше всего поразила и даже испугала мальчика, а лицо незнакомца – его молочно-белая кожа, огромный свисающий нос, кривая прорезь рта и два непроглядно-черных глаза.

Финч уже видел такое лицо! Сидевшее на скамейке у школы толстое существо выглядело точно так же! Только этот незнакомец был не в пример стройнее, а еще от него разило опасностью.

В вытянутой руке он сжимал револьвер, нацеленный прямо на мадам Клару.

Няня, впрочем, не выглядела даже чуточку испуганной. Она сказала своим обычным холодным тоном:

– Здравствуй, Кэрри.

Финча этот Кэрри будто бы и вовсе не замечал. Либо не считал его хоть какой-то угрозой. По правде, сам Финч тоже себя угрозой не считал.

– Клара… – голос существа с револьвером на миг дрогнул, но незнакомец тут же взял себя в руки: – Я знаю, зачем ты здесь.

– Неужели?

– Ты не сможешь мне помешать.

– Я и не пытаюсь, – заверила его мадам Клара.

Незнакомец покачал головой и гневно свел тяжелые белые веки. Он мог выстрелить в любое мгновение, но мадам Клара по-прежнему сохраняла спокойствие. Вот только на этот раз оно почему-то Финчу не передалось. Он боялся – и намного сильнее, чем когда понял, что идет вверх по стене. Его сон все отчетливее начал напоминать кошмар. Помимо прочего, мальчика мучили вопросы: что это за существо? О чем они говорят с мадам Кларой? А еще: где, интересно, шьют такие… живые костюмы?

– Я ведь знаю, что ты не поддерживаешь его решение, – процедил Кэрри. В отличие от мадам Клары, он выглядел напряженным, и это несмотря на то, что напротив него стояли всего лишь женщина с коляской и мальчишка.

– Я не поддерживаю его нынешние методы, – мрачно уточнила мадам Клара. – Не тому я его учила. Воспитанные дети так себя не…

– Дети?.. – презрительно поморщился Кэрри. – Он давно не ребенок. Мы все давно не дети, о чем ты, видимо, постоянно забываешь.

– Нет, я помню, – совершенно безэмоционально сказала мадам Клара.

– Ты нам не мать, Клара, – проскрежетал Кэрри.

– И это я помню.

– Тогда как ты можешь нам указывать?

Она подошла чуть ближе, и существо в костюме цвета снежной ночи взвело курок. Финч замер от ужаса. Сейчас он выстрелит!

Но мадам Клара не боялась.

– Я не указываю, – сказала она; в ее голосе появились ласковые нотки, будто она пыталась успокоить Кэрри. – Всего лишь прошу. Остановись. Он сам пожалеет об отданном приказе. Но будет уже поздно.

То, что ответил ей на это Кэрри, испугало и взволновало Финча так сильно, что он едва не дернулся, отчего, следовательно, едва не схлопотал пулю.

– Одноглазый прочитал в своих Нитях, что Гелленкопф схватит беглецов. Я должен его опередить.

«Что?! – пораженно подумал Финч. – Гелленкопф? Это же то самое имя, которое назвал мистер Хэмм! То, которое он услышал от Человека в черном! Этого просто не может быть! И что это за беглецы, которых схватит Гелленкопф?»

Кэрри продолжал:

– Они нарушили запрет. Они сбежали. Я выслежу их. Мы не можем допустить, чтобы они попали в лапы к Гелленкопфу.

– И поэтому ты убьешь их?

Мадам Клара с головы до ног представляла сейчас собой угрюмое осуждение. Если бы его жертвой стал Финч, то от Финча, наверное, не осталось бы и следа. Но Кэрри явно подобным было не пронять.

– Одноглазый никогда не ошибается, – сказало существо в костюме цвета снежной ночи. – Нельзя допустить, чтобы они рассказали Гелленкопфу, где спрятано его…

– И поэтому ты убьешь их? – глухо повторила мадам Клара.

– Думаешь, мне самому не больно от того, что я должен сделать? – хрипло ответил Кэрри. – Но это мой долг и моя работа. Выслеживать и отлавливать. Я найду их, как нахожу всех. И я повторяю: ты не сможешь мне помешать.

Мадам Клара опустила голову. Она поняла, что ни в чем не переубедит этого упрямца.

– Я же сказала, что не стану, – тихо проговорила она.

– Тогда зачем ты пришла?

– Мы просто гуляли с твоим сыном, и я решила привезти его повидаться с тобой.

– Он там? – Существо в костюме снежной ночи покосилось на коляску. – Внутри?

Она кивнула.

– Ты можешь подойти и взять его, подержать немного. – И тут мадам Клара снова нацепила на себя прежнюю мадам Клару – строгую и властную. – Только прежде тебе придется убрать оружие. Никаких детей и револьверов вместе.

Кэрри неожиданно послушался. Он кивнул, спрятал оружие и подошел к коляске. Мадам Клара склонилась над ней и, что-то негромко проворчав, вытащила продолговатый сверток, из которого торчал совсем не человеческий белый заостренный нос. Няня передала сверток.

Существо в костюме цвета снежной ночи приняло его осторожно и неуверенно, будто боялось как-то повредить или просто не знало, что с ним делать.

– Ну здравствуй, – едва слышно прошептал Кэрри. Его черные глаза заблестели, когда он взглянул на ребенка. – Как у тебя дела? Клара хорошо заботится о тебе? Конечно, хорошо… Это же Клара. Она любит детей… Она хорошая. Хоть она и думает, что дети навсегда остаются детьми…

Ребенок заплакал. Финч отшатнулся – ему мучительно захотелось заткнуть уши пальцами. Обычный плач младенцев можно, не кривя душой, назвать мерзким, отвратительным звуком, но то, что раздалось из свертка… Как будто сверло медленно вкручивалось в голову кота. Это был жуткий визг.

– Мне пора, Клара, – сказал Кэрри и протянул ребенка няне.

Стоило младенцу оказаться у нее на руках, он тут же замолчал.

– Не делай этого, – сказала мадам Клара, и Финч впервые услышал в ее голосе мольбу. И это испугало его больше всего.

Носатое существо поглядело на нее и покачало головой. Не сказав больше ни слова, оно развернулось и побежало – прямиком к краю крыши. Одним махом Кэрри перелетел через карниз и просто исчез – превратился в снег, смешавшись с прочими снежинками.

Финч все еще пытался разглядеть этого Кэрри, но его нигде не было.